Только (не)любовь (СИ) - Чернышова Агата

— Ужас какой! — ахнула я, но свекровь только махнула рукой:

— Да она и не жалеет, уж поверь. Так-то она богатая вдова с подросшим сыном, а не с маленьким на руках. Сама всем говорит, что бог уберёг её от лишнего хомута. Анастасия, не подумай, что я к ней предвзята, наоборот,  я очень рада, что она в своё время подвернулась мужу. Собственно, я уже говорила, что из-за нашего разлада Яр и начал покуривать марихуану. Я тогда нашла себе утешение на стороне, — руки Ольги Денисовны теребили бумажную салфетку. Я впервые видела, как она нервничает, казалось, приятная дама никогда не теряет самообладания.

— Ну и Яр выследил нас. И ни слова не сказал ни мне, ни  отцу, но от рук отбился. Дело прошлое, не знаю, что на меня нашло, бельё доставать и перетряхивать, — вздохнула свекровь и засобиралась.

Я понимала., что благодаря профессии и умению активно слушать вызываю у людей желание откровенничать и благодарна матери Яра, что она всё мне рассказала, окончательно избавив от иллюзий. Фигура отца перестала казаться загадочной серой лошадкой, и я прекрасно понимала, что нам вряд ли удалось бы найти общий язык.

— Как думаете, почему отец оставил мне наследство? — спросила я уже у порога.

Ольга Денисовна обернулась и на секунду задумалась:

— Не знаю, честно. Алексей был скрытен, подозрителен и в душу женщин не пускал. Наверное, испугался Страшного суда, — хмыкнула она и поморщилась. — Честно, я бы на твоём месте и не хотела этого знать. Главное — результат. Звони, если что надо, не стесняйся. А о Вике не беспокойся, её надолго не хватит, поверь моему опыту.

И выпустив эту загадочную фразу, Ольга Денисовна кивнула на прощанье и нажала кнопку лифта.

***

В конце концов мне надоело игнорировать звонки Юрия, да и чувствовать себя дамой «ни да-ни нет» не очень приятно, и я решилась поставить точку в отношениях.

Кого я обманываю и зачем? Юрий — герой не моего романа, и не стоит давать ему ложных надежд.

— Приезжай сейчас! — коротко сказала я в ответ на его излияния и заверения, что утро стало добрым, когда я, наконец, дала о себе знать.

— Всё в порядке? — обеспокоенность в его голосе казалась искренней, и меня порадовало, что кавалер не видит выражения моего лица.

— Да, просто надо поговорить, — уклонилась я от прямого ответа, испытывая укол совести.

Надо было сделать это раньше, а то получается: отрезаю хвост собаки по частям и думаю, что причиняю благо.

Пока я ждала его, в нетерпении грызла ногти и ходила из угла в угол. Стася, когда я накануне  поделилась с ней своими планами, не поддержала решения, скорее наоборот:

— Ну, хватит уже думать и гадать! Отпусти всё и отдайся без остатка. Никто не знает, где найдёшь, где потеряешь, зачем отвергать то, что само в руки просится. Я бы такого не упустила!

— Подумаю, — вздохнула тогда я и на некоторое время решила ничего не предпринимать.

Забавно, как только я собираюсь окунуться в новые отношения с головой, появляется Яр и смотрит на меня так, будто хочет запомнить.

И в душе всё переворачивается,  в этот миг я осознаю: ничего у меня ни с кем не будет, пока я нахожусь в некоторой близости от фиктивного мужа. Сама не знаю, когда это началось, но раз так — ничего не попишешь.

Надо переболеть. Любые чувства питаются знаками внимания, а когда их нет, то и угли затухнут навсегда.

Яр был у меня сегодня утром. Я ещё спала, когда он позвонил в дверь, но почему-то то даже спросонья угадала, кто пришёл.

Запахнувшись в халат, пошла открывать, глянув по пути в зеркало. Заспанная, нечесаная, с тёмными кругами под глазами из-за того, что поздно легла. Словом, совсем не мечта поэта, да так и лучше.

—Что случилось? — опередил меня Яр, ворвавшись в квартиру как ураган Катрина.

— Хотела спросить тоже самое, — подавив зевок, произнесла я. — Сейчас ещё нет семи часов.

— Ты одна? — мой вопрос Яр проигнорировал и огляделся с таким видом, будто был не фиктивным мужем, а настоящим. — Я зайду?

