Творцы Священной Римской империи - Василий Балакин

Во всем этом, возможно, приукрашенном вымыслом рассказе бесспорно достоверно то, что Беренгар своим деспотическим правлением многих настроил против себя, поэтому можно признать вполне вероятным, что Оттону I был оказан именно такой теплый прием, о каком сообщается в анонимной хронике «Продолжателя Регинона»: «Там вышли ему навстречу графы и епископы почти всей Италии, и он, как полагается, с почестями принятый ими, властелином, не встречая сопротивления, вступил в Павию». Он пока решил воздержаться от дальнейшего преследования Беренгара, Виллы и их сыновей Адальберта и Видо (все четверо укрылись в разных крепостях, дабы вынудить Оттона I распылить свои силы и затруднить осаду, если тот надумает ее предпринять) и заняться делами Итальянского королевства. Он по возможности восстановил в правах всех, кого обидел Беренгар (как пишет Лиутпранд: «Добрый король, собирая рассеянное и сплачивая разбитое, каждому возвратил принадлежащее ему»), тем самым укрепляя свои собственные позиции в стране. Лиутпранд, особенно ненавидевший Беренгара и в течение нескольких лет живший изгнанником в Германии, тогда по милости Оттона I стал епископом Кремоны. Король посвятил свыше двух месяцев этим первоочередным заботам, в том числе и восстановлению разрушенного Беренгаром дворца. Самозваный властитель словно вымещал свою злобу, подвергая разграблению и разрушению древнюю королевскую резиденцию. Возвратиться в нее он, надо полагать, не надеялся. За ходом восстановительных работ наблюдала сама Адельгейд, хорошо знавшая дворец и его внутреннее убранство.

Наконец, весьма благополучно завершив первый этап похода, Оттон I приступил к решению своей главной задачи. В декабре 961 года он направил в Рим аббата Фульдского монастыря Хатто, который должен был заняться «обустройством королевской резиденции», то есть вести с папой Иоанном XII переговоры об условиях пребывания короля в Риме и о порядке коронации. Переговоры затянулись, и Оттону пришлось праздновать Рождество 961 года в Павии, хотя он рассчитывал, следуя примеру Карла Великого, именно в этот день обрести императорское достоинство. Пройдут годы, и он добьется, чтобы его сын Оттон II короновался как раз на Рождество 967 года. Во время затянувшегося ожидания его помыслы не были обращены только к Риму. Король уделял внимание и другим делам: так, по ходатайству королевы Адельгейд он пожаловал монастырю Св. Зенона в Вероне грамоту, коей подтвердил его права и привилегии и обеспечил ему королевскую защиту.

Трудные переговоры в конце концов завершились заключением взаимоприемлемого соглашения. Под натиском обстоятельств общее настроение в Риме изменилось в пользу имперской идеи. Папа Иоанн XII и знать готовы были видеть в лице Оттона I главу восстановленной Римской империи. В начале 962 года Оттон I с супругой направился в Рим и без каких-либо осложнений достиг его 31 января, остановившись на холме Монте-Марио, с которого открывалась величественная панорама города. Этот холм прозвали также «Горой радости», поскольку с него паломники впервые могли взглянуть на Рим с его святынями. Однако прежде, чем перед Оттоном открылись ворота Вечного города, он еще в тот же день принес присягу, в которой обещал возвеличивать римскую церковь и ее управителя, не причинять вреда жизни, здоровью и чести папы и других не подстрекать к этому; без согласия папы не вершить в Риме суд и не делать распоряжений, относящихся к сфере его компетенции; возвращать папе территории Папской области, если таковые окажутся во владении императора; кому бы он, Оттон I, ни передал Итальянское королевство, того заставит дать клятву, что будет защищать папу и его область. Принесенная Оттоном I присяга продолжала традиции Франкской империи, явившись, в свою очередь, важным основанием для становления и развития империи Оттонов и Священной Римской империи в целом. На первый взгляд присяга отвечала интересам исключительно папы, обязывая Оттона I всячески защищать его. Именно в таком буквальном смысле и понял ее Иоанн XII, на первых порах явно недооценивший германского короля и рассматривавший его как меньшее, по сравнению с Беренгаром, зло. Он думал, что пригласил в Рим защитника, а оказалось, что нового хозяина. Это «недоразумение» вскоре перерастет в ожесточенную борьбу между первым императором возрожденной Римской империи и папой.

Наконец в ближайший же церковный праздник, в день Сретения Господня, 2 февраля 962 года, состоялось торжественное вступление Оттона Великого в Рим. Представительная делегация папских сановников и городской знати встречала и сопровождала его по роскошно украшенной древней Триумфальной дороге к воротам Порта-Санкти-Перегрини, а затем вела по улицам, запруженным восторженно ликовавшим народом, к храму Св. Петра, в котором и была проведена церемония помазания и венчания Оттона I императорской короной, сопровождавшаяся аккламацией — одобрительными возгласами римлян и клира. Вместе с ним была коронована и Адельгейд, впредь именовавшаяся в документах как «соправительница». Ее участие в управлении империей состояло, к примеру, и в том, что по ее ходатайству сделано большинство распоряжений Оттона I в Италии. В источниках упоминается и пожалование Оттону I титула патриция, связанного с его обязанностью защищать римскую церковь. Коронацию император ознаменовал щедрыми подарками, пожаловав храмам города Рима драгоценные камни, золото и серебро. В ответ папа, знавший о намерении Оттона I приобрести святые реликвии для новых церквей в Германии, подарил ему железный прут от решетки, на которой казнили мученика Лаврентия, помещенную в серебряный реликварий голову мученика Себастьяна, руку мученицы Фелицитаты и также руку мученика Кириака. Затем Оттон I уже в новом качестве «императора августа» заставил Иоанна XII и римскую знать присягнуть над гробницей апостола Петра в том, что они будут хранить ему верность и не станут больше поддерживать Беренгара и его сына Адальберта. Римляне и папа охотно согласились на это, но, как вскоре выяснилось, не придавали своей присяге слишком большого значения, готовые в любой момент нарушить ее.

События того дня знаменовали собой рождение средневековой Римской империи, с середины XII века именовавшейся Священной Римской империей. Это центральное событие немецкой истории и одно из важнейших в истории Европы. Но, судя по резонансу в исторических источниках, современники не придали ему столь большого значения. Еще свежа была память о римских коронациях ничтожных императоров конца IX — начала X века, и лишь время могло показать, что выйдет из начинания Оттона I. Это эпохальное событие удостоилось лишь сухих и кратких сообщений в Санкт-Галленских анналах, у «Продолжателя Регинона» и Лиутпранда Кремонского. Только в панегирическом стихотворении Росвиты Гандерсгеймской, посвященном деяниям Оттона Великого, слышится ликование. Примечательно, что за пределами германских земель один лишь французский хронист Флодоард удостоил своим вниманием возрождение империи на Западе: «Король Оттон с миром прибыл в Рим и был любезно принят, а затем возведен там в императорское достоинство». Далее Флодоард называет Оттона I исключительно императором. Остался верен самому себе и Видукинд Корвейский. О втором походе Оттона I в Италию он счел возможным написать лишь следующее: «Итак, упорядочив должным образом дела по всей Франконии и Саксонии и повсюду среди соседних народов, он, решив отправиться в Рим, прибыл в Лангобардию». Сама римская коронация Оттона I даже не упоминается, хотя дальше, напустив на себя показную скромность («При моих малых способностях мне не рассказать…»), хронист перечисляет основные события того похода. Несомненно, Видукинд был наиболее враждебно настроенным к Риму, римской идее и итальянской политике представителем оттоновской историографии, хотя в его произведении нет откровенно враждебных Риму высказываний. Однако это была политическая позиция не одного только Видукинда, но и значительной части саксов, не одобрявших итальянскую политику Оттона I. Коронация в Риме явилась лишь формальным признанием фактического положения вещей, ничуть не прибавив Оттону I могущества и власти. И все же эта коронация натолкнулась на критику, причина которой коренилась в распространенном в раннее Средневековье представлении об императорской власти, не связанной с Римом (неримская идея империи).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});