Антисвинизм. Чёртов узел - Наум Баттонс

на его месте, перед собранием хорошенько продумал и подготовил вариант бегства. Если захочет сбежать, то скатертью дорога! Догонять не будем! Ещё и лучше! Не надо будет из него делать мученика! Пусть лучше слывет трусливым проходимцем, который использовал в своих корыстных целях славное имя бога. Советоваться по вопросу бегства Соломона, а значит, ставить в известность о крахе всего эксперимента с разумностью животных Хряка или кого-либо ещё, я пока не буду. Сначала выясню, сколько я сам, единолично распоряжаясь хлебом, смогу протянуть в разумном состоянии».

С этими мыслями, Коммод выскочил из спальни и, крикнув своих охранников, отправился к большому амбару пересчитывать бесценные запасы хлеба.

Глава 24

В это же самое время происходило ещё одно тайное собрание. Участниками его были Старый Хряк, три борова – Илия, Каифа, Ирод и молодая свинья Джулия.

Из всего свинарника Старый Хряк нашёл только четверых, наиболее активных сородичей, которых он видел в будущем свинском истеблишменте. Честно говоря, он, из-за недостатка времени, пока ни с кем и не разговаривал по поводу последних событий и распоряжений Коммода. Он просто прекрасно знал этих четверых, ибо все они были ему в той или иной степени родственниками. Он увидел в этих четырех свиньях абсолютно родственные (и не только по крови, но и по духу), для себя натуры и решил, что они – наиболее умные, беспринципные, жестокие свиньи, которые, объединившись в единую группу, смогут стать реальной силой, противостоящей волкодавам Коммода. Ну, хотя бы в интеллектуальном отношении.

С Илией мы уже, уважаемый читатель, немного знакомы. Это тот самый боров, который перед восстанием, сочинив пламенную агитку под названием «Убей человека!», сыграл заметную роль в разжигании ненависти животных к людям.

Остальные проявили себя уже во время восстания. Джулия лично перегрызла горло двум пожилым рабыням-свинаркам, которых она знала с рождения, и которые каждый день кормили и ухаживали за свиньями, в том числе, и за ней. Религиозный фанатизм, который охватил её после того, как она попробовала волшебного хлеба, не знал границ.

Уверовав в свою исключительность и богоизбранность, она стала относиться к людям с лютой ненавистью, а к остальным животным и птицам – с нескрываемым презрением. Все, кто не имел нос «пятачком», были для неё живыми существами второго сорта. Она кое-как ещё терпела собак из-за их силы и поэтому, хоть и сквозь зубы, была вынуждена с ними вежливо разговаривать.

С другими животными и птицами она вообще не общалась. Считала это ниже своего достоинства. Она читала им проповеди и нравоучения. Конечно, вслух она называла их братьями и сёстрами, говорила о равенстве всех перед богом, и даже иногда лобызала кого-нибудь из них. Но тут же после этого незаметно сплевывала и вытирала своё рыло. Она не замечала, что эти животные и птицы, во всех отношениях намного чище неё, ибо сама она приходила к ним на проповедь прямо из грязного нечищеного свинарника, где только что валялась в продуктах переработки того, что недавно ела. И в мыслях у неё было то же самое, ибо фанатизм богоизбранности придавал этим мыслям только один аромат – аромат свинарника.

Старый Хряк, волею судьбы и проходимцев ставший верховным правителем «царства божьего для животных и птиц на Земле», и получивший право жить в доме Стива, избрал её жить в этом же доме.

Этот факт ещё больше усилил у Джулии презрение к другим обитателям хозяйства и утвердил в ней уверенность собственной богоизбранности. Она не знала бога Соломона, но слепо верила, что тот избрал её за исключительность ума; для того, чтобы она могла использовать других животных и птиц для обеспечения благополучия своей ценнейшей, как ей казалось, жизни. За дело этого бога, которое вознесло её, простую грязную свинью, в ранг вершительницы чужих судеб, она была готова растерзать кого угодно. Это была фанатичная и истеричная свинья-революционерка, с переизбытком садистских наклонностей. Возникновение личностей подобных ей мы периодически видим и в нашей человеческой истории. Именно Джулия в дальнейшем предложит себя на роль главной инквизиторши, для того чтобы участвовать в допросах с пристрастием кота Альфонса и его семьи.

Каифа и Ирод были одними из многочисленных сыновей Старого Хряка, которых тот по молодости произвёл на свет достаточно много. Старый Хряк долго был главным производителем поголовья свиней в хозяйстве Стива. Он и сейчас ещё сохранял силы для любовных утех, но с появлением у него человеческих качеств, Хряк стал заниматься этим исключительно ради удовольствия. Кстати, его жажда к получению этого удовольствия и ненасытность в этих делах, скорее всего, послужили ещё одной причиной столь быстрого взлёта Джулии и принятия её в круг самых доверенных рыл.

Уже зрелые боровы, Каифа и Ирод, тоже мало отличались от отца своими моральными качествами. Обретя человеческие способности, они поняли первыми, что их родитель сейчас находится на высоте положения. Своим умом, присущим каждой свинье, и прекрасным нюхом к наживе, они почувствовали запах власти, которая даёт безбедную жизнь. На эту жизнь не надо зарабатывать тяжёлым трудом, ради неё не надо рисковать здоровьем, не надо иметь какие-нибудь таланты и способности. Надо просто быть подлым и жестоким. Хотя подлость – это первооснова. Она рождает и выращивает из себя остальные, родственные ей порочные качества: трусость, жестокость, лживость, жадность. Они, в принципе, присущи любому существу, вкусившему Плод Познания, но этот плод даёт ещё и другое качество, которое служит неким лекарством, антибиотиком для вируса порока. Это совесть. Она не позволяет этим порочным детям подлости расцветать и расти в душе, заглушая её благородные ростки.

Борьба идёт постоянно. Каждый может совершить тот или иной неблаговидный поступок. Разница только в одном – осознаёт ли существо, что поступило плохо или нет. И здесь дело даже не в том, есть у него раскаяние или нет. Раскаяние – это грех против собственной души. Это яд медленного действия, известный каждому как «чувство вины», который свыше дают испить любому существу с детства и к зрелому возрасту это существо готово каяться буквально во всём.

Но дело не в раскаянии. Дело в разумном решении – поступать так в дальнейшем или не поступать.

Ум свиньи полностью погасил такое понятие, как совесть в отношениях с другими животными и птицами. В нём сидит только одна ценность: мы богоизбраны и поэтому то, что хорошо для нас, то правильно всегда! Мы всегда правы, ибо так сказал бог! Все остальные – орудия для удовлетворения нашей сытой жизни. И вот бог это нам даёт! Мы теперь