Во все тяжкие… - Анатолий Тоболяк

— А ты, оказывается, врунишка, писака! — засмеялся Автономов. — На тебя, оказывается, нельзя положиться. Ты был у Милены один раз, а мне что трепал?

— Ради вашего спокойствия, Константин Павлович.

— Вот ты какой! А если бы оперативные новости, тогда как? — спросил он, из чего я заключил, что его подруга не посчитала нужным сообщить ему о визите (или визитах?) жгучего брюнета.

— Ладно, прощаю, — продолжал Автономов. — Но в другой раз так не делай. Чем занят?

— Чем всегда.

— Писаниной?

— Можешь называть это так. А я считаю, что занимаюсь творчеством.

— Ну-ну! Все та же штуковина? Затянул, однако. Исписался поди? — хохотнул он.

— Много ты понимаешь в творчестве, деляга! Это не так просто, как толкнуть партию икры. Ты взятки берешь или даешь? — отомстил я ему, и он сразу завелся:

— Думай, что говоришь, Анатоль! Я такие шуточки не люблю. Деловое застолье я могу организовать, а в остальном чист, понял?

Какой же ты в таком разе коммерческий директор, если чист? Выгонят тебя из «Зевса» за профнепригодность.

И так далее, пока Автономов не заговорил о главном:

— Слушай, Анатоль, я вот что звоню. Ты не хочешь со мной прогуляться?

— Опять?! Куда?

— К одной знакомой. Зовут Раиса Юрьевна.

— Избави Бог, нет! А зачем?

— Ага, заинтересовался! Надо расколоть эту даму. Кончилось мое терпение.

— Все еще анонимы звонят?

— Звонят падлы!

— Заяви, раз так, в милицию. Пусть возьмут на контроль Миленин служебный и ваш домашний.

— Пустое дело, сам знаешь.

— Да, пожалуй…

— Так пойдешь или нет? Как свидетель.

Я на миг задумался и внезапно согласился:

— А что! Пойду. Такая уж у меня, видать, планида — заниматься твоими склочными делами.

НЕ ОБРАДОВАЛСЯ ЛИ СОЧИНИТЕЛЬ ПОВОДУ ОТВЛЕЧЬСЯ ОТ СВОЕГО БЕСПЛОДНОГО ТРУДА?

Мы встретились около Сахбанка, где Раиса Юрьевна восседала в кресле заместителя управляющего. Автономов в своем светлом щегольском костюме выглядел куда как представительней замухрышки Сочинителя. Пока докуривали сигареты, он кратко разъяснил мне свой замысел. Точней, свое задание.

— Она, конечно, начнет отпираться, отказываться, визжать, но ты не обращай внимания. Ты все-таки знаток человеческой природы. Должен им быть. Следи за ее лицом, реакциями, анализируй ее поведение.

Два охранника па входе беспрепятственно пропустили нас в операционный зал, а третий задержал, когда мы попытались пройти в служебные помещения. Ему надо было знать, к кому мы направляемся.

— Иду к Раисе Юрьевне Автономовой, своей собственной жене, — нагло ответил Автономов и предъявил паспорт. — А это известный писатель. Он со мной.

Охранника удовлетворили паши документы, он открыл дверь, и мы вошли в длинный коридор.

— Ишь как ее охраняют, — пробурчал Автономов.

Приемная была пуста. Помигивал и попискивал факсимильный аппарат, горел экран включенного компьютера. Автономов без стука распахнул дверь с табличкой «Заместитель управляющего Р. Ю. Автономова».

Она сидела за необъятным столом в просторном кабинете с деревянными панелями и мягкой мебелью. Она что-то сосредоточенно писала и в первое мгновение не обратила на нас внимания.

— Привет, родная! — громко заявил о себе Автономов, и Раиса Юрьевна вскинула глаза. Полное, щекастое ее лицо сразу потемнело и омрачилось.

— Кто вас сюда пустил? — густо спросила она, откладывая в сторону ручку.

Ее муж нехорошо рассмеялся.

— А что, не рада нас видеть, дорогая? — осведомился он, смело проходя вперед и усаживаясь перед столом Раисы Юрьевны. — Анатоль, проходи, не робей! — по-хозяйски распорядился он.

Строгое лицо его супруги омрачилось еще сильней.

— Ты здесь не командуй, Константин, — баском сказала она. — Неразлучная парочка, надо же! Если ты пришел скандалить, Константин, то знай — я сразу же вызову охрану, и вас выкинут, — нешуточно предупредила она, протягивая руку за пачкой сигарет на столе.

Автономов тоже не замедлил закурить — без спросу, разумеется, — и, словно в сладкой истоме, прикрыл глаза после первой затяжки.

— Я пришел, Раиса, — заговорил он, — не скандалить, а предъявить тебе ультиматум.

Вот как! Интересно, — пыхнула дымом его супруга. — А ты зачем здесь, Анатолий? — перевела она тяжелый взгляд на меня.

— Я зачем здесь? Я пришел с Костей в качестве знатока человеческой природы. Я буду следить за твоими реакциями, Раиса, и анализировать твое поведение.

— Вот как! Еще интересней. Говори быстро, Константин, в чем дело. Мне не до вас. Подождите в приемной! — приказала она какой-то женщине, заглянувшей в кабинет. Та исчезла.

— Значит, так, — сказал Автономов очень по-деловому. — Я намерен, Раиса, привлечь тебя к уголовной ответственности за шантаж. Погоди, не перебивай! Я намерен также претендовать на половину жилплощади нашей совместной квартиры. Я еще не выписан. Согласись, что тридцать пять метров по закону мои. Я их отсужу, как дважды два, если ты заартачишься. Выбираю спальню. Закрою ее на ключ. А может, пущу туда квартирантов. Или продам кому-нибудь по дешевке. Желающие найдутся. Вот так! Ты не хочешь развестись и жить по-божески — пеняй на себя. Вот тебе мой ультиматум, — скривил он губы в страшноватой усмешке. — Ясно объяснил?

Раиса Юрьевна потемнела и отяжелела, как грозовая туча.

— Не совсем, дорогой. О каком шантаже ты бормочешь? — пророкотала она.

Фу-ты ну-ты, она не знает! Анатоль, примечай, какое у нее лицо… С твоей подачи, Раиса… бессовестная ты все-таки и коварная!.. твои знакомые, которых ты подговорила или купила, звонят и угрожают моей Милене. Я догадываюсь, кто они. Кстати, их голоса записаны на магнитофон, — сблефовал Автономов. — Найти их несложно. А уж в милиции они расколются, не сомневайся. Как твой любимчик Аполлошка! — хохотнул он. И порывисто встал со стула. — Это все. Делай выводы. Пошли, Анатоль.

— Анатолий, отвези его в психоневрологический диспансер. Ему давно туда пора, — тоже встала со своего стула Раиса Юрьевна, грузная и грозная. — А ты, потаскун, вместо того чтобы мне здесь угрожать, лучше бы приглядывал за своей любовницей. Ты не чувствуешь, как на твоих залысинах уже рога растут? — вдруг смачно и золотозубо осклабилась она.

Автономов замер как вкопанный. Его острый взгляд впился, казалось, прямо в мозг Раисы Юрьевны.

— Да, да, не смотри на меня так, — продолжала она с удовольствием. — Весь ваш Рыбвод уже языки чешет, только ты, блаженный, не в курсе. Жалко тебя даже, — вздохнула она, и ее грудь под кремовой блузкой тяжко колыхнулась.

— КТО ОН?! — прохрипел Автономов. СРАЗУ И БЕЗОГОВОРОЧНО ПОВЕРИЛ ОН В ЕЕ СЛОВА — ВОТ ЧТО МЕНЯ ПОРАЗИЛО.

— А это ты уж сам узнавай, мой дорогой. Я тебе наводку, как ты выражаешься, не собираюсь давать.

— ТЫ ЛЖЕШЬ, РАИСА! — с опозданием пророкотал Автономов. Щека у пего нервически задергалась.

— Можешь не верить, я не настаиваю, — пожала покатыми плечами хозяйка кабинета. — А тебе, по-моему, рога к лицу, — заколыхалась она от злого смеха.

Я поспешно преградил Автономову дорогу к ее столу, ибо он недвусмысленно рванулся вперед, чтобы разделаться со своей супругой — растерзать ее на части, а может быть, придушить…

— Спокойно, Костя! Без скандала. Пошли отсюда!

— Вот-вот! Уведи его, пока я не вызвала охрану. Они его изметелят за милу душу да еще в кутузку упекут, — отсмеялась Раиса Юрьевна.

— Ты, дрянь коварная… ты за все мне еще ответишь! — жарко дыхнул Автономов.

— Пошли, Костя, пошли! — потащил я его к двери.

Мы вывалились из кабинета в приемную, напугав мающуюся там посетительницу.

— Отпусти! — изверг из себя звуки Автономов.

— Отпускаю, но не хулигань.

Мордатый (как и положено таким людям) страж па входе окинул нас бдительным взглядом, два других не обратили внимания, хотя Автономов походил на человека, которого оглоушили сообщением, что его крупный счет в банке арестован… Он почернел. Его била дрожь. Глаза закатились, как перед припадком. Я испугался и опрометью бросился к ближайшему ларьку, а через минуту-другую вернулся с банкой пива «Бавария».

Он стоял, привалившись к колонне, и пытался раскурить сигарету.

— Ну-ка хлебни, очухайся, — щелкнул я крышечкой и сунул банку ему в руку. Он взял и запрокинул голову. Пиво полилось ему в горло, а также на галстук и костюм… Наконец он перевел дух и осмысленно взглянул на меня.

— Ну как? Полегчало? — посочувствовал я.

— Да. Сразу стало лучше. Спасибо, Анатоль.

— Смотри, Костя, ты со своей реактивностью плохо, знаешь, можешь кончить, — предупредил я, изрядно напуганный.

— Она того и добивалась. Хотела, чтобы меня кондрашка хватил. — Он бросил пустую банку в урну. — Наклепала на Милену, дрянь такая… — справился он наконец с сигаретой.