Клятва орков - Михаэль Пайнкофер

Несмотря на усиливавшееся течение и грохот, ставший просто оглушительным, он поплыл прямо к уродине. Краем глаза он увидел, как мимо проплыл Анклуас, как шевелились его губы — орк что-то кричал ему, но Бальбок ничего не мог разобрать.

Вместо этого он набрал в легкие воздух и нырнул. Внезапно его накрыла тишина. Он видел короткие ноги Раммара, лихорадочно брыкавшиеся под водой, увидел темную, грозную тень ящерицы рядом с братом.

Оскалившись, Бальбок выпустил пузырь воздуха и, когда ящерица проплыла мимо, схватил ее за хвост.

Едва Бальбок сцапал зубастого агрессора, тот начал извиваться, словно безумный, и бросаться из стороны в сторону. Бальбок не отпускал хвост. По Бальбоковым ощущениям, это было словно проехаться на обезумевшем от ярости варге, и он удерживал монстра, пока у Бальбока наконец не закончился воздух. Однако вместо того, чтобы отпустить ящерицу, он подтянулся по ее бугристому телу и, таким образом, сумел на некоторое время высунуть над водой голову и набрать воздух.

Долговязый мимоходом бросил взгляд на Раммара, который что-то рычал ему… Звучавшее как… усганаш?.. Но Бальбок был слишком занят врагом, чтобы успеть на это отреагировать.

Словно репейник, повис он на животном, вцепившись в его бугристую спину, обхватив рептилию руками и ногами. Чтобы избавиться от навязчивого седока, зубастая бестия снова нырнула и принялась вращаться вокруг своей оси. К чему весь этот цирк? Для Бальбока это было загадкой.

До секиры, торчавшей из-за широкого пояса, орк добраться не мог — тяжелое оружие только помешало бы под водой. Голых лап в борьбе против рептилии должно было быть вполне достаточно. В то время как хвост твари постоянно хлестал по воде, а челюсти клацали, Бальбок сжимал руки вокруг шеи монстра все сильнее и сильнее, намереваясь задушить уродину.

Похоже, что ящерица поняла намерения странного противника и начала вращаться еще быстрее. У Бальбока, который вынужден был вращаться вместе с ней каждый раз, постепенно начала кружиться голова. Перед глазами уже плясали черные пятна, но он не разжимал рук, а лишь сильнее сжимал объятия. И вскоре силы постепенно стали оставлять ящерицу.

Она снова поднялась к поверхности и вынырнула, Бальбок жадно схватил ртом воздух. При этом он услышал рев и бурление, которое, впрочем, всегда возникало у него в ушах, когда он впадал в саобх. Сильное течение несло орка и ящерицу, которую Бальбок собирался отпустить только тогда, когда тварь окончательно издохнет.

Но все вышло иначе.

Прибрежный кустарник и деревья проносились мимо, и Бальбок начал подозревать, что шумит не только у него в ушах — этот звук был настолько же реальным, как и лес, и река, и ящерица! Однако прежде чем орк успел спросить себя, что может означать этот рев, река выплюнула и его, и ящерицу!

По крайней мере, так показалось Бальбоку, потому что они оба взлетели в воздух, а затем ринулись вниз, в пустоту. В этот миг Бальбок понял, что значило то слово, которое кричал ему брат.

Водопад…

Речка внезапно закончилась, а вода устремилась в пропасть глубиной примерно в двадцать ростов орка. Ящерица, вместе с Бальбоком на спине, перекувыркнулась в воздухе. Несмотря на неистовство, в котором пребывал орк, он от испуга разжал лапы. Рептилия и орк разделились, чтобы мгновением позже нырнуть в туман из белой пены и бушующей воды.

Бальбок погрузился настолько глубоко, что ударился головой о скалистое дно и на миг потерял сознание. Течение подхватило оглушенного орка, и он неподвижно поплыл вместе с ним, однако спустя несколько мгновений очнулся.

Он заморгал и увидел полную зубов пасть, несущуюся прямо на него.

Лишь саобху был Бальбок обязан тем, что в целости и сохранности пережил эту атаку, ведь в то время как любая разумная тварь ударилась бы в бегство, чтобы не лишиться ног, Бальбок выбросил лапу вперед и ухватил рептилию за обе челюсти.

Ящерица хотела цапнуть, но орк помешал, удерживая жуткую пасть рептилии открытой. Бальбок и монстр ожесточенно сражались под водой, горящие легкие досаждали орку так же сильно, как и чудовище, которое снова принялось лупить хвостом, пытаясь освободиться.

Бальбок вновь почувствовал, что у него мутится в голове, но не сдался, а сильнее раскрыл челюсти ящерицы. Было ясно, что живым из воды выберется только один из них.