— Уже зашёл, — вздохнула я и захлопнула дверь.

На минуту замерла, прислонившись лбом к мягкой обивке и спросила, не оборачиваясь:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Зачем ты сюда ходишь?

Я произнесла это медленно, тихо, но по затаившейся тишине знала, что меня услышали.

Он подошёл и положил руки мне на плечи, легонько сжав их. Так мы и стояли какое-то время: я — прислонившаяся лбом к двери, но чувствуя дыхание мужчины на волосах, он — молчащий, но так и не убирающий руки с плеч.

В этот момент я поняла, что если Яр сейчас сделает шаг навстречу, поцелует меня или начнёт раздевать, то я его не оттолкну.

Не потому что надеюсь, что мы останемся вместе, а потому что хочу его так сильно, как давно никого не хотела.

 Я повернула голову и посмотрела на него:

— Зачем?

И язык прилип к нёбу, так что больше ничего не смогла выдавить.

Конечно, я ждала, если не признания, то хотя бы действия, которое всё бы сказало само. Яр обнял меня, заключил в кольцо рук, оставил лёгкий поцелуй на виске и отпустил:

— Ты права, снежная. Я ищу повод, чтобы зайти, — прошептал он.— Всё остальное — ложь.

Я застыла, думая, что он скажет или сделает что-то ещё, но Яру снова удалось меня удивить. Одарив меня долгим взглядом, мужчина вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь, пока не щёлкнул замок.

Мне хотелось опуститься на пол и взвыть от досады, но я быстро привела себя в чувство. Сказалась привычка: держать лицо и не показывать, что тебя это тронуло, хотя вы душе скребут кошки.

Привычка работала и тогда, когда держать лицо было не перед кем. Как там сказал Яр в первую брачную ночь: «Если долго носить маску, то она станет лицом»?

Я прошла на кухню и налила себе крепкого чаю, но потом передумала и полезла в шкаф, где хранила коньяк. Сварить кофе и плеснуть ложку-две — дело нескольких минут, но мне и вправду полегчало.

Я пила маленькими глотками кофе и занималась любимым делом: самоанализом. «Самоедством», — добавила бы Стася, если бы услышала их. Ну, ладно, пусть так. Главное, меня это успокаивает, поддерживают иллюзию, что мир вокруг логичен, а я не провалилась в пучину безрассудства.

Итак, самое противное в этой ситуации — я понимаю Ярослава. Понимаю и даже где-то одобряю его поведение в отношении меня.

Другой бы давно плюнул на словесные обещания невесте и воспользовался тем, что само просится в руки. Не верю, что Яр не видел: я согласна провести с ним время. И он не мог не понимать, что моя гордость не позволит просить о ещё одной встрече подобного рода.

Блин, чем больше я думаю о нём, тем сильнее щемит сердце! Другая бы давно переключилась на Юрия и думать бы забыла о фиктивном муже!

В тот момент я и поняла, что надо кончать с этими двусмысленными ухаживаниями всё ещё женатого мужчины. Нет, вот эта сказка с добрым человеком, помогающим девушкам на дороге, никак не встраивалась в мою картину мира. Я всё время жду от Юрия подвоха. Пусть катится лесом к другому терему!

И вот теперь я ожидала прихода кавалера, чтобы расставить точки над «i». В этот раз мужчина не опоздал.

Стоило открыть дверь, как мне в лицо пахнуло тягучим запахом роз. Букет состоял из такого количества цветов, здесь их было не меньше пятнадцати, что мне захотелось чихнуть и настежь отрыть окно.

— Я очень рад, что моя королева согласилась на встречу, — произнёс он, пожирая меня глазами.

И вроде бы ничего странного, но в душе родилось гаденькое чувство, что всё это обман. Глянец, не имеющий отношение к реальной жизни, лубок.

— Проходи, — предложила я, принимая букет, но уклоняясь от поцелуя. Мне было легче держать дистанцию, так я не передумаю, не поддамся уговорам и банальной жалости. Хотя, чёрт знает почему, но видя такую привязанность к моей особе, мне становилось стыдно за то, что я посмела не испытывать никаких ответных чувств, кроме благодарности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сейчас приду, только поставлю букет в вазу, — я говорила быстро, не давая ему вставить ни слова. — Жди меня в комнате. Будешь коньяк?