Сказка четвертая. Про детей Кощеевых - Алёна Дмитриевна

донимают здесь кошмары? Могу сделать ловец снов. Нормальный, разумеется. Я хорошо умею…

Она встала с постели, и ее качнуло. Дошла до стола, на котором стояла бутылка с водой, отвинтила крышку и отпила прямо из горла. Потом плеснула немного себе в ладонь, прошептала что-то и отерла лицо. Глубоко вздохнула.

Яков смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Что все это было?.. Что происходит? И что теперь делать?

Кажется, у него был план. Возможно, все же стоит начать с него.

— Так-то лучше, — улыбнулась Злата и повернулась к нему. — Где пропадал?

— Я… — Яков замялся. Ему показалось, что упомяни он Яру, и все сразу станет ясно.

Пытаясь подобрать слова, он сел на кровать.

— Не хочешь, не рассказывай, — пожала плечами Злата прежде, чем он все-таки успел что-то ответить. — Личную жизнь никто не отменял.

Личную жизнь…

А она, значит, не часть его личной жизни.

— Злата, я хотел поговорить…

— Ага, давай. А то я что-то сегодня малость не в состоянии стояния. Извини.

— За что? — не понял Яков

— Ну… ладно, не бери в голову. Так о чем ты хотел поговорить?

Мне очень понравилось тебя обнимать.

Можно еще раз?

Кто в тебе живет?

Какую ошибку ты пыталась исправить?

Я больше так не могу.

— Я больше так не могу.

— Как так? — нахмурилась Злата, перелила оставшуюся воду из бутылки в чайник и щелкнула выключателем.

— Ну, вот так… Слушай, может, сходим куда-нибудь? Или, не знаю, просто проведем вечер вместе. Чем вы в вашем мире занимаетесь по вечерам?

Злата внимательно посмотрела на него. Склонила голову на бок. И усталость проступила совсем явно. И круги под глазами… Как он не заметил раньше? Или их не было?

— Ты хочешь встречаться? — медленно спросила она.

Сердце ушло в пятки.

— А мы — нет? — уточнил он уже очевидное.

Злата усмехнулась, качнула головой.

— Нет, Яш, мы — нет.

— Но как же… мы же…

— Ага. Просто секс.

Она вздохнула и перевела взгляд на чайник.

Вот и все.

Яков почувствовал себя абсолютно опустошенным. Она стояла в четырех шагах от него и ждала, когда закипит вода, и была бесконечна далека, а он ничего не мог сделать.

«Я все, что она запретила себе.»

Почему-то он был уверен, что не стоит рассказывать Злате об этом разговоре. Но та, что говорила с ним, явно дала понять, что Злата страдает. И еще, что ей самой недолго осталось. Но если ее совсем не станет, что станется с девушкой перед ним?

— Почему? — спросил он.

— Почему я не хочу с тобой встречаться? — спокойно переспросила Злата. — Просто не хочу, и все. Не принимай на свой счет. Я в принципе ни с кем не встречаюсь. Можешь считать, что это мое кредо. Чай будешь?

— Я — да… то есть… нет… то есть…

— Так да или нет? Яш, не хочешь больше видеть меня в своей постели — не увидишь. Я выпью чай и уйду. А то что-то знобит. Пройду зеркалом, а для этого надо сосредоточиться…

— Знобит? — подскочил Яша. — Ты заболела? Тебе тогда нельзя идти! Подожди…

— Яша! — прикрикнула Злата, и тем самым снова его успокоила, а потом произнесла с расстановкой. — Ты мне ничего не должен.

И вот тут его сорвало. Потому что это было слишком. Должен — не должен, не хочешь видеть — не увидишь. Что за странные разговоры? Что за отношение к себе и к нему? Нет, так точно нельзя!

Яков вскочил с кровати.

— Прекрати! — воскликнул он. — Прекрати немедленно. Прекрати делать вид, будто мне нет до тебя никакого дела. Есть! Злата, я честно скажу, что не собирался заводить отношения, я пришел сюда, чтобы учиться, чтобы потом вернуться в Тридевятый… Но я встретил тебя, и…

— И я все испортила, — мрачно протянула она.

— Ничего ты не испортила! Просто ты ворвалась в мою жизнь совсем неожиданно. И я растерялся и не знал, что делать. Но сейчас я думаю, что знаю, как будет правильно.

— Правильно?

— Да, правильно! Давай попробуем просто проводить время вместе! Я не очень силен в таких делах, но уверен, что вдвоем мы придумаем что-нибудь! И может быть тогда… ты… тоже влюбишься в меня… хоть чуть-чуть…

Вода шумно запузырилась, вскипела, чайник выдал длинную струю пара и щелкнул, но Злата не заметила. Она скривилась, а в глазах отразилась самая настоящая ярость. Якову почудилось, что воздух вокруг них завибрировал. Отчего-то он испугался, не удержался и сделал шаг назад. Иногда он забывал, чья она дочь, но, кажется, пришло время вспомнить.

— Влюблюсь? — процедила Злата сквозь зубы. — Я в тебя влюблюсь?! Вот, значит, что тебе надо. Чтобы таскалась за тобой как кошка! Унижалась! А ты бы всем демонстрировал, кого отхватил и как я голову от тебя потеряла! Вот так, да?

— Злата… нет… я…

— Молчи! — рыкнула она. — Лучше молчи, Яков. Ты забываешь с кем разговариваешь. Я дочь Кощея. Царевна Нави. И ты должен быть благодарен мне за то, что я разрешила тебе до себя дотронуться! А ты, значит, захотел прибрать меня всю.

С ней что-то творилось. Яков мог поклясться, что видел, как к ее ногам потянулись тени. Голос у нее дрожал, она тяжело дышала и вообще казалось, что сейчас упадет.

— Злата, тебе плохо?..

— Молчать! — закричала она и повторила уже тише, словно сил на новый крик не хватило. — Молчать...

— Злата…

Она направилась в сторону зеркала, и Яков, испугавшись, подлетел к ней и схватил за руку.

— Тебе нельзя в таком состоянии… Я слышал, можно заблудиться…

Злата вырвала руку и уставилась на него огромными зелеными глазами.

— Зачем? — внезапно тихо и с горечью спросила она. — Разве тебе было мало того, что я дала тебе?

— Да, — просто ответил он. — Мне нужно от тебя не это. И после я всегда чувствую себя… знаешь… как будто… грязным…

Это было не то слово. Не то! Он просто хотел подобрать правильное, а вырвалось это. Но было поздно. И шанса исправиться у него уже не было.