Легкие Бальбока уже пылали. Однако он упрямо сцепил зубы, вложил все свои оставшиеся силы — и сломал ящерице челюсть!

После этого резко дернул вниз, пока покалеченная нижняя часть морды не отделилась!

По воде расплылось облако крови, и бронированной бестии наконец удалось освободиться. Однако, будучи смертельно раненной, она перевернулась в воде и опустилась на дно, в то время как орк из последних сил стал подниматься на поверхность.

Над собой Бальбок видел зеленоватое сияние, обещавшее воздух и жизнь, но он нырнул настолько глубоко, что поверхность казалась ему недосягаемой…

Перед глазами снова заплясали темные круги, и он невольно вспомнил о Раммаре, ругавшем его за глупость. Затем силы оставили беднягу, и он перестал работать руками. Орк пошел бы на дно, как и ящерица, если бы его внезапно не схватила какая-то лапа и не дернула кверху!

Мгновением позже голова Бальбока прорезала поверхность, и отважный орк, жадно хрипя, принялся хватать ртом воздух, в то время как кто-то тащил его по воде по направлению к берегу.

Только когда долговязый на четвереньках выполз на берег, радуясь тому, что жив, он заметил, что спас его не кто иной, как Анклуас.

С трудом переводя дух, Бальбок опустился на землю и выплюнул воду, которую проглотил во время схватки с ящерицей. Саобх его уже улегся, ведь как бы там ни было, с ящерицей он расправился и теперь постепенно приходил в себя. Хотя этот странный звук… Этот странный свист и шум…

Понадобился миг, чтобы понять, что не его легкие издают эти звуки. Он перевернулся на другой бок и увидел, что рядом лежит Раммар — стенающая, кашляющая гора мяса.

— Второй раз я спас вам обоим жизни, — заметил Анклуас, возвышающийся над ними, мокрый, как и они, но в гораздо лучшем состоянии. — Не забывайте об этом, договорились?

— Корр, — ответил Бальбок, приподнимаясь на локте.

Как оказалось, лежали они на берегу небольшого озерца, в которое низвергались огромные массы воды. Когда Бальбок увидел, насколько высоким был водопад, голова у него закружилась сильнее. Хорошо, что из-за состояния неистовства он ничего не заметил.

Раммар же во время падения через край был в полном сознании. Он все еще дышал со свистом, тяжело, но когда он приподнялся, по его нахмуренной физиономии стало отчетливо ясно, насколько он разъярен.

— Все в порядке? — быстро поинтересовался у него Бальбок.

— Корр, — выдавил из себя Раммар, все еще с трудом переводя дух и сопя, — хотя обязан я этим не тебе. Анклуас вытащил меня из воды, пока ты там игрался с этим проклятым созданием. Я мог умереть, ты это знаешь?

Бальбок только молча кивнул.

— А еще я тут подумал — как так вышло, что ты умеешь плавать? Когда мы последний раз упали в воду, ты едва не утонул, почти столь же жалким образом, как и я.

— Я тренировался дома, — не без гордости ответил Бальбок.

— Ты тренировался? Где?

— В Гнилом озере.

— Ты прыгал в Гнилое озеро и втайне учился плавать?

— Корр.

— Скажи-ка, неужели ты ничего не боишься? — Раммар непонимающе покачал головой. Орк, добровольно позволяющий воде попасть на свое тело, это сущий позор, не только для него, но и для всей его семьи.

И он хотел уже было разразиться гневной тирадой, но Анклуас не позволил ему даже начать, сказав:

— Сейчас у нас другие заботы. Плот наш пропал, надвигается ночь. Если вскоре мы не найдем надежного укрытия, то, вполне вероятно, до утра не доживем.

И словно в подтверждение его слов по древнему лесу разнесся пронзительный рев, за которым последовало несколько воплей ужаса.

Раммар кивнул.

— Я понял, что ты имеешь в виду…

Они сошлись на том, что можно провести ночь в ветвях одного из поросшего мхом и лишайником гигантского дерева, которых было без счета в Изумрудном лесу.

Бальбок выбрал дерево, на которое можно было легко взобраться, что, однако, не означало, что Раммар сможет влезть на него без посторонней помощи. Спутникам пришлось попотеть, чтобы поднять наверх его широкий асар. Места на большой развилке было много, и Раммар, тяжело дыша, опустился на ветку, все еще взволнованный событиями прошедшего дня. Он едва не утонул, его едва не сожрала бронированная ящерица, он едва не убился — даже для орка это было уже слишком! Если бы он не поклялся отплатить Ортмару фон Буту и призвать его к ответу за предательство, толстяк, вероятно, забыл бы обо всем этом и вернулся в Гнилые земли. Но — вот проклятье! — в больбоуг возврата тоже не было, после того как их столь позорным образом предали!