Мистик-ривер - Деннис Лихэйн

– Прилагаем все усилия. Поверьте, мистер Бойл.

– Как держится Джимми? – спросил Шон.

– Трудно сказать. – Дейв рад был возможности смотреть на Шона, а не на сержанта Пауэрса, что-то в выражении глаз последнего его тревожило. Не нравилось ему, как тот вглядывается, словно наперед зная, когда ты солжешь, зная наизусть каждое твое лживое слово с самого детства и до конца всей твоей проклятой жизни. – Ты ведь знаешь Джимми, – сказал Дейв.

– Не очень-то. А теперь уж совсем не знаю.

– Ну, он привык таить все внутри, – сказал Дейв. – Никогда не видно, что у него там в голове.

Шон кивнул.

– Мы потому и пришли к тебе, Дейв.

– Я ее видел, – сказал Дейв. – Не знаю, известно ли это вам.

Он посмотрел на Шона, и Шон распрямил ладони, ожидая продолжения.

– Видел в ту ночь, – продолжал Дейв, – когда, по-моему, она и погибла. У Макдэкилса ее видел.

Шон переглянулся с товарищем, после чего подался вперед, дружелюбно глядя на Дейва.

– Да, приятель, это-то нас и привело к тебе. Твое имя было в списке посетителей, который по памяти составил бармен. Мы слышали, Кейти там устроила целое представление.

Дейв кивнул:

– Они с подружкой танцевали на стойке.

– Очень напились? – поинтересовался сержант.

– Да, но...

– Но что?

– Но вели они себя вполне безобидно и мирно. Они танцевали, но никакого стриптиза, ничего такого не было. Ну, просто, как вам сказать, вели себя как девятнадцатилетние, понимаете?

– Продавать спиртное девятнадцатилетним, – заметил сержант Пауэрс, – для владельца значит рисковать своей лицензией.

– С вами этого не случалось?

– Чего «не случалось»?

– Не случалось пить в баре, будучи несовершеннолетним?

Сержант Пауэрс улыбнулся, и улыбка его показалась Дейву такой же проницательной, как и его глаза, словно каждый дюйм тела этого человека был настороже и следил.

– Так когда же, говорите, вы ушли из бара, мистер Бойл?

Дейв пожал плечами:

– Около часу, наверное.

Сержант Пауэрс записал этот ответ в блокнот, который он держал на коленях.

Дейв взглянул на Шона.

Тот сказал:

– Мы просто все уточняем, Дейв, для полноты картины. Ты сидел со Стэнли Кемпом, с Большим Стэнли, так?

– Да.

– Кстати, как он там? Слышал, у его мальчишки что-то вроде рака.

– Лейкемия, – сказал Дейв. – Это уже года два назад как было. Он умер. Четырех лет от роду.

– Господи. Вот мерзость-то. Черт. Не знаешь, что тебя ждет. Мчишься, мчишься на полной скорости, и вдруг – поворот, подхватываешь какую-нибудь мудреную хворь. Глядишь – и тебя через пять месяцев на кладбище волокут. Вот ведь какая штука жизнь, старина!

– Да, такая это штука, – согласился Дейв. – Но Стэн ничего, учитывая обстоятельства. У него хорошая работа в фирме Эдисона. Все еще кидает мяч в кольцо в команде «Парковой лиги» по вторникам и четвергам.

– И так же пугает всех жесткой игрой? – засмеялся Шон.

Дейв тоже засмеялся.

– Да, главным образом локтями работает.

– Когда, ты говоришь, девушки покинули бар? – спросил Шон, пока отзвук смеха еще замирал в воздухе.

– Ну, не знаю, – сказал Дейв. – По-моему, перед самым концом матча.

То, как задал свой вопрос Шон, ему не понравилось. Ведь он мог спросить его прямо, но вместо этого он усыплял бдительность Дейва разговором о Большом Стэнли. Разве не так? А может быть, он просто задал свой вопрос, когда тот неожиданно у него сложился? Как бы там ни было, Дейв почувствовал себя не очень уверенно. Неужели в убийстве Кейти он подозреваемый?

– Но матч передавался из Калифорнии поздно, – говорил Шон.

– Что? Да, начало было в десять тридцать пять. Так что девушки, по-моему, ушли минут за пятнадцать до меня.

– Получается примерно без четверти час, – сказал сержант.

– Похоже.

– У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, куда они могли направиться?

Дейв покачал головой:

– Больше я их не видел.

– Да? – Авторучка сержанта повисла в воздухе над блокнотом.

Дейв кивнул:

– Да.

Сержант Пауэрс что-то записывал в блокнот – перо царапало бумагу, как маленький коготок.

– Дейв, ты помнишь, как парень швырнул ключи в другого?

– Что?

– Парень, – Шон пролистал записи в своем блокноте, – по имени, гм... Джо Кросби. Его дружки пытались отнять у него ключи от машины. И в конце концов он швырнул эти ключи в одного из них. Вышел скандал. Ты при этом присутствовал?

– Нет. А в чем дело?

– Да просто забавный случай, – сказал Шон. – Парень упирается, цепляется за свои ключи, а потом швыряет их. Пример пьяной логики. Правда?

– Наверно.

– Ты не заметил тогда чего-нибудь необычного?

– В каком смысле?

– Ну, скажем, кто-нибудь в баре смотрел на девушек недружелюбно. Ты, наверное, встречал таких – косятся на молоденьких девушек с какой-то даже злобой, пережить не могут, что их время прошло, а кровь все еще бурлит, вот они и косятся, словно кто-то виноват. Тебе попадались такие?

– Уж наверное.

– И в баре в ту ночь тоже?

– Не заметил. Я все больше матч смотрел. Я и на девушек-то не глядел, Шон, пока они на стойку не вспрыгнули.

Шон кивнул.

– Хорошая игра была, – сказал сержант Пауэрс.

– Ее Педро сделал, – сказал Дейв. – Нам бы вообще ничего не забили, если б не промашка в восьмом периоде.

– Да, игрок что надо. Не даром свой хлеб ест, верно?

– Лучшего игрока сейчас просто нет.

Сержант Пауэрс повернулся к Шону, и оба они одновременно встали.

– Все? – спросил Дейв.

– Да, мистер Бойл. – Сержант пожал ему руку. – Вы нам очень помогли, сэр.

– Пожалуйста. Всегда рад.

– О, черт, совсем забыл! – воскликнул сержант Пауэрс. – Куда вы направились после Макджилса; сэр?

Слово выскочило у Дейва раньше, чем он успел подумать:

– Сюда.

– Домой?

– Угу. – Дейв старался не отводить взгляда и отвечать твердым голосом.

Сержант Пауэрс опять раскрыл свой блокнот.

– К часу пятнадцати был дома. – Записывая, он смотрел на Дейва. – Так будет верно?

– В общем, да. Конечно.

– Вот и хорошо, мистер Бойл. Еще раз благодарю.

Сержант Пауэрс уже стал спускаться по лестнице, но Шон задержался в дверях.

– Я и вправду был очень рад тебя видеть, Дейв.

– А я тебя, – сказал Дейв, силясь вспомнить, что его раздражало в Шоне, когда они были детьми. Но так и не вспомнил.

– Надо нам как-нибудь пивка выпить, – сказал Шон. – И не откладывая в долгий ящик.

– Буду рад.

– Заметано. Ну, бывай, Дейв.

Они обменялись рукопожатием, и Дейв старался не поморщиться, когда рука Шона сжала его вспухшую руку.

– Ты тоже, Шон.

Шон стал спускаться, а Дейв остался на площадке. Шон махнул ему рукой через плечо, и Дейв помахал ему в ответ, хотя и знал, что Шон этого не видит.

Прежде чем отправиться к Джимми и Аннабет, он решил выпить пива в кухне. Он надеялся, что Майкл повременит и не сразу сбежит вниз, заслышав, что Шон и второй полицейский уехали. Дейв нуждался в минутной передышке, маленькой паузе, чтобы привести в порядок мысли. Он не совсем понял, что происходило в гостиной, – Шон и другой полицейский задавали ему вопросы, но кем они его считали, свидетелем или подозреваемым? Неопределенность их тона заставляла Дейва сомневаться в истинной цели их посещения. И эти сомнения вызвали у него сильный приступ головной боли. Когда Дейв в чем-то сомневался, когда истинные основания или причины колебались, становясь шаткими и неуловимыми, голова его начинала раскалываться, словно ее резали мясницким ножом. Она болела, и не только болела.

Дело в том, что иногда Дейв переставал быть Дейвом. Он был тогда Мальчишкой, Мальчишкой, Сбежавшим от Волков. И не от одних Волков, но и от Взрослых. А это было другое существо, чем просто Дейв Бойл.

Мальчишка, Сбежавший от Волков и от Взрослых, был сумеречным зверем, двигавшимся по лесистым просторам молчаливо и незаметно. Он жил в мире, невидимом, неведомом остальным, мире, им неизвестном, которого они не желали знать: мир этот темным потоком тек рядом с обычным миром, параллельно ему. Это был мир светлячков и сверчков, который можно было подглядеть лишь краем глаза, обнаружить на долю секунды, чтобы тут же, едва повернув голову, опять потерять из виду.

В этом мире Дейв пребывал довольно часто. Не в качестве Дейва, а Мальчишкой. И Мальчишкой трудным. Он вырос более злым, более неуравновешенным, способным на поступки, которые настоящий Дейв не мог себе даже вообразить. Обычно Мальчишка этот обитал лишь в снах Дейва, темным силуэтом мелькая за деревьями, различимый лишь изредка. И пока он оставался там, в этом туманном лесу сновидений, он был безвреден.

Однако с самого детства Дейв страдал приступами бессонницы. Бессонница могла накатывать после месяцев и месяцев здорового сна, ввергая его вновь в сумбурный и неспокойный мир бесконечных пробуждений и полудремы. Несколько дней бессонницы – и Дейв краем глаза начинал различать вещи, обычно невидимые. Чаще всего это были мыши, шмыгающие из утла в угол, сигающие через стол; а иногда – черные мухи, вьющиеся в темных закоулках, влетающие и вылетающие из комнаты. Перед глазами внезапно вспыхивали огненные шары, а окружающие казались гуттаперчевыми. А Мальчишка из сновидений был готов вот-вот стать реальностью. Обычно Дейв мог его сдерживать. Мальчишка кричал ему в уши, смеялся не к месту. Грозился прорвать маску спокойствия, прикрывавшую лицо Дейва, и обнаружить перед всеми свою неприглядную сущность.