Военный талант - Джек Макдевитт

В инфракрасных лучах были ясно видны оба флота — фонтан звездочек, пронизывающих тьму над гигантской планетой.

— Эскадра эсминцев вышла на позицию и по сигналу готова присоединиться к нам.

Каждый из двух крейсеров прикрывали шесть-семь кораблей сопровождения, и сейчас вся эта армада по пятам преследовала отступающих деллакондцев.

С "Корсариуса" раздался голос Кристофера Сима:

— Призрак, говорит Свирепый. По моей команде эскадра тормозит на полной тяге. Пусть передние корабли вас настигнут, вступайте в бой и будьте готовы произвести плановый маневр. Выдернем им жало.

Мы начали выбираться из своего укрытия. Прямо перед нами находилась линия кораблей противника.

Ашиуры! Их корабли казались чистыми точками света, вспыхивающими на фоне пыли, обломков и пустоты над Баркандриком.

— Они нас еще не видят, — сказал штурман. — Всем пристегнуться.

Мы продолжали набирать скорость. Я почувствовал мягкое давление от тяги двигателей и проверил свои ремни. Комментатор молчал. В целом я понимал, что происходит. Скорость кораблей ашиуров была настолько велика, что если бы они даже обнаружили нас раньше времени, им вряд ли удалось бы что-то предпринять, чтобы помешать нам сделать несколько хороших залпов по крейсерам. С другой стороны, если мы промахнемся, другого шанса у нас уже не будет: благодаря своей скорости корабли ашиуров быстро покинут конус поражения. В запасе у нас всего около восьми секунд, причем наиболее благоприятна для нанесения удара только половина этого времени.

Я попытался расслабиться, удивляясь, почему реагирую так, будто сомневаюсь в исходе сражения. Деллакондцы захватят крейсера врасплох, "Кудасай" уничтожит один, а "Корсариус" подобьет второй, но и сам при этом лишится экранов. И прежде, чем "Кудасай" успеет прийти к нему на помощь, смертельно раненый корабль "немых" прикончит его. Ядерным зарядом.

Тариен был погружен в свои мысли. Я следил, как "Корсариус" выходит на свою позицию в километре от нас. На мгновение по его корпусу скользнул луч солнечного света, и, благодаря какой-то зрительной иллюзии, черная фурия устремилась вперед: орудия приведены в боевую готовность, блюдца сенсоров медленно вращаются, огни на мостике пригашены. Все это придавало очертаниям корабля слегка потусторонний оттенок, словно он уже частично превратился в призрак.

Прозвучала сирена, и ее низкий вскрик эхом пронесся по кораблю.

— Позади нас что-то появилось, — удивленно произнес один из офицеров на палубе. — Приближается быстро. Похоже, вражеский отряд. Двенадцать, возможно, тринадцать эсминцев.

— Подтверждаю, — раздался другой голос. — Они преследуют нас.

— Как, черт набери, им это удалось? — прорычал капитан. Наблюдатели, дайте время их прибытия.

— Если скорость торможения не изменится, через одиннадцать минут.

Я прислушался к звуковому фону корабля. Казалось, весь экипаж затаил дыхание.

Я и сам почувствовал некотором замешательство, поскольку не имел ни малейшего представления, что они сталкивались с такой проблемой. Каким же образом при данных обстоятельствах они смогли выполнить свой план относительно главных сил преследователей? А это им, по свидетельству истории, все-таки удалось.

Молчание прервал голос Кристофера Сима.

— Молот, говорит Свирепый. Прервите атаку, отступайте.

— Минуточку, — сказал я. — Комментатор, здесь что-то не так.

— Мендель, — голос Сима звучал напряженно. — Нам важно сохранить "Кудасай". Уводи корабль. Я постараюсь прикрыть вас.

— Нет! — Огромный кулак Тариена опустился на подлокотник кресла. Он гневно уставился на экран, по которому двигалась туча приближающихся эсминцев. — Продолжай атаку, Крис. У нас нет выбора!

— Не могу, — ответил ему брат. — Они перехватят нас до того, как мы подойдем к целям. Сегодня мы должны сражаться с эсминцами, хотим мы того или нет, поэтому нам лучше сосредоточить усилия на выборе удобной позиции. Их тут слишком много, мы не можем рисковать в открытом бою. Иди к Баркандрику.

— Подождите минуту, — возразил я. — Ведь все было не так.

"Не вмешивайтесь, пожалуйста, Алекс".

— Что, черт возьми, здесь происходит, комментатор? Я никогда не слышал об атаке эсминцев в последнюю минуту.

"Вас там не было. Откуда вы знаете, что произошло на самом деле?"

— Я читал книги.

Раздался голос Лемара.

— Приготовиться к подаче мощности на двигатели Армстронга. При необходимости мы выскочим в гиперпространство.

Тариен яростно затряс головой.

— Это будет конец, — пророкотал он. — Не делайте этого.

Мы резко повернули, и меня вдавило в сиденье. Система жизнеобеспечения, создающая искусственную гравитацию, гасит при ускорении гасит инерцию, но тогда, очевидно, она была не столь совершенна, как оборудование на современных межзвездных лайнерах.

— Алекс? — прозвучал в моих наушниках голос Тариена. Это тоже было неожиданностью: участники событий не должны разговаривать с наблюдателем.

— Да? В чем дело? — отозвался я, с трудом выговаривая слова.

— Нам не удастся уцелеть. Спасайся, если можешь.

Он посмотрел на меня, взмахнул рукой, словно приказывая прыгать, затем повернулся к дисплею.

Я повиновался.

— Комментатор, отключите меня.

Никакой реакции.

— Комментатор, где вы, черт побери?

Я вдруг испугался.

Капитан перевел системы корабля в боевой режим. Уже потом я узнал, что корабли тех лет в критической ситуации могли на короткое время форсировать свои генераторы. Установки вырабатывали свой ресурс гораздо быстрее, зато эта мера позволяла резко увеличить подачу энергии одновременно в орудия, защитные экраны и двигатели.

Сфера планеты, за которой мы надеялись укрыться от преследователей, казалась безнадежно далекой. Мы поспешно набирали скорость. Но эсминцы на дисплеях быстро приближались, выстраиваясь клином.

Я сжал обруч. По лицу ручьями струился пот.

— Комментатор, отключите меня.

По-прежнему ничего.

Согласно инструкции, если откажет связь с комментатором, вы можете выйти из программы, сняв с головы обруч. Обычно делать это не рекомендуется, поскольку при этом создаются большие нагрузки на оборудование, голову или на что-то еще. Не помню. Но я все же снял обруч.

Ничего не изменилось.

Я закрыл глаза, пытаясь ощутить тугие подушки дивана. Но хотя я лежал на этом проклятом диване, единственным связующим звеном между тем и этим мирами был обруч. Даже одежда на мне была другой: мундир деллакондцев с двумя серебряными кружочками на петлицах. Чин офицера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});