Золотая моль - Валерий Фатеев

И вдруг ему показалось, что удары волн стали ослабевать. Да их и не было, ударов. Сейнер так же возносило и опускало, но это уже больше напоминало американские горки.

«Чудится», — подумал Данилыч.

Но ему не чудилось. В рубке удивленный капитан повернулся к рулевому:

— Что за…

Ветер стих полностью. Огромные валы все так же катились на сейнер, но гребни их были идеально гладки.

— Глаз циклона, — взглянув на барометр, сказал Коляня.

— Слышал, но сам не попадал.

— Еж твою! Ведь сейчас нас к-а-а-ак!

Слов у него не хватило, и он красноречивым жестом показал это к-а-а-к!

— Полчаса у нас есть, здесь рядом должна быть бухта Астрономическая. Только где она?

— Это щас! Маркони, где мы? Господи, всего пять миль! Право шестьдесят! Дед, слышь, все в твоей длани — бузуем к берегу! Если не успеем в бухту — о камни расшлепает, понял?

Машина что-то недовольно пробубнила. Коляня понял, что Дед против риска. Надо, пользуясь затишьем, наоборот вырваться в открытое море и потихоньку штормовать, а уж если не вытянем супротив, так в дрейф ляжем. Но за спиной у нас будет чистая вода, а не скалы!

— Дед, ты не врубился, какой дрейфовать, у нас в форпике течь!

Сейнер уже поменял курс, и тут остроглазый Коляня крикнул:

— Слева по борту двадцать — плашкоут.

Капитан и сам заметил его, он в растерянности оглянулся на рулевого, будто прося совета.

Какой совет! Если бы плашкоут не просил помощи, можно было бы пройти мимо. Но бросить терпящее бедствие судно

— да уж лучше самому на корм рыбам!

— Палубная команда, приготовиться к швартовке!

На плашкоуте их тоже заметили. Рассыпая искры, взлетела ракета.

Ошвартоваться не удалось, но с третьей попытки два рыбака с плашкоута поймали проводник, а затем затащили и буксировочный трос.

На все это ушло почти полчаса. Но бухта оказалась совсем рядом — буквально в нескольких милях — и ожидаемый шквал настиг сейнер уже у самого входа в нее. В бессильной злобе подбросил вверх баржу, пару раз повалил до точки заката сейнер и, ударившись о каменную грудь прибрежных скал, понесся дальше.

К вечеру того же дня, когда море почти утихло, боцману удалось заделать течь в форпике. Подошел «Мончегорск», забрал плашкоут и спасенных рыбаков — всего вместе с поварихой их оказалось семь душ.

— У вас-то в порядке? — осведомился капитан траулера, громадного по сравнению с сейнером судна. Надводная часть его борта была не меньше семи метров.

— Нормально, да здесь и ходу осталось с гулькин…

Посмеялись и разбежались. «Мончегорск» поволок баржу в Магадан: у плашкоута были серьезные повреждения, а сейнер побежал на Олу: заказчик заждался.

Циклон пригнал долгий нескончаемый ливень. Косые струи полосовали по палубе, когда Данилыч и Коляня покидали сейнер.

— Может, останешься? — предложил Коляне капитан. — Мне такой рулевой во как нужен. Прежний-то сбежал, даже паспорт свой не забрал.

— Паспорт? — встрепенулся Коляня. — Слушай, чиф, выручай… За тысячу!

Они договорились, хотя вначале капитан не соглашался ни в какую. И только когда Коляня клятвенно пообещал выслать паспорт, когда нужда в нем отпадет, до востребования на Олу, нехотя согласился.

У автовокзала поймали частника и покатили в Магадан. Возле почтамта отпустили машину, свернули за угол и у гостиницы Магадан опять взяли такси.

— На Солнечный! — скомандовал Коляня.

Данилыч помалкивал, все уже было оговорено. В гостинице оставаться было рискованно, и Коляня решил проведать старых друзей. Те не выдадут.

— Бог мой, кого я вижу! — низенькая полная женщина обняла Коляню.

— Вот, Данилыч, познакомься, — повел Коляня рукой. — Здесь когда-то я жил, и не только я…

— А Наташа письмо прислала! — встрепенулась хозяйка. — Тебя ищет.

— Уже нашла.

Им отвели комнату. Отужинали, и Данилыч тут же заклевал носом: сказались прошедшие передряги.

Коляня хотел было выключить телевизор, но рука его остановилась на полпути.

— Крупная авария произошла на руднике' «Собака», — бодрым тоном, как будто что-то радостное, сообщил ведущий. — Затяжной ливень привел к резкому повышению уровня воды в хвостохранилище. Необходимо было в аварийном порядке открыть затворы. Однако в этот раз экологи области не дали своего разрешения на аварийный сброс. В итоге, пока шло согласование, в первом и втором блоке вода разрушила часть дамбы… В образовавшийся проран хлынул мощный поток. Создалось впечатление, что часть дамбы просто отъехала от берега, открывая дорогу воде… Заметим, воде ядовитой. До сих пор, несмотря на все усилия золотодобытчиков, восстановить дамбу не удается. Сейчас предпринимаются усилия хотя бы отвести поток в заброшенный карьер, для этого строится целый канал. Там круглосуточно работают тяжелые бульдозеры и два экскаватора. Но уже сейчас можно сказать, что масштабы экологической беды огромны!

Рот у Коляни открылся. Потом он повернулся к Данилычу, и, видно, на лице его было написано что-то такое, что Данилыч не выдержал:

— Не надо, Коля. Мы тут ни при чем.

— Что? — не поверил тот своим ушам. — Ни при чем?

— Вот… — Данилыч расстелил карту. — Мы сделали отвод совсем в другой бассейн, не рудничный. Говоря объективно, мы даже помогли Собаке, часть вод сбросили из реки. Если бы не это — авария могла быть куда тяжелей.

— А почему она вообще случилась?

— Хвостохранилище не было предусмотрено на такие осадки. Я когда с проектом знакомился, обратил внимание. Заметил, что уже несколько раз после сильных дождей «собакинцы» вынуждены были открывать затворы. Дважды запрашивали разрешение Комитета по экологии, но происходило это, видимо, чаще. Втихомолку. Бесконечно это продолжаться не могло. Это раз. Ну и циклон, говорят, месячную норму осадков принес. Это два.

Коляня долго молчал, осмысливая услышанное. Потом с упреком повернулся к Данилычу:

— Что же ты меня за идиота держал, не мог пояснить, что к чему!

— Ты парень горячий, честный… трудно сказать, как себя повел бы. А вообще-то я тебе все на сейнере хотел рассказать, да видишь, не до того было.

— Ха-ха-ха, — расхохотался Коляня. — Что ж выходит, мы их кинули… Бабки прихватили, а дела не сделали.

— Дело сделано. Пусть не нами, природой, но сделано. Никто не докажет — и ты забудь — наше участие или неучастие в этом. А насчет «бабок» — дай-ка свой «банк».

Коляня протянул ему сумку. Данилыч покопался в ней, вытащил пачку долларов, посмотрел и, удовлетворенно хмыкнув, бросил ее Коляне:

— Можешь на растопку хозяйке подарить. Фальшивка. Им нас и ловить не надо было — стоило нам только хоть одну купюру разменять, и иди сюда!