Найти и уничтожить - Александр Тамоников

Он прополз еще вперед, заинтригованный странным появлением незнакомца. Борис начал наблюдение за появившимся неизвестно откуда и непонятно зачем незнакомым человеком.

Тот, не замечая за собой контроля со стороны, стоял у окна и слушал льющуюся через открытую форточку тоскливую, словно похоронную, песню.

В карманах его куртки лежали хирургические перчатки, презервативы, заточенный под бритву перочинный нож и небольшой запас черной липкой ленты.

* * *

Буров присел, слившись в единое целое с темным фундаментом, и слушал, о чем говорили внутри комнаты двое мужчин и женщина. Они были изрядно пьяны. Особенно мужчины, женщина еще держалась, но и она была подшофе. Человек в черном сидел под окном, а за ним из осоки во все глаза смотрел бомж и наркоман Борис.

Услышав, как ушел пожилой мужчина, которого в компании называли Трофимычем, а женщина собралась в туалет, мужчина, хорошо ориентирующийся в расположении помещений лазарета, приподнялся, пригибаясь, тихо ступая по траве, перебежал в конец здания. Туда, где вскоре за матовым стеклом узкого окошка загорелся тусклый свет. Затем он вернулся, снял туфли, натянул на руки перчатки и толкнул третье от туалета окно лазарета.

Оно без труда открылось. Буров огляделся, ничего подозрительного не заметил, прыгнул внутрь здания, аккуратно притворив за собой створки окна.

Он прошел палату, медленно открыл дверь в черный коридор, выглянул, посмотрев в сторону жилого отсека. Дверь в него была открыта, но за ней никого не было видно, лишь слышался какой-то легкий шум из комнаты фельдшера. Видимо, оставшийся в комнате мужчина убирал со стола остатки пиршества, решив не дожидаться помощницы.

Вскоре из туалета донесся характерный звук сливаемой в унитаз воды.

Мужчина в черном напрягся.

Послышались женские шаги.

Она приближалась.

Вот она поравнялась с открытой дверью, и тут же сильные руки незнакомца зажали ей рот и горло, втащили тело в комнату.

Сдавив женщине сонную артерию, Буров лишил ее сознания.

Тихо, стараясь не шуметь, положил будущую жертву на пол. Сам же двинулся к жилому отсеку.

Полонин слышал шаги в коридоре, стоя спиной к двери. Он был спокоен, уверенный в том, что возвращается Валя. Сейчас медсестра зайдет, а он уже почти все убрал.

Шаги в коридоре замерли, врач почувствовал за спиной возбужденное дыхание. Он обернулся со словами:

– Ну, вот, Валя, все уже...

Но замолчал, увидев перед собой мужчину, спросил:

– Ты?

– Я, Женя, я! – ответил человек в черном.

– Но...

Договорить врач не успел – удар вытянутого безымянного пальца под кадык, сбил ему дыхание. Полонин рухнул без сознания на кровать.

Буров проговорил:

– Полежи пока, друг, отдохни, а меня дело ждет!

* * *

Он вернулся в комнату, где лежала Валя, поднял ее на руки, перенес в комнату фельдшера, бросил животом на убранный врачом стол. Выключил свет. Минуту постоял, привыкая к темноте. Что-то вспомнив, прошел в приемный покой, закрыл входную дверь лазарета, вернулся в комнату фельдшера. Занялся приготовлением к акту кровавого насилия.

Заклеил рот все еще бесчувственной медсестре, отыскал взглядом полотенце. Порвал его на четыре ленты.

Стол оказался удобным станком сексуальной инквизиции. Лентами привязал руки и ноги девушки к его ножкам. Посмотрел на творение свое. И вновь вышло распятие, только несколько иной формы. Теперь женщина находилась в той позе, которую он так обожал, и в его полной власти.

Достав нож, провел им по новому вечернему платью Валентины, рассекая его на две равные части, отбросил их в стороны. Нож оставил на теле женщине неглубокий след, и боль от надреза привела ее в чувство.

Медсестра подняла голову, дернулась.

Буров оскалился, обошел стол, присел перед лицом жертвы на корточки, спросил:

– Ну что, недотрога, настало время поиграть в любовь с самим Монстром, а это для тебя большая честь!

Молодая женщина попыталась что-то сказать или крикнуть, но лента пропустила только нечленораздельное мычание.

Буров, приблизив свою похотливую физиономию вплотную к лицу Валентины, задал очередной вопрос:

– Ты что-то хочешь сказать, телочка недоеная? А! Понимаю, не хочешь заниматься любовью со мной? У тебя же жених есть? Ну и что? Воюет он в Чечне, пусть и продолжает воевать в свое удовольствие. И мы с тобой получим свое удовольствие... – Его лицо перекосила безумная гримаса. – Сейчас ты взвоешь от моих ласк и кайфа! Жаль, что никто не услышит твоего воя, но это и к лучшему.

Он приподнял за подбородок лицо девушки, плюнул в ее полные слез, ужаса и бессилия красивые глаза, прошипел:

– Не нравлюсь я тебе, мразь? Ты не хотела бы меня видеть, сука? А я вот он, перед тобой, и сейчас буду иметь тебя так, как захочу, а с фантазией у меня порядок, тварь!

Монстр обошел стол, любуясь точеной фигурой голой жертвы, кровоточащий порез на спине даже усиливал его желание. Перед тем как приступить к насилию, он посмотрел на врача, осмотрелся, увидел в шкафу початую бутылку водки, проговорил:

– Придется тебе, дорогуша, немного подождать минут сладострастия, надо сначала поработать с твоим начальником, но ты не расстраивайся, я быстро управлюсь с ним.

Он взял бутылку, вставил ее горлышком в рот врача, разжал его пальцами свободной руки, запрокинув вверх. Водка сразу же заполнила полость рта. Врач непроизвольно сделал глоток, второй, третий... и так, пока бутылка не опустела. Зажав ее в руке Евгения, накладывая его отпечатки пальцев, отбросил пустую тару в угол комнаты.

* * *

Вот теперь порядок!

Мужчина быстро разделся, встал сзади оголенного, слегка окровавленного и полностью доступного тела медсестры. Еще раз с удовольствием посмотрел на ее ягодицы и, зажав в руке нож, набросился на жертву!

Монстр насиловал ее более получаса, по-всякому и куда только мог, доставляя женщине адскую боль, которую усиливал ножом, нанося в разные места тела неглубокие порезы.

Наконец он рывком дернул женщину за волосы, подняв голову, и полоснул бритвой по горлу, издав нечеловеческий вопль наивысшего наслаждения.

Этот вопль услышал из своего укрытия и бомж.

Тело его задрожало. Как бывший зэк, он понял, что в лазарете происходит что-то страшное, но сил приблизиться к окну и посмотреть, что именно, он в себе не находил. И все же он сумел преодолеть страх. Борис сделал рывок к стене и аккуратно, незаметно заглянул внутрь. То, что он увидел, потрясло и испугало бомжа. Он, пригибаясь, бросился обратно в осоку, шепча:

– Боже святый, спаси и сохрани...

А Монстр, закончив свое кровавое дело, полностью удовлетворенный сам и насытивший своего внутреннего зверя, молча тщательно протерся полотенцем, которое аккуратно свернул и положил в целлофановый пакет. Наступило время замести следы и подставить вместо себя врача.

Сейчас это сделать было просто!

Он раздел храпящего Евгения, разбросав его одежду по комнате.

Поднял голое его тело, бросил на еще дергающийся в судорогах труп медсестры. Затем за волосы стянул окровавленное тело на пол, туда, где расплывалась лужа черной крови из безобразной широкой раны на горле женщины. Вложил в руку врача нож. Уложил в пакет с полотенцем использованные, завязанные узлом у основания презервативы, полные спермы.

Вот пока и все!

Монстр оделся, осмотрел место убийства, убедился, что своих следов не оставил, вышел в коридор, прошел в палату, откуда ранее проник в лазарет, вылез на улицу, прикрыв створки окна, снял перчатки, бросив их в тот же пакет. Надел туфли, побежал к забору, огибая заросший осокой овраг. И в этот момент его лицо хорошо рассмотрел из осоки бомж.

Когда человек в черном одеянии скрылся, Борис быстро собрал свой нехитрый скарб в вещевой мешок и рванул к ограждению лагеря, чтобы как можно быстрее покинуть это кровавое место. Он прекрасно понимал, найди его завтра милиция здесь, всех собак свободно смогут повесить на него. Поэтому он бежал, и находился уже возле забора, как услышал шум спускающейся на малых оборотах по грунтовке вниз к реке легковой машины.

Бомж тут же упал в траву.

Мимо почти бесшумно прошла «семерка».

Борис заметил и запомнил марку автомобиля, его номер и даже сидящего в нем водителя узнал, того самого кровавого маньяка, что разделал Валентину.

Когда автомобиль убийцы исчез из вида, бомж поспешил дальше, к железнодорожной станции, забился в пустой вагон одного из грузовых составов, стоявших на путях.

Его, Бориса, спасение было там, в городе!

В городе же он мог без проблем достать так необходимый ему героин и зависнуть на надежной хате, пока не прояснится ситуация вокруг убийства в лагере.

Георгий спустился на машине к реке, повернул вправо и вскоре выехал на шоссе. Еще один поворот направо, и «семерка» рванула к городу.

На полпути, возле моста через неширокую, обильно заросшую по берегам речку, остановился, включив аварийную сигнализацию. Вышел из салона, бросил пакет с уликами далеко в траву. Осмотрелся.