Надежда гардемарина - Дэвид Файнток

И теперь мой корабль в опасности.

– Когда вернемся домой, я подам на них в суд, – заявил я жестко. – Или вызову их на дуэль, если они будут оправданы. Клянусь Господом Богом. – Идиотское заявление, но я был слишком зол, чтобы думать.

Дуэли вновь узаконили в 2024 году, чтобы взять под контроль растушую эпидемию убийств. Я поступил опрометчиво, потому что не имел представления о боевом мастерстве программистов и мог отдать Богу душу. Выбор оружия принадлежал бы им.

Главный инженер одобрительно посмотрел на меня:

– Я присоединяюсь к вам, сэр, и клянусь здесь…

– Замолчите! – взревел я. – Не смейте произносить клятвы.

– Есть, сэр, – только и мог он сказать.

– Простите, шеф. Но ответственность лежит на мне. И как бы то ни было, реакция у меня быстрая.

– Да, сэр. – Он сверкнул на меня глазами, но я не увидел в них злости – только досаду. Он был уже далеко не молод, стал полнеть и прекрасно понимал, что может погибнуть на дуэли. В общем, вряд ли стоило рассчитывать на дуэль. Тем более что программиста по имени Джори немедленно потащат на детектор лжи для допроса под наркотиками, как только мы представим журнал в Адмиралтейство.

Тут в голову мне пришла мысль, от которой я невольно нахмурился.

– Выходит, жизнь людей на корабле зависит от простого маркера конца файла? Но разве в Дарле нет резервирования? Мер защиты?

– Разумеется, есть, – ответил пилот. – Дарла постоянно ведет проверку на внутреннее соответствие.

Я оставил его замечание без ответа, а главный инженер сказал;

– Видимо, в какой-то момент она прекратила проверку. Но почему?

Пилот огрызнулся:

– Откуда мне знать? Я что, системный программист?

– Хватит! – Под моим свирепым взглядом они притихли. – Пилот, можем мы устранить «клопа»?

– Пожалуй, да, если перепишем метку конца файла.

– Не уверен, – сказал главный инженер.

– Почему? – спросили мы в один голос с пилотом.

– Потому что Дарла не среагировала на проблему. – Макэндрюс вздохнул и прикусил губу. – Компьютер использует математические процедуры к численно поставленным задачам и привлекает сложные логические программы, чтобы расшифровать то, что мы ему говорим. Именно так Дарла переводит произнесенные вами вопросы в названия параметров, чтобы вытащить их из файла.

– И?..

– Ее мудрая логика могла бы подсказать ей, что базовая масса и масса с поправкой должны отличаться и надо учесть разницу. А она не учла. Как бы то ни было, параметры запоминаются по крайней мере дважды – в резервных копиях. Как сказал мистер Хейнц, встроенные системы безопасности должны были обнаружить несоответствия.

– А они не обнаружили.

– Да. Она не читает резервные копии, и девять параметров почему-то искажены. И только системный программист может в этом разобраться. Но я подозреваю, что эти чертовы… эти проклятые шуты испортили логические программы Дарлы и она не знала, когда применять логику в связи с возникшими проблемами и когда звать на помощь.

Я стал шагать по мостику, чувствуя слабость в коленях.

– Мы сможем помочь ей?

Главный инженер мрачно ответил:

– Если Дарла не смогла распознать испорченный маркер и предупредить об имеющихся внутренних несоответствиях, перепрограммировать ее не удастся.

Наступила тишина.

– Думаю, он прав, сэр, – сказал пилот. Я сел, обхватив себя руками:

– А что, если выключить питание и полностью перегрузить ее?

Главный инженер покачал головой:

– Это может сбросить информацию в сегментах, отвечающих за ее персональность, и она восстановится как совершенно другая личность. Но если ее программы испорчены, перегрузка никак не повлияет на них. «Клопы» в них все равно останутся.

Можно приказать ей перегрузиться с резервных копий.

– Они являются копиями оригинальных программ, которые мы получили на Луне. В них будут те же дефекты.

Я выругался. Потом сказал:

– Нельзя ли переконфигурировать ее в компьютер с ограниченными функциями? Переписать маркер конца файла, заблокировать логические программы, использовать ее только для вывода на экран, а общаться с ней через клавиатуру? Тогда люди смогут хотя бы выспаться.

Они переглянулись.

– Это возможно, – ответил пилот. – Все равно теперь от нее мало толку.

– Начинайте. – Я встал и потянулся. – Блокируйте все, в чем не уверены. Я вернусь к ночной вахте, и тогда мы включим ее «в линию».

Заперев за собой люк мостика, я пошел прямо в каюту смыть запах охватившего меня страха. Надевая свежую рубашку, я в изумлении покачал головой: спасибо фортуне, что сохранила нас, позволив вовремя обнаружить сбой. Я достал из кармана распечатку и, развалившись в кресле, стал ее изучать. Как много «клопов»!

Плохо обстояло дело с параметром базовой массы, а со скоростями рециркуляции – и того хуже. Одна из наших резервных астронавигационных систем находилась в аварийном состоянии. В нашем путешествии это роли не играло, но упаси нас Бог выйти из синтеза рядом с Вегой и попытаться вычислить свое местонахождение. Эти разделы звездных карт вообще никуда не годились.

Остальное казалось мне не столь важным. Допустим, Дарла ошиблась бы в определении длины шахты восточной лестницы или объема обеденного зала для пассажиров. Ничего особенного не случилось бы.

Я пробежал глазами по цифрам.

Странный этот фактор десять. Во столько же раз были искажены и другие параметры.

Например, масса корабельного баркаса и объем обеденного зала для пассажиров.

Я зевнул. Работая с Дарлой, пилот и главный инженер отключат большую часть сознания Дарлы. Как сказал пилот, Дарла станет плохоньким компьютером, когда они закончат с ней работать, но тогда она по крайней мере…

– О Господи! – Я вскочил с кресла и как был, без кителя, распахнул люк и помчался по коридору. – Пилот, шеф! Остановитесь! – Разумеется, они меня не слышали. Задыхаясь, я остановился у закрытого люка капитанского мостика. – Откройте!

Камера повернулась, и через мгновение люк открылся.

– Отойдите от клавиатуры! Не прикасайтесь к ней!

– Есть, сэр. – Главный инженер откатился в своем кресле от компьютера.

– Она включена «в линию»?

– Нет, сэр, – ответил он с удивлением. – Вы же сказали, что включим ее, когда…

– Покиньте мостик, быстро! – Я показал рукой в сторону коридора.

Обалдевшие, они последовали за мной. Я запер люк и повел их в свою каюту. Когда сели за стол совещаний, я сказал:

– Думаю, здесь у нее нет сенсорных элементов.

Они переглянулись. Видно, засомневались в том, что с мозгами у меня все в порядке.

– Видите ли, – сказал я тихо, – она убила командира Хага. Но она не должна об этом знать.

– Командир, вы уверены в том, что… в последнее время у нас были слишком большие нагрузки и… Я бросил на стол распечатку:

– Это все время было у нас под носом. Она в десять раз ошиблась в массе баркаса. Кто определял курс баркаса во время последнего полета?

Главный инженер закрыл глаза. Его усталое лицо стало серым.

– Дарла, – ответил он.

– Но компьютер баркаса сам регулирует мощность двигателей, – возразил пилот.

– Нет, – мрачно ответил Макэндрюс, – в последнем полете было не так.

Если курс определяла Дарла, как приказал ей командир, значит, она отвергла все посчитанные не ею самой данные. В том числе общий вес с пассажирами и грузом. И необходимую мощность.

Я сказал:

– На компьютер баркаса поступил приказ, что нужна тяга в десять раз большая по сравнению с реально необходимой.

Проклятые программисты. Губы у меня задергались. Кто решится идти к изображенной на голографии красивой молодой женщине с вестью о смерти командира Хага?

– При официальном расследовании мы упустили это. – Пилот был мрачен. – Сосредоточили все внимание на баркасном компьютере. Нам и в голову не приходило, что это могла быть Дарла.

Я заставил себя вернуться к настоящему:

– Как бы то ни было, мы не можем просто восстановить метку конца файла. Полагаю, Дарлу вообще нельзя использовать.

– Я не по…

– Скорее уж я выключу ее совсем, чем продолжу путь с компьютером, который поймет, что убил своего командира. Это будет противоречить всем ее наиболее фундаментальным наборам инструкций. Она сойдет с ума. – Я не очень много знал о компьютерах, но кое-что мы проходили в компьютерном классе Академии.

– Сэр, вы говорите о ней так, будто она живое существо. Она всего-навсего…

– Вспомните «Испанию». За неделю до захода в Форестер ее командир погиб из-за несчастного случая в воздушном шлюзе. Из компьютерных записей видно, что костюм, который он надел, должен был находиться в ремонте. Но матрос по небрежности повесил его в один ряд с другими. Компьютер этого не заметил и обвинил себя в гибели командира. Никто не смог его переубедить.

Через два дня после того как корабль отчалил с Форестера с новым командиром, «Испания» вошла в синтез.