Узы ветра - Дмитрий Пальчиков

курсе группы смешиваются из тех, кто уже два года находится в училище, и тех, кто только поступил. Разница в возрасте и статусе создаёт базу для конфликтов. — Влад при этих словах скривил лицо, будто лимон откусил. Видать, в своё время хлебнул горя скромняга-аристократ с неотёсанными деревенщинами.

— Дедовщина процветает? — С усмешкой спросил я.

— Что? — не понял Влад.

— Говорю, старожилы пытаются командовать новоприбывшими.

— Да… Что-то такое. Тем не менее, на шестом курсе получаешь звание «старший ученик» а в последний год можешь получить звание «практик». А по окончании училища становишься магом.

Я задумался, прикидывая в уме цифры.

— А ты, значит, за три года после выпуска выше мага не поднялся?

— Я в процесс, — в голосе Влада заиграли нотки обиды. — Не все же такие одарённые, как твой отец.

— А он одарённый да? — подначил я парня.

— Ещё какой! Перепрыгнуть через две ступени и из третьего ранга стать сразу магистром всего за десяток лет - это чуть ли не подвиг. Погоди… а почему ты спрашиваешь? — насторожился Влад, а я мысленно обругал себя за неосторожность. Штирлиц из меня аховый. Я поспешил исправить ситуацию.

— Да знаю я, что он крутой. Просто он мало что рассказывает о своей работе и вообще…

— Если не рассказывает, значит, так нужно, — напыщенно, словно индюк, сказал Бо’туар.

— А вот скажи, — решил я увести разговор в сторону от щекотливой темы, — если столько желающих из деревень, а училищ не так уж чтобы много, по одному на владычество, кое-где две, то как же такой прорве народа учиться?

— О, так не все же поступают. Артефакт пускает далеко не всех. Даже для аристократов поступление в училище – это великая честь, что уж говорить о простолюдинах.

— Вот как? — хмыкнул я. — А что за артефакт?

— По-разному. — Владу доставляло удовольствие читать мне лекции. Глаза так и горели. — В каждом училище свой артефакт. К примеру, у нас был Кристалл. Ещё я слышал об Арке в училище Стернентор. В зоранском Киентале – Древо Мудрости. А в Штейр-Сионе вообще каждый год новое животное, которое определяет, кому учиться, а кому нет. Представляешь, — засмеялся Бо’туар — подбегает к тебе мартышка, тыкает в тебя пальцем, всё – ты принят. Или какашкой запустит – значит, не прошёл. Вот умора.

— Хорошо, если так. А вдруг появится какой-нибудь лев и голову пустую, ненужную откусит? — пошутил я с долей скепсиса.

— Будет обидно, но недолго, — поддержал мою недобрую шутку напарник, и мы оба засмеялись.

Всё следующее утро я провозился с партией патронов, начинённых бездымным порохом. Патроны были расфасованы по навеске пороха. Для контрольных стрельб я подготовил по пять патронов с шагом навески в восемь сотых грамма, пока хватило места в гильзе. Такой меры, как Грэйны, по всей видимости, не существовало. По крайней мере, все приспособления для взвешивания были в привычных граммах. Мне так даже проще. Получилось шесть пятерок. Пустоту внутри гильзы заполнил обычными пыжами. Не знаю, насколько это правильно, так как оружейником я был аховым, но логика заставляла действовать именно в таком ключе.

После обеда с работы приехал Ши’фьен. На моё предложение зажать револьвер в тисках и отстреливать новые боеприпасы с безопасного расстояния, Эрин поднял меня на смех, самоуверенно заявив, что в состоянии защититься от любых воздействий, связанных со взрывчатыми веществами.

«Ну - ну. Посмотрим, что ты скажешь, когда будешь стрелять при полной навеске», подумалось мне. Я опасался, что барабан может банально разорвать, но в слух ничего говорить не стал. Он взрослый дядька, голова на плечах есть. Если в голове не пусто, надеюсь, додумается на каком-то этапе отказаться от самодеятельности.

Пять листов с нарисованными мишенями для контроля разброса в руках Влада слегка колыхались на ветру. Ещё одна такая же была закреплена на стенде в двадцати метрах.

Первая партия заряжена. Эрин приготовился к стрельбе. Щелчок взводимого курка. Я нервничаю, будто перед экзаменом. Бах. Револьвер слегка подкинуло в руках у наставника. Ещё четыре выстрела без каких-либо проблем.

— Это точно новый порох. Ощущения, будто ничего и не поменялось. Кроме дыма. Тут моё почтение, — Эрин склонил голову в лёгком поклоне. — Будто бы ничего нет.

С плеч словно гора свалилась. Мои труды не пошли прахом. Всё вроде бы работало и работало так, как нужно. Минимальная навеска пороха уже работает как стандартный заряд. Теперь посмотрим, что там с кучностью.

Влад уже вернулся с издырявленной мишенью.

— И что это? - скептически спросил Эрин, глянув в издырявленный лист.

— Два варианта, — весело начал я, — либо недостаточность навески влияет на кучность стрельбы, либо ты разучился стрелять.

— Очень смешно, — огрызнулся наставник. — Если так пойдёт и дальше, грош цена твоей работе.

— Испытания покажут, — легко согласился я. — Продолжаем?

— Естественно, мы за этим и собрались. — Настроение Ши'фьена резко испортилось. Разброс был огромным. Всего одна девятка, случайная, судя по всему. Остальные попадания не выше пятёрки, причем без какой-либо системы. Пули легли вообще по разные стороны.

Следующая партия подтвердила мою догадку о зависимости кучности от навески. Ши’фьен положил три из пяти зарядов в девятки и по одному в семёрку и восьмёрку. Проблем с задымлением по-прежнему не наблюдалось.

Третья партия оказалась наиболее стабильной. Три десятки и две девятки - тот показатель, который Эрин счёл удовлетворительным.

— Револьвер сильнее подкидывает, но не критично, — прокомментировал последний отстрел магистр. — Пойдём посмотрим, что с мишенью.

Сюрприз ожидал нас у мишени. Дерево, из которого был выполнен стенд, зияло россыпью отверстий. Удалось найти лишь пару пуль, по всей видимости, из первой партии. Я хлопнул себя по лбу, поняв ошибку.

— Нужно ещё дерево. Замерять пробивную способность.

От негодования, плескавшегося в глазах наставника, могла бы слезть кожа с лица, как от едкой кислоты.

— Ну что? Не подумал. Бывает, — стало некомфортно до такой степени, что я ни с того ни с сего начал оправдываться. — Что ты от меня хочешь? Я сам впервые такими вещами занимаюсь.

— Влад, — демонстративно игнорируя меня, обратился к помощнику Ши’фьен, — распорядись, чтобы принесли напиленных дров