Кассиопея - Ханна Ким

в своих подрагивающих пальцах и молчит так громко, что молчание его перекрикивает шум дождя.

– Мингю? – Чонхо смотрит на него обеспокоенно.

– Был, – отвечает он наконец, – много раз был. До тех пор, пока все не сломалось окончательно.

– Что сломалось?

Мингю поднимает голову и смотрит ему в глаза. Хочет ответить, честно, очень хочет. Но не может. Слова ржавыми иглами встают поперек горла.

Чонхо понимающе прикрывает глаза на пару секунд и снова смотрит вдаль – на Сеульскую башню. Чонхо не настаивает на ответе. Чонхо вообще ни на чем не настаивает. Чонхо просто…

– Оно ломается окончательно, только когда ты сам сдаешься окончательно, – слышит Мингю и ткань чужой рубашки сжимает сильнее.

– Что – оно?

Теперь не отвечает Чонхо. Мингю смотрит на него несколько долгих секунд, а после достает из заднего кармана сигареты. Щелкает зажигалкой, закуривает. Тоже глядит на Сеульскую башню. Так много желаний внутри. Чувств, вопросов. Так много всего, чего не было годами. Там есть все, кроме безразличия, из паутины которого Мингю собственными руками сплел себе кокон пару лет назад.

– Чонхо, – зовет он, – что ты имел в виду вчера, когда сказал, что видишь меня? – Смотрит куда угодно, но не на того, кому задал вопрос.

– Именно то, что сказал.

– Это не ответ на вопрос.

На Мингю смотрят как-то грустно. И это неправильно совсем. На Мингю так смотреть не должны.

– Ты прячешься, – говорит Чонхо, – в себя.

– Разве это не логично? – вяло огрызается Мингю.

– Логично. Но я все равно тебя вижу.

– И что же ты видишь?

– Тебя.

Мингю не выдерживает и смотрит на Чонхо до того раздраженно, что раздражение это начинает вытеснять из окружающего их пространства дождевые капли.

– Ты идиот совсем, да?

– Возможно. Но только вместе с тобой, – повторяет Чонхо сказанные некогда им самим слова и улыбается, а Мингю от удивления даже раздражаться перестает – стоит просто с глупым выражением лица и жует фильтр сигареты, которая давно потухла.

На мосту пахнет дождем. Сеулом. А еще – миндалем.

Мингю сидит на подоконнике на кухне и тревожно смотрит в окно. Дождь все еще идет: пару часов назад почти сошел на нет, но потом снова начал лить с новой силой. И сейчас так страшно вдруг, что он закончится за несколько минут до нужного времени. Но как там говорил Чонхо? «Если не сегодня, то завтра». Прогноз погоды обнадеживает дождем на всю предстоящую неделю, и если они не смогут увидеть Мина и Тэёна сегодня, то увидят в другой день. Да, именно так. Пока нет повода для волнения.

– Эй, – окликает его Чонхо, подходя ближе; берет в руки пепельницу, которую Мингю вернул обратно на кухню. – Пойдем на балкон.

Мингю нервно облизывает губы и кивает. Кивает, но про себя съеживается почему-то. С балкона Сеульскую башню видно. А еще там он впервые почувствовал этот запах, который с тех пор стал возникать из ниоткуда и так же бесследно исчезать.

Чертов миндаль.

На балконе Мингю подмечает сбоку пару рубашек на сушилке, которые не заметил несколько часов назад. С удивлением узнает в одной из них свою. И когда Чонхо успел?

– Кто был тот парень? – спрашивают вдруг у Мингю.

– Какой? – на автомате уточняет он.

– Тот, что из дома выходил. Твоего, – Чонхо достает из его пачки сигарету и прикуривает, – ну, того, в котором ты живешь в своем мире.

– Это был хозяин этого дома, – усмехается Мингю. – Санхён. – Внутри екает при звуке знакомого имени.

– Вы друзья?

– Да, – нехотя отвечает он, тоже закуривая. – Но, наверное, не настолько близкие, как с Тэёном. Иногда мне кажется, что мы отдалились друг от друга.

– Почему ты тогда ушел? – Чонхо стряхивает пепел в пепельницу, которую поставил на подоконник позади; глядит внимательно.

– В моем мире мы друзья, – Мингю избегает его взгляда, – но в этом не знакомы.

– Как ты понял?

– Понимаешь, если бы он узнал меня, если бы я был для него не просто пустым звуком здесь, он бы… а, не важно, – он отмахивается, всем своим видом показывая, что продолжать эту тему дальше не хочет, но все равно продолжает: – Это Санхён. Я его знаю. И не важно, в каком из миров.

Кожа на шее чешется. Странное ощущение ползет чуть выше, кусает щеку. Мингю вздрагивает, проводит по лицу холодными пальцами и смотрит на Чонхо, который в его образ взглядом своим просто вгрызается.

– Значит ли это, что ты знаешь меня?

Мингю теряется до того сильно, что находится, лишь когда тлеющий уголек сигареты приближается к пальцам и обжигает кожу. Он ойкает, встряхивает рукой, чувствует себя предельно неуклюжим. И понимает, что сказал глупость. Он ведь… он ведь не может знать Санхёна здесь. Он здесь никого не знает.

– Нет, – Мингю берет сигарету в другую руку, – не значит.

– Чем Санхён отличается от меня? – Чонхо тушит сигарету; челка падает ему на глаза.

– Ты же знаешь, что я скажу банальность вроде «всем отличается». Так зачем спрашивать?

– А хотел бы узнать? – Он убирает волосы со лба и поворачивается.

– Что? – не понимает Мингю.

– Меня.

Мингю хочет спросить: какой смысл? Мингю хочет спросить: для чего? В нем слов вдруг много настолько, что ими можно все стены в этой квартире исписать. Ими можно засорить легкие каждого, кто в Сеуле живет. Ими можно…

Он тушит сигарету, с силой вдавив бычок в дно пепельницы. Смотрит на свои обветренные руки. Оборачивается на окно.

– Почему вы не пошли жить в общежитие? – спрашивает Мингю.

– Это не ответ на вопрос.

– Это именно он и есть.

Чонхо облизывает нижнюю губу, хмурится – всего пару секунд, потому что его лицо быстро проясняется. Он улыбается одними уголками губ, чешет указательным пальцем левую щеку. Выглядит почему-то смущенно, и это обескураживает Мингю больше, чем все эти странные разговоры сегодня, вместе взятые.

– В общежитии шумно. И там куча незнакомого народу. Не хотелось делить комнаты с теми, кого в глаза не видел, – Чонхо опирается руками о раму окна и смотрит в сторону башни, – да и мы с Мингю изначально хотели жить вместе. А еще – ты знал, что плата за общежитие в Ёнсе почти такая же, как за неплохую квартирку?

– И вас не смутило, что придется каждый день тратить время на дорогу до кампуса?

– Всего несколько станций метро, – Чонхо смеется этим своим смехом – таким, какой только у него бывает. – Как по мне, выбор в пользу аренды квартиры был очевиден.

– Даже не знаю, – пожимает Мингю плечами. – Эта квартира и дом сами по себе выглядят так, словно аренда