Путь за горизонт - Егор Ветров

и есть дом бога? Не похоже, что он здесь живет. Выходит, люди строили роскошные здания даже в каких-то захолустных деревушках, только чтобы поклоняться богу. Но зачем? От смерти это их явно не спасло.

— И не должно было, зато помогло от страха. Люди готовы на все, чтобы сбежать от страха смерти и преодолеть горе. Потому они утешают себя тем, что все имеет смысл, и существует нечто вечное и несравненно большее, чем они сами, — сказал Юлиан.

В коррекционном лагере он видел представителей одного древнего религиозного культа, поклонявшегося распятию. Они верили в вечное бытие души.

— Религия сейчас не в моде. В Республике вместо нее идеология, — подметил Стефан.

— А какая разница? И там и там тебе рассказывают, как правильно жить и ради чего умирать, — ухмыльнулся Дариус.

Звонкий голос Майи раздался эхом по всему помещению:

— В нашем коррекционном лагере кто-то постоянно расклеивал листовки, где было написано про какую-то Церковь Вечного Солнца. Чем вам не религия?

— Коммуна Вечного Солнца. Я тоже их видел. Точно не знаю, но, по-моему, они не имеют никакого отношения к религии, — поправил ее Стефан.

Юлиан тоже припоминал, как перед отправкой на курсы военной подготовки ему на глаза попадались похожие листовки, висевшие на стене жилого барака. Он взглянул на тусклый свет, лившийся из разбитого окна позади алтаря, и вернулся к делам насущным. Юлиан сомневался, что они смогут утолить голод этим вечером, учитывая практически полное отсутствие у них навыков выживания в дикой природе. В детстве отец пару раз брал его с собой на охоту, а мама — на сбор ягод и грибов, но тогда он был еще слишком мал, чтобы всерьез что-то запомнить. Они проверили пыльные и темные помещения, похожие на крохотные кладовые, которые не отпирали уже целое столетие. В одной из них стояли заржавевшие лопаты и грабли. На башню часовни вела спиралевидная деревянная лестница, однако половина ее уже превратилась в труху, поэтому подняться наверх было невозможно.

Через М-линк к ним обратилась Белла:

— Ребята, кажется, мы нашли подходящее место для ночлега. Центральное здание неплохо сохранилось. В нашем распоряжении несколько комнат и внутренний дворик. Там можно будет развести костер и приготовить еду, если, конечно, нам удастся что-нибудь раздобыть.

— Хорошая работа. Идем к вам. Часовня останется как запасной вариант.

Одноэтажное прямоугольное здание, расположенное в сердце поселения, походило на административные корпуса коррекционного лагеря, заполненные офисными помещениями. Белла встретила их на входе и, как экскурсовод, провела по коридорам с потрескавшимися стенами, попутно показывая запустевшие кабинеты, покрытые толстым слоем пыли. Марко и Анжело расчищали две смежные комнаты, выбранные в качестве общей спальни. В разбитые рамы, будто с любопытством, заглядывали мохнатые кусты и ветви деревьев. Зеленые руки представителей царства природы качались от дуновений ветра, словно пытаясь дотянуться до глубин человеческих владений.

Они зашли в уютный внутренний дворик, скорее напоминавший пышный сад. В воздухе витал сладостный цветочный аромат. Юлиан приметил в центре полянку, окруженную кустами. Однако ее величины явно не хватало для разведения костра. Майя и Белла занялись расчисткой поляны. Юлиан, Дариус, Стефан и Марко отправились в лес в надежде раздобыть что-нибудь на ужин, а Анжело продолжил уборку будущей спальной комнаты.

Спустя почти час блуждания по темному лесу Юлиан услышал шуршание листвы в ближайших кустах. Как оказалось, шум издавал небольшой коричневый кабан, который ринулся прочь, едва заметив человека с оружием наперевес. Два метких выстрела прогремели в сонном лесу, подобно раскатам грома, и животное рухнуло замертво. На исходе дня Фортуна одарила их щедрым подарком. Торжествующие охотники вернулись к товарищам с добычей. Туша надетого на толстую ветку кабана сочилась жиром над палящим жаром костра. Только сейчас Юлиан осознал, насколько проголодался. От аромата и аппетитного вида жареного мяса рот переполнялся слюной, и желудок урчал так, будто вот-вот вывернется наизнанку. По сравнению с утомительным и неудачным днем вечер складывался лучше некуда. Юлиан задумался о грