Творцы Священной Римской империи - Василий Балакин

Оттона I упрекают за то, что он толкнул Германию на гибельный путь: в борьбе за Италию, Рим, императорскую корону немецкие короли обескровили страну, причинили много вреда и своему народу, и соседям. Исходя из этого, роль Священной Римской империи в истории обычно получает отрицательную оценку. Оставляя в стороне вопрос о том, в какой мере Оттон I несет ответственность за имперскую политику своих преемников в последующие века, отметим лишь, что возникновение империи Оттонов не было чем-то случайным, явившимся на свет по прихоти одного человека. Империя родилась как результат взаимодействия различных политических сил и отвечала интересам Германии X века.

БОРЬБА ЗА ГОСПОДСТВО В ИТАЛИИ

Неотложные дела

4 февраля 962 года Оттон I покинул Рим, но не для того, чтобы вернуться в Германию, хотя давно намеченная цель и была достигнута. Ему, многоопытному политику, было ясно, что пока лишь обретен символ императорской власти, а сама власть еще не имеет и не будет иметь надежного основания до тех пор, пока не сломлено сопротивление Беренгара и Адальберта. Теперь предстояло утвердить свое господство в Италии. Благоприятное начало второго итальянского похода и римская коронация позволяли надеяться на успешное решение и этой задачи. Определенно, Оттон I извлек урок из своей первой экспедиции за Альпы: если опять уйти из Италии, не доведя дело до конца, то потом придется начинать все сначала. И все же, вероятнее всего, он тогда не представлял себе, с какими проблемами ему предстоит еще столкнуться. Если б он знал, что целых три года ему теперь не вырваться из Италии, решился ли бы он на столь длительный срок оставить без присмотра Германию? Мы не знаем, какие планы тогда выстраивались в его голове; реальный политик, он обычно решал ближайшие задачи с учетом сложившейся обстановки, не позволяя увлечь себя несбыточным надеждам.

Для утверждения собственного господства в Италии Оттону I предстояло ликвидировать царившую в ней анархию. Он уже испытал на собственном опыте, сколь трудна эта задача. Не удалось решить ее в полной мере и его каролингским предшественникам, политику которых он продолжал. В Северной Италии приходилось заново утверждать позиции Империи в борьбе с местными феодальными властями. В Папской области ждала своего разрешения задача разграничения полномочий с другой универсальной властью западного христианского мира — папством, которое без поддержки со стороны императора само могло деградировать до положения локальной власти. Однако решение этих двух задач неизбежно ставило перед Оттоном I новую проблему — урегулирование в Южной Италии взаимоотношений с Византией и столкновение с недавно появившимся новым опасным противником — сарацинами. Поскольку же географическим, историческим и государственно-политическим центром Италии был Рим, в нем и следовало приводить в действие рычаги для решения всех перечисленных проблем. Именно поэтому Оттон I и пошел в Рим еще прежде, чем были полностью покорены его противники в Северной Италии. Не решаясь устроить в Риме свою постоянную резиденцию, он возвращался туда всякий раз, как возникала необходимость разрешения конфликтов или принятия важнейших решений общеимперского значения. (Всего в Риме Оттон I побывал девять раз, проведя там в общей сложности шесть с половиной месяцев.) Устройство постоянной резиденции (столицы) было весьма проблематично для того времени, когда король правил страной «из седла», непрерывно объезжая свои владения. Применительно к Италии это было вдвойне сложно, учитывая в массе своей враждебное иноплеменное окружение и настороженно-подозрительное отношение родных саксов к итальянской политике короля. Провозглашение Рима столицей Империи встретило бы решительное возражение и со стороны папства, издавна привыкшего рассматривать Вечный город как свою вотчину, и, вероятнее всего, со стороны самих римлян (как это случилось при Оттоне III, о чем позднее пойдет речь). Как в Германии, так и в Италии король предпочитал иметь множество резиденций. Еще Карл Великий велел обустроить для себя временное жилище примерно там, где сейчас находится Ватиканский дворец, и там же обычно располагалась резиденция германских королей из Саксонской династии.

Из Рима императорская чета отправилась в Павию, служившую ей главным местопребыванием в Италии. Этот путь занял около полутора месяцев. Так долго, даже по тем временам, Оттон I добирался потому, что по дороге он решал важнейшие государственные дела. Готовясь к предстоящей борьбе, надо было собирать силы. Ощутимую поддержку в Италии, как и в Германии, он мог получить от епископов, которые в Ломбардии набирали силу по мере того, как падал авторитет королевской власти в предшествовавший период, иногда именуемый временем анархии. Еще до Оттона Великого итальянские епископы во главе собранных ими отрядов оказывали помощь немцам: в 956–957 годах Вальперт Миланский и Валь до, епископ Комо, поддерживали Лиудольфа в его борьбе против Беренгара. Для установления и надежного поддержания своего господства в Италии Оттону I было недостаточно одних только немецких военных отрядов. Со всей очевидностью это проявилось, когда прорвалось наружу недовольство папы Иоанна XII, не желавшего опускаться до положения верховного имперского епископа и выполнять распоряжения того, кого он собственноручно увенчал императорской короной. Папа осознал масштабы постигшей его утраты, понял, сколь сильно ошибся в своих расчетах. Он пригласил Оттона I, чтобы обеспечить себе светскую власть, а тот прибрал к рукам город, который понтифик считал своей наследственной вотчиной. И не он один так думал: император, не просто обязавшийся защищать римскую церковь, но и собиравшийся господствовать над Римом и Италией, для многих был нежелателен. Оттон I держал себя в Риме весьма осмотрительно, и тем не менее вскоре уже само его присутствие там стало восприниматься как унизительное иноземное господство.

Определенное беспокойство должно было возникнуть у папы из-за того, что щедрыми пожалованиями Оттон I хотел привлечь на свою сторону прежде всего итальянское духовенство. Уже 21 февраля 962 года, находясь в Риньяно, севернее Рима, император подтвердил дарственной грамотой владения монастыря Сан-Сальваторе в Тоскане. 13 марта, пребывая в Лукке, резиденции тосканских маркграфов, он аналогичным документом возобновил владения епископской церкви Сан-Мартино, некогда пожалованные ей королем Гуго и подтвержденные Лотарем, которых он, что следует отметить, называл своими предшественниками, желая тем самым подчеркнуть законную преемственность своей власти в Италии. И в дальнейшем он не упустит случая напомнить, что является преемником не только итальянских королей, но и императоров Карла Великого, Людовика Благочестивого, Лотаря и Людовика Немецкого, не называя имен последующих правителей, чья императорская власть стала чисто номинальной. В тот же день он предоставил большие и важные привилегии епископу Пармскому Губерту: графские полномочия в Парме, право собирать пошлины и все государственные подати, исполнять функции специального королевского представителя и по собственному усмотрению назначать делопроизводителей (нотариусов), что могло объясняться наличием тесных дружественных отношений с ним. В качестве лица, ходатайствующего о пожаловании дарственных дипломов, выступает императрица Адельгейд, тем самым не только проявляя заботу о благополучии итальянской церкви и о спасении души, но и объективно способствуя расширению круга сторонников Оттона I, укреплению его положения в Италии. Дипломы датированы «первым годом империи государя Оттона I». Эти документы убедительно свидетельствуют о том, какие цели преследовала его итальянская политика, и о его намерении опираться прежде всего на епископов. Духовенство по достоинству оценило проявленное к нему внимание: в повествовании о переносе мощей Св. Епифания из Италии в Германию говорится, что Оттон I восстановил итальянские церкви, разоренные свирепыми и алчными правителями (нетрудно догадаться, кем именно: Беренгаром и его супругой Виллой).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});