Persona Non Grata - Иван Максименко

Языки пламени разрослись очень быстро, жадно пожирая беспомощного Клоха, продолжавшего в неестественной позе свисать на ремне. Неизвестный же кинулся обратно к своему напарнику, не оборачиваясь и не проверяя, не пытается ли его жертва вырваться из огненного плена и, пулей влетев в салон серебристой машины, уехал прочь.

Пожарные и скорая помощь, примчавшиеся на место аварии довольно быстро, не имели никакой возможности спасти жизнь бывшего начальника Первого отдела. Как и в случае с Швальком, выяснять подробности предстояло криминалистам.

Между тем, от журналистов долго скрывать весть о гибели двух сотрудников спецслужб не получилось, точнее, ее не удалось скрыть даже на полдня. О двойной трагедии сообщили уже в утренних выпусках новостей, а к обеду о ней были готовы подробные видеоматериалы.

Разумеется, политическое руководство Имагинеры не могло остаться в стороне от происходящего, в особенности Президент Одест, у которого и без того имелось много нареканий в адрес ЦБТ. Узнав о том, что случилось с Швальком и Клохом, он тут же обзвонил всех начальников силовых ведомств, начиная с МВД и заканчивая разведкой, потребовав от них напрячь все имеющиеся силы и разыскать виноватых по горячим следам, так как он сам изначально не верил, что эти два события могут быть случайными происшествиями.

Вслед за этим, на десять часов утра следующего дня Президентом было назначено внеплановое закрытое заседание, на которое был вызваны Вице-Президент, Премьер, Министр обороны, начальники внутренней и внешней военной разведки, Председатель Парламентского комитета по безопасности, Директор ГРУ и Министры МВД и МИД. Его центральной темой, естественно, стала внезапная гибель Швалька и Клоха.

— Нимиц, есть ли какое-то продвижение по делу Швалька? — Президент, сидевший за круглым столом в кабинете, в котором традиционно проводились заседания Совета безопасности, повернулся лицом к Министру Внутренних Дел.

— Мы пытаемся установить личности двух человек, встретившихся с Швальком в его доме, непосредственно перед его смертью. Этим утром были обнаружены останки автомобиля, на котором они к нему приехали. В данный момент выясняем, кто владелец машины.

— Остент, какие у вас результаты?

— Мы тоже параллельно пытаемся выяснить личности этих двух людей, а также, причины аварии с участием Яниса Клоха. Мы проверяем все контакты Швалька и Клоха, их круги общения и вероятные мотивы.

— Им кто-то угрожал в последнее время? Вам что-либо об этом известно? — спросил Президент.

— Таких данных не имеем, проверяется вся их корреспонденция и телефонные переговоры, но там нет ничего подозрительного. Их близким тоже ничего не известно по этому вопросу, — ответил директор ГРУ.

— Остент, в последнее время с ЦБТ связаны одни только скандалы. Недавно у них, непонятно как, сгорели важные документы, сейчас это дело со Швальком и Клохом. Я боюсь подумать, что может случиться дальше, — твердо сказал Одест, не отводя взгляда от директора ГРУ. — Это бьет не только по вашему ведомству, но и по всему правительству. Мы не можем позволить, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Посмотрите, что пишут в прессе.

— В данный момент проводится внутриведомственная проверка деятельности ЦБТ, — стараясь сохранять полное спокойствие, ответил Остент. — Мы не допустим осложнения ситуации. Виновные лица понесут соответствующие наказания.

— Скоро начнется предвыборная гонка. Будет очень неприятно, если промахи ЦБТ станут фактором в предвыборной борьбе, — Одест снова стрельнул в директора ГРУ испытательным взглядом.

— Мы внимательно проверяем всех сотрудников Центра и их действия, чтобы не допустить новых ошибок и нарушений. Готовятся и новые кадровые перестановки…

— Некоторые журналисты твердят, что к смерти Швалька и Клоха причастны террористы. Что известно на этот счет? Остент, Нимиц?

— Подобная версия ничем не подтверждается, господин Одест, — ответил Остент.

— У нас тоже нет подтверждений этому, — покачал головой Нимиц.

— Я думаю, что следовало бы сделать официальное опровержение насчет причастности террористов и прекратить спекуляции, чтобы они не использовали это для своей пропаганды, — к разговору подключился Премьер Оневольт.

— По-моему, пока не выяснена истинная картина произошедшего, нам лучше придерживаться версии несчастного случая и не комментировать предположения об умышленном убийстве, — предложил Президент, не встретив возражений. — Что касается ЦБТ, к проверке их деятельности уместно было бы подключить и парламент, чтобы повысить объективность результатов проверки. Исходя из этого, я взял решение поручить Парламентскому комитету по безопасности провести расследование в отношении ЦБТ. Распоряжение я подпишу позже. И вот еще… где сейчас бывший заместитель Клоха? Его бы надо поставить под охрану, чтобы и с ним, не дай Бог, чего-нибудь не приключилось.

— Мы об этом уже позаботились. К нему приставлена круглосуточная охрана, — ответил Остент.

Встреча продлилась еще около часа. Участники успели обсудить и настроения общественности, вероятное развитие ситуации, то, как события в Имагинере будут восприняты за рубежом, меры, которыми можно было бы повысить общественное доверие к правоохранительным органам, и многое другое. После окончания дискуссии за столом в кабинете остались только Президент Одест в компании Премьера Оневольта, которые, усевшись друг напротив друга, начали что-то тихо обсуждать. Нечто, что не должно было дойти до посторонних ушей.

Конец июня 2002 года

— Одест, здравствуй, — Министр обороны, неся в левой руке кожаный портфель, зашел в кабинет Президента.

— Здравствуй, Генрих, давай присядем и поговорим, — Одест вышел из-за своего рабочего стола и жестом пригласил министра в угол кабинета, где вокруг небольшого столика крестом стояли четыре плюшевых кресла.

— Как считаешь, все пройдет гладко?

— Да, я уже говорил с Вальмером (председателем Парламентского комитета по безопасности), так что от Комитета нам не стоит ждать неприятных сюрпризов. Там все сделают без лишнего шума. — Одест взял из рук министра Месчека папку, которую тот достал из портфеля, и вынул из нее две отдельных охапки листов, каждая из которых была сшита металлической скобкой.

— Бумага, которую ты сейчас держишь, предназначена для Комитета, — Месчек указал взглядом на документ, находившийся в руках Президента, — а вторая — лично для тебя. Я там пометку сделал. Потом прочитай и скажи, что думаешь.

— Вы с Таленбергом не подобрали уже подходящих людей?

— У нас есть несколько кандидатур, ждем только официального одобрения, — министр, вытирая носовым платком мокрое и покрасневшее от жары лицо, указал пальцем на документы, перелистываемые Одестом.

— Об этом не беспокойся, это моя забота. Ты только выбери надежных людей.

— Хорошо.

— Я все внимательно прочитаю и дам тебе знать. Вы там действуйте и не думайте о формальностях, — Президент положил документы обратно в папку и похлопал по ней ладонью. — Нужно уже взяться за дело по-настоящему, а то пресса и оппозиция нас скоро совсем доконают…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СПЕЦОПЕРАЦИЯ

26

Первые дни июля 2002 года

В длинном коридоре одного из этажей Министерства Обороны Имагинеры на диване из искусственной коричневой кожи, у двери кабинета Министра обороны, сидели, точнее, ерзали, двое мужчин и ждали приглашения зайти в кабинет. Лица и движения рук и ног обоих мужчин выражали одинаковую степень нервности.

Имея в виду, что их ожидал разговор с самим министром, причем они не имели никакого представления, чем был обусловлен этот разговор и что, собственно, от них хотел услышать Месчек, было не трудно понять, откуда бралась эта нервность.

Мужчина крепкого телосложения, ростом под метр восемьдесят, сидевший ближе к двери, правой рукой, положив ее на мягкий подлокотник, подпирал подбородок и смотрел сосредоточенным взглядом на стену, время от времени смахивая пылинки с брюк или поправляя воротник рубашки. Его звали Михаэль Каман, и он был сотрудником отдела анализа информации в агентстве внешней разведки Министерства обороны.

Мужчину, сидевшего рядом с Михаэлем, звали Денис Хорх, и он также был сотрудником Минобороны и так же, как и его коллега, был выпускником военной академии, но был агентом не внешней разведки, а контрразведки. Он был немного выше ростом Камана и казался худее. Хорху было тридцать восемь лет, то есть на два года меньше чем Каману. Они знали друг друга и раньше благодаря общим знакомым в двух ведомствах, хотя и не были близкими друзьями, кроме того иногда засекались в ведомственной столовой или в каком-нибудь случайном баре или ресторане.