Имя мне — Легион - Роджер Желязны

Ошеломленный, я перечитал статью еще раз и вернул газету.

— Прошу прощения, — сказал я упавшим голосом. — Клянусь, я не знал об этом.

— Уходите отсюда, — процедил Фил Бурнс. — Прочь!

— Конечно, — кивнул я. — Еще раз прошу простить.

Я уже спускался с лестницы, когда Фил Бурне окликнул меня.

— Мистер, я хочу, чтобы вы знали: дверь открыла его младшая дочь. Теперь она живет с нами, ведь бедняга Мэнни потерял жену два года назад.

— Очень жаль.

— И передайте своему начальству: Мэнни Бурнс не крал никаких роботов. Не такой это был человек!

Я кивнул и ушел.

Проснувшись на следующее утро в местном отеле, я провел больше часа в ванной, а завтрак занял у меня рекордное время — почти два часа. На этот раз я никуда не спешил и позволил себе даже стаканчик виски.

Да и куда было спешить? Палач оказался не таким грозным, как я прежде полагал. Сенатор Брокден мог вздохнуть с облегчением и оставить свою крепость с до зубов вооруженной охраной. Лейла Тэккер с чистой совестью могла бы наделить меня улыбкой типа «я же говорила!», прочитав эту статью в газете. Что касается Дона Уэлша, то ему решать, продолжать мне заниматься этим делом или нет. Полагаю, все зависело от чувств сенатора. Если он сочтет Палача не очень опасным, то обойдется одним-единственным охранником. Как ни странно, меня эта перспектива не очень-то радовала. Я вновь обретал безопасность — и скуку.

Усевшись в кресло, я взял телефон, чтобы позвонить Дону, но вместо этого набрал номер отеля в Сент-Луисе. Вполне вероятно, что мне оставили какое-нибудь послание — Дону его также полезно было знать.

На экране появилось женское лицо, которое немедленно расцвело улыбкой. Я подумал: интересно, она старается улыбаться так при каждом звонке, или это уже стало просто условным рефлексом?

— Вас слушает жилищная служба аэропорта, — ангельским голосом пропела милашка. — Чем могу помочь?

— Это Джон Донн. Я останавливался у вас в отеле вчера в 106-м номере. Не оставлял ли мне кто-нибудь письмо или еще что-нибудь?

— Подождите минуту, — сказала девушка и скосила глаза куда-то налево. — Да, — продолжила она, вглядываясь в лист бумаги. — Вам звонили в два часа ночи. Этот человек не назвал себя и вообще вел себя довольно странно.

Я едва сохранил самоконтроль.

— Все понятно, — сказал я с безмятежной улыбкой. — Сегодня сыграю с моим другом такую же шутку.

Конечно, это был Дэвид. Кто еще мог звонить по этому номеру?

Существовала, правда, еще одна возможность. Меня мог искать Палач. Никогда не слышал, чтобы роботы умели перехватывать телефонные разговоры, но это не исключено. Так или иначе, я должен разыскать его — или своими глазами убедиться, что он уничтожен.

Сделав добрый глоток бренди, я попытался связаться с Дэвидом. В течение пятнадцати минут я набирал оба его номера, но мне никто не ответил.

Ладно. Прощай, Новый Орлеан, прощай, покой. Мне чертовски не хотелось выходить из игры, и я решил еще немного побарахтаться.

Я позвонил в аэропорт и заказал билет в Сент-Луис. Энергично встав, я стал, посвистывая, собирать вещи. Перед уходом я еще раз попытался разыскать Дэвида, но впустую.

Сидя в 106-м номере отеля, я нажал кнопку автоответчика.

Экран оставался темным. Вскоре я услышал голос Дэвида, спрашивающего меня. Женский голос ответил, что номер 106 не отвечает. Дэвид после некоторого колебания попросил сделать запись лично для мистера Донна, «который непременно скоро вернется». Девушку он попросил на несколько минут удалиться.

Экран все еще оставался темным, но я слышал тяжелое дыхание и какое-то пощелкивание.

— Джон… — донеслось наконец. — Вам надо знать… что я рассчитывал на вас, хотя… Все, что вы говорили… это не было главным… электроника ни при чем… мы словно играли, пытаясь перехитрить друг друга… нефтехимия… ха-ха! Хотел бы я на самом деле знать, что вы делали все эти годы… И вы не подозреваете… но мне хотелось бы предостеречь вас… чтобы позднее вы не чувствовали себя… победителем…

Последовала долгая пауза, прерываемая лишь его хриплым дыханием и легким пощелкиванием. Наконец послышалось едва разборчивое бормотание:

Слишком много… слишком быстро… слишком сильно… все кончилось…

Наконец экран засветился. Дэвид сидел перед видеотелефоном, положив локти на стол и поддерживая руками окровавленную голову. Очков не было, и его подслеповатые глаза глядели на меня с тоской и испугом. Правая сторона лба была разбита в кровь, на левой щеке виднелась глубокая рана, и еще посреди лба…

— …Он подкрался, когда я позвонил вам… Пока не знаю, кто из нас четверых был прав… Молитесь за меня!

Дэвид со стоном выбросил руку вперед — видимо, желая выключить телефон. Последнее, что я увидел, была его голова, лежащая на столе в луже крови.

Я немедленно стер запись. Похоже, Палач посетил Дэвида спустя час после моего ухода. Вряд ли Дэвид успел позвать на помощь, так что скорее всего сейчас он уже мертв.

Выйдя из отеля, я вошел в ближайшую телефонную будку и вновь позвонил Дону. Тот, к счастью, на этот раз оказался на месте.

Я коротко сказал ему, что дела Дэвида плохи, и попросил Дона вызвать на его адрес «скорую помощь» и полицию. Затем попытался связаться с Лейлой. Она не отвечала. Слушая длинные гудки, я размышлял о том, как долго эта управляемая торпеда будет плыть от Мемфиса до Сент-Луиса. Результат был неутешительным. Повесив трубку, я пошел ловить такси.

Подъехав к дому Лейлы, я пулей влетел в холл и трижды нажал кнопку звонка. Никто не ответил. Пришлось вызвать миссис Глунц — она показалась мне самой добродушной из всех соседей Лейлы, которых я успел обойти в прошлый раз с дурацкими расспросами.

В динамике что-то щелкнуло, и послышался знакомый голос:

— Да?

— Вас снова беспокоит Стефен Фостер. Моя фирма проводит новый опрос потребителей. Не уделите ли мне пару минут?

— Почему бы и нет? — ответила добродушная леди.

Дверь открылась, и я бросился к лифту. Поднимаясь на пятый этаж, я лихорадочно придумывал несколько вопросов, которые не вызвали бы у миссис Глунц приступов красноречия.

Несколько минут спустя я уже сбегал на второй этаж. Дверь доктора Тэккер, как и следовало ожидать, была заперта. Я постучал, но мне никто не ответил. Тогда, оглядевшись, я достал из кармана набор отмычек и проскользнул в комнату, сразу же закрыв за собой дверь.

Лейла лежала на полу, и ее шея была неестественно вывернута. Настольная лампа горела, хотя и валялась на боку. На столе были разбросаны газетные заметки, на них лежала полочка с журналами. С софы свисала подушка. Телефон стоял на месте, но шнур был вырван из стены.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});