Кудесник в городе богов - Денис Владимирович Морозов

бога всего день назад, – заметила Кострома.

– Вот именно! – вскрикнул Немил. – А должен был в самом начале своей жизни. Это сколько же я упустил? Нет, раз выдался случай – я его не просплю. Если б ты знала, сударыня, какое счастье мне подвалило, когда сам громовержец взял меня в дружки! Это же почесть, какой ни одному смертному не видать! А она выпала мне, да еще вопреки моим прежним грехам. Но счастье длилось недолго. Его порушил злодей, отравивший владыку. Я не успокоюсь, пока не найду подлеца. Может, хоть так я заслужу прощение за все, что натворил прежде.

– Какой ты упрямец! – вымолвила Кострома. – Вижу, тебя не переубедить. Что ж, назвался груздем – полезай в кузов. Отпускаю тебя на свой страх и риск. Но мне самой придется оправдываться перед тремя государями. Они посчитают этот поступок моим своеволием. Что я скажу им?

– Скажи, что велела мне учинить розыск. Обещаю, что не подведу тебя.

– Может, это и к лучшему, – задумалась Кострома. – После того, что случилось, ни на кого нельзя полагаться. Злодеем может оказаться, кто угодно. Человек со стороны – как раз то, что нужно. С чего ты начнешь расследование? У тебя уже есть подозрения?

– В суматохе мне не дали осмотреть место, где все произошло, – сказал Немил. – Однако еще не поздно. Да и с подозреваемым определиться нетрудно – этот злой черт Вертопрах сразу меня невзлюбил. Вот что значит: с больной головы на здоровую.

– Верно, он – посол Лиходея и единственный, кто явился к богам из преисподней, – согласилась Кострома. – Не удивлюсь, если узнаю, что бесы нарочно его подослали.

– К тому же, он сам и налил в чару вино, от которого у хозяина вышибло дух, – припомнила Звенислава.

– Все один к одному, – поддержала ее Кострома. – Вот что, Веня: ступай-ка ты вместе с Немилом. Помогай ему всем, чем сможешь. Без тебя он заблудится в призрачном мире. Ты его и проводишь, ты и спрячешь, если придется.

– Что вы со мной, как с дитем малым? – обиделся человек.

– Ты и есть дите, даром что вес – шесть пудов, – вздохнула дева. – Перестань за тобой следить – пропадешь. Ох, и горе с тобой!

– Это мне горе от ваших порядков, – недовольно ответил Немил. – Развели тут чудес. Даже я, кудесник с тридцатилетней выслугой, не могу в них разобраться.

Его так и тянуло к уютному столику, за которым на свадьбе сидела чета новобрачных. Сейчас столик был опрокинут, а дорогу к нему преграждали перевернутые лавки и кресла.

– Вот тут все и случилось, – печально сказал новоявленный сыщик, перешагивая через них. – Как же так вышло, что я вас не уберег? Ведь ради этого меня и позвали. Хоть волосы на себе рви.

– Если задержишься – волосы на тебе вырвут гриди, – напомнила богиня.

Однако Немил так увлекся осмотром, что не расслышал ее слов. Все внимание его сосредоточилось на серебряной чаре, валяющейся на полу. Лужица темно-красного вина уже засыхала, распространяя едкий запах. Он сел на корточки и потянулся к ней пальцем, но Кострома предупредила:

– Лучше не трогай!

Немил тут же отдернул руку.

– Может, вино отравили еще до того, как налить в чару? – предположила Звенислава.

– Проверим! – резво вскочил кудесник.

Бочка, из которой разливали вино на пиру, до сих пор стояла в дальнем углу. Немил схватил ковшик на длинной ручке и зачерпнул остатки со дна.

– Стой! – выкрикнула Звенислава, но Немил сделал вид, что не слышит.

Одним духом выпив половину, он от души крякнул и вытер бритый подбородок, по которому стекали пахучие струйки.

– Давно мечтал попробовать, что за вино подают на пиру у богов, – сообщил он, мечтательно закатывая глаза к потолку. – По-моему, это фряжская романея. Питье иноземное, благородное. Пахнет теплыми берегами, морским ветерком и дубовой бочкой. Только есть ли в нем яд? Что-то я не распробовал.

И он начал хлебать оставшуюся половину – на этот раз не торопясь и смакуя каждый глоток. Кострома со Звениславой смотрели на него во все глаза. Покатав остатки жидкости на языке, кудесник воздел палец кверху и со знанием дела заявил:

– Нет, не отравлено. Иначе меня бы уже замутило.

– Какое там замутило! Ты истончился бы и исчез без следа, – поправила Звенислава.

– Чуть-чуть истончиться мне бы не помешало, а то брюшко так и свисает, – согласился Немил.

– Мужиков не исправишь, только и знают, что пьянствовать. А кто будет дело делать? – недовольно вымолвила Кострома.

– Не изволь беспокоиться, моя государыня! – расхохотался Немил, которого выпивка привела в доброе расположение духа. – На тверезую голову путная мысль не приходит. А вот я зачерпну еще ковшик, и мигом соображу, что да как!

– Веня, отними ковш у этого распутника, – велела богиня. – Ты не забыл, что гриди вот-вот явятся по твою душу? Самое время для питья и веселья.

Небесная дева подплыла к кудеснику и выхватила черпак из его пухлой ладони.

– Да вы сговорились! Вот ведь бабы! – от винных паров у Немила развязался язык.

Кострома с достоинством проигнорировала это вульгарное замечание.

– Зато теперь мы точно знаем, что вино отравили уже после того, как налили в чару, – заметила служанка.

– Вот-вот, это был следственный эксперимент, – отозвался Немил и рыгнул, деликатно прикрыв рот ладошкой.

Невесть откуда появившаяся веверица пробежала по заляпанной скатерти и уселась на краю стола, расправив пушистый хвостик.

– Что ж это я один пью? – спохватился Немил. – Веня, отдай ковшик. Я и зверька угощу.

– Гриди пошли во дворец Трех Государей, а это через площадь от нас, – напомнила Кострома. – Если владыки их не удержат, они вконец распоясаются. Угадай, кто попадет под горячую руку?

– Дайте веверочке хотя бы глоточек, – не слушая, потянулся Немил к черпаку. – Да и я с ней глотну, а то когда еще выпадет такой случай?

– Хватит! – строго распорядилась богиня. – Кто только что собирался спасать душу?

– Как раз для души я и пью, – заспорил Немил, но Звенислава унесла ковш подальше.

– Тогда я напьюсь всякой отравы, и пусть вас обеих потом мучает совесть, – пригрозил кудесник и подобрал чару с остатками яда. – Вон, там на донышке еще что-то плещется. Не верите? Смотрите, щас как глотну!

И он сделал вид, что собирается лизнуть остатки отравленного вина.

– Отдай! – рассердилась на него Звенислава.

– Посмотри, что там в чарке, – посоветовала Кострома.

Служанка сунула нос в сосуд и осторожно принюхалась.

– Боги родимые, сколько всего понамешано! – сморщилась она. – В основном там вино и вода, но я чую добавки из ягод и листьев. Дайте мне пару мгновений. Ага, все понятно!

Она просияла.

– В этом зелье я могу различить