Багаж императора - Владимир Дмитриевич Нестерцов

бросал взгляд на нашего темнокожего стрелка. Наблюдая за американцем, я понял, что он обязательно попытается встретиться с ним и будет расспрашивать своего земляка о цели нашего полета. Позднее я узнал, что капитан изучал не только потребности Российской армии в аэропланах, но и способы ведения воздушной войны, новейшие самолеты, применяемые противником, и системы борьбы с ними. Это было его прямое задание, так как американцы собирались использовать полученный опыт в войне с Мексикой. Это касалось в первую очередь истребительной авиации. Что же касается нашего «тяжелого» аэроплана, то ни в одной из воюющих армий такого самолета не было, поэтому понятен был и тот интерес, который он проявил к нам. Анализируя положение дел, исходя из своего задания, капитан составлял подробные отчеты и через свои каналы и через Красный Крест отправлял их в госдепартамент. Скрывать нам особо было нечего, и я поделился информацией с капитаном об аэроплане, однако в кабину его не пустил, сославшись на ремонтные работы.

Дирижабль

Наконец-то мы вылетели. Стояла относительно теплая погода, но несмотря на это по небу поплыли тяжелые кучевые облака, которые на горизонте как бы покрывали землю,словно оберегая ее от чего-то, грозящего ей там, за горизонтом. Аэроплан, надрывно взревев моторами, оторвался от земли и медленно пополз в небо. Достигнув кучевых облаков и найдя в них свободный коридор, мы взяли курс на Черное море, летя так, чтобы в периодических разрывах облачного поля можно было видеть ориентиры на земле. Полет проходил нормально, и все немножко расслабились, периодически шутя над нашим темнокожим стрелком, который, нахохлившись, сидел за своим пулеметом, постоянно осматриваясь по сторонам в поисках вражеского аэроплана.

Самолет летел, касаясь крыльями малых облачков, и тогда их мягкий туман как бы врывался в кабину, окутывая всех членов экипажа, придавая им некий фантастический вид. Вдруг аэроплан вырвался из облачности на небольшое открытое пространство, в конце которого висело громадное, серовато-белое грибовидное облако неопределенной формы. Перед пилотом встал вопрос: или поднять самолет вверх, или пройти под облаком, опустившись ниже к земле. Очевидно, летчик выбрал второй путь, так как он экономил горючее и время, и, опустив нос самолета, стал медленно снижаться.

Облако приближалось, приобретая все большие размеры, и края его, как щупальцы твари, потянулись к самолету, словно пытаясь схватить его. В самом облаке по мере приближения были видны какие-то процессы, которые перемещали огромные массы воздуха в виде густых кусков, перемешивающихся друг с другом, постоянно меняясь местами. Мы почти поравнялись с ним, и все члены экипажа, замерев, смотрели вверх, на проплывающую над нами огромную массу, которая как бы притягивала к себе все, что находилось вокруг. Аэроплан, натужно взревев и словно оттолкнувшись от тучи, рванул вперед и как-то сразу выскочил на относительно чистое пространство, в конце которого висела еще одна туча. Пилот, привычно опустив нос аэроплана, снова решил облететь ее снизу и прибавил скорость с целью быстрейшего подъема самолета после пролета под тучей. И туча, словно приветствуя наш маневр, стремительно понеслась нам навстречу. Когда до нее осталось почти ничего, она под воздействием воздушных потоков как бы внезапно уплыла в сторону, представив нам бок огромного немецкого дирижабля, который неподвижно висел в воздухе, дрейфуя вместе с тучей. Его гондола оказалась чуть выше нашего аэроплана, и мы увидели сквозь стекло ее кабины, как засуетился экипаж, моментально разворачивая пулеметы в нашу сторону. Все застыли в оцепенении: еще несколько секунд − и наш самолет будет срезан пулеметным огнем и огненным смерчем рухнет вниз, погребая под собой все наши усилия. Казалось, катастрофа неминуема. Однако в эти секунды в кабине стрелка-пулеметчика раздался громкий шум, кто-то смерчем пронесся сквозь кабину пилота, выскочил на орудийную площадку, озарившуюся сразу орудийным огнем, который мгновенно превратил величественный дирижабль в огненный шар как раз в тот момент, когда мы оказались на линии его пулеметного огня.

На секунду зависнув в воздухе, гондола рухнула вниз, прямо перед носом аэроплана, обрушив на нас горящие лохмотья от обшивки и части конструкции, которые, к счастью, не причинили нам особого вреда. Самолет промчался сквозь огненное зарево, словно вихрь, оставляя за собой пламенеющие обломки и несчастный экипаж, который, раскрыв рты в немом крике, камнем несся к земле.

Нам повезло. Аэроплан слушался штурвала, правда не так, как раньше, двигатели работали без перебоев, только на крыльях в некоторых местах и на фюзеляже оказались пробоины, которые в определенной мере и повлияли на управляемость нашего аэроплана.

Все были шокированы. Затем медленно посмотрели на пулеметчика и застыли на месте. Лицо нашего чернокожего друга было бледно-красного оттенка. Он застыл на месте, уставившись на обломки дирижабля, крепко сжимая в руке спусковой крючок носового орудия.

– Ну ты и даешь! − промолвил пилот, и все дружно зааплодировали пришедшему в себя и сильно смутившемуся пулеметчику. Он шумно вздохнул и завозился, выбираясь из подвесной артиллерийской платформы и пролезая в кабину под дружеские похлопывания товарищей.

– С меня бутылка шампанского «Вдова Клико», − воскликнул я! − По прилету и обмоем наше спасение, и нашего спасителя. Честно говоря, я пережил несколько неприятных минут.

– Лучше виски и не одну бутылку, а так, чтобы хватило на всех. Надо же успокоить нервы, − отреагировал Майкл.

– Какое там, − продолжил разговор второй пилот. − Я чуть в штаны не наложил. Или бы мы в них врезались, или бы они нас срезали пулеметами. Как-то очень хитро спрятался этот дирижабль, да и в таком месте, где нет военных объектов и линия фронта достаточно далеко. Что он искал здесь? И ведь смотрите, он был развернут всей своей боевой мощью в нашу сторону. Только облачность, которая скрыла нас и наше неожиданное появление, и реакция Майкла спасли нас.

– Неужели он ждал нашего появления? – поддержал разговор третий член экипажа. – Если это так, то значит их как-то и кто-то предупредил о нашем вылете, и они спокойно поджидали нас с тем, чтобы угробить. Если это так, то что же мы везем с собой в этих ящиках, что от самого Петрограда, мы все время движемся в «почетном» немецком эскорте?

– Конечно, нам повезло, – игнорируя последний вопрос, я попытался перевести разговор на другую тему. – Но все это, на мой взгляд, случайность. Может быть, их интересует наш аэроплан, его новая модификация. Вы же знаете, как они бомбят немецкие позиции, не оставляя там живого места. Вот поэтому они и интересуются нашей новой техникой.

– Да, – подхватил дискуссию первый пилот. – Самолет что надо. Такого нет и, наверное, не будет больше нигде. Вот смотрите, прошли