Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров - Максим Иванович Малявин

клеймом «Золинген по лицензии Оккама», никаких явок соседей с повинной – просто в какой-то момент голоса вдруг уже не приказывают, а просто комментируют, а потом бубнят все тише, реже и неразборчивее, а насчет разведок и соседей приходят сомнения: а так ли это? А даже если и так, то не по фигу ли им всем? Хотя, конечно, бывают и исключения из этого правила – иначе какое же оно тогда правило? Правильно, никакое.

Однажды ко мне на прием привели бабульку. Обеспокоенные родственники сообщили, что очередной телевизионный сезон битвы экстрасенсов не обошелся без санитарных потерь среди мирного населения – вот вам пострадавшая, сделайте что-нибудь. Как объяснила сама бабулька, во всем виновата одна ведьма, которая там, в этой битве по телевизору, выдавала себя за экстрасенса. А сама, внебрачная дочь воблы и стерляди, под шумок насылала на зрителей мнимых понарошек (с). Бабулька по неосторожности попала под раздачу, и теперь эти мелкие твари ее мучают.

– Жруть, доктор! – пожаловалась она, страдальчески морщась. – Днем и ночью жруть. Ночью – так в особенности. А что самое обидное – не видно их никому! Ни тапком пристукнуть, ни к ногтю прижать!

Побеседовав с нею поподробнее, я выписал рецепт, объяснил родне, как давать лекарство и на что обращать внимание, и велел прийти через неделю, чтобы оценить динамику состояния. Сроки очередной явки были истолкованы родней весьма вольно, и в итоге неделя обернулась тремя, но и родня, и бабушка оказались довольны.

– Ой, спасибо вам, доктор! – прижав руку к сердцу, поблагодарила бабулька. – Нашли-таки управу на этих паразитов!

– Что, больше не мучают? Не жрут? – уточнил я.

– Как не жрать? – ответила бабулька. – Жруть!

– Так в чем же тогда управа, – удивился я. – Раз вы говорите, что жрут?

– Жруть, – подтвердила бабулька, – жруть, пердять и мруть!

– Это как такое получается? – озадаченно спросил я.

– Ну как же! – всплеснула она руками. – Вы ведь таблетки мне прописали?

– Было дело, – согласился я.

– Так вот я эти таблетки пью, – пояснила бабулька, – а эти невидимки их у меня из организма жруть! А потом пердять и мруть!

– Как интересно на них лекарство действует, – задумчиво произнес я.

– Какое выписали – так оно и действует! – назидательно подняла указательный палец бабулька. – Вы ведь что мне выписали?

– Рисперидон, – ответил я.

– Правильно, распердон, – кивнула бабулька. – Вот с него они, значится…

– Я понял, понял, – поднял я обе ладони. – Давайте немного увеличим дозу и поглядим, как пойдут дела.

– Давайте! – охотно согласилась бабулька.

– И постарайтесь больше таких передач не смотреть, – посоветовал я.

– Да ни в жисть! – перекрестилась бабулька. – Это ж никакого распердону не хватит, если такую гадость смотреть!

О пользе аббревиатур

Аббревиатура не только упрощает жизнь тому, кто пишет от руки. На наши аббревиатуры можно ловить иностранных шпионов и незадачливых интуристов. Свободное владение профессиональной аббревиатурой – это тайный знак принадлежности к определенной гильдии – нет, даже касте, я бы сказал, – и этим навыком можно щеголять и охмурять непосвященных. Строго говоря, явление это не только отечественное, точно так же дела обстоят и в других странах – правда, я с трудом представляю себе аббревиатуру в системе китайской иероглифической письменности, но ведь они наверняка тоже что-нибудь придумали! Ну да бог с ними, с китайцами, речь сегодня не о них.

Забирала как-то раз наша доблестная спецбригада одну даму. Прямо из храма божьего. Никаких личных счетов, никакого воинствующего атеизма – просто человек был в психозе. Она сначала разругалась с местными бабульками – дескать, накрыло вас тут благодатью, вы и расслабились, пеняете молодым дамочкам на неприличный внешний вид, а ведь дьявол кроется не за макияжем! И даже не под маникюром. И даже вот под ее мини-юбкой его нет (да ладно, не визжи, дура, кстати, стринги на такой жопе очень одиноко и потерянно смотрятся).

Нет, клюшки благостные, дьявол – он уже здесь. Он проник сюда, пока вы следили за соблюдением буквы протокола. Ну ничего, сейчас будем изгонять. Вон, видите, батюшка читает словно сонный клоп? Где тут сила веры? Где экспрессия, я вас спрашиваю? Эй, батюшка, а ну подвинься, я сейчас покажу, как надо! Да ты еще и сопротивляешься? А не одержим ли ты, отче? А ну, рога, копыта и хвост к осмотру!

В общем, Денису Анатольевичу и его гренадерам были рады. И никто не пенял, что рыцари ордена Гиппократа (спецотдел, воинствующие мозгоправы) себя на пороге крестным знамением не осенили – не до церемоний нынче.

До приемного покоя даму довезли без приключений – чай не первый раз забирают, есть что вспомнить, о чем поговорить. Дружно повздыхали, пришли к общему мнению, что рабы божьи совсем стыд божий потеряли, и теперь кругом страх божий что творится.

А в приемном покое дама заартачилась – мол, не хочу я к вам в больничку, в это Богом проклятое место! И спецбригада уже всерьез задумалась, не перейти ли от методов убеждения к методам принуждения, но тут Денис Анатольевич попросил тишины и взял в руки лист направления.

– Ты чего напраслину на наш санаторий возводишь? – строго спросил он пациентку.

– Почему же это напраслину? – вскинулась было она, но Денис Анатольевич перехватил инициативу:

– Читай, что написано. – И протянул ей бумагу.

– ГБУЗ СО «Тольяттинский психоневрологический диспансер».

– Ну!

– Что ну? – Ты хоть знаешь, как ГБУЗ СО расшифровывается?

– И как?

– Господи! Богоугодное Заведение, Синодом Одобренное! – с чувством и выражением перевел Денис Анатольевич.

– Вот те крест! – подтвердил санитар, и весь персонал приемного покоя дружно осенил себя знамением.

Дальнейшая процедура оформления документов и переодевания прошла тихо и мирно. Персонал сохранял благостное выражение лиц, изо всех сил стараясь не взоржать богохульственно, и им это удалось – профессионалы, господи!

О вреде аббревиатур

Только что я рассказал о многофункциональности аббревиатур и о той большой роли, которую они играют в жизни страны в целом и психиатрии в частности. Однако как много зависит от трактовки и личного отношения! Это как роскошная дама на улице: кто-то выворачивает вслед шею, отчаянно борясь со скоропостижно наступившими косоглазием, гиперсаливацией и общей приподнятостью организма в стратегически важных местах, а кто-то на ней уже лет десять женат…

Пришел однажды ко мне на прием весьма сердитый молодой человек. Точнее, не сам пришел, а был послан. Вернее, направлен, но смысл направления он истолковал именно как крайне оскорбительный для себя финт со стороны участкового терапевта. И, соответственно, жаждал объяснений, за что та его так невзлюбила. Спросить это сразу в ее же кабинете он не догадался, поскольку доктор была предельно корректна, и о том, что она на самом деле таила камень за пазухой и подкладную свинью в потайном загоне, узнал, лишь внимательно прочитав текст направления и продравшись сквозь экстрасистолы врачебного почерка.

– Вы видели, как она меня обозвала? – пыхтел парень, тыкая пальцем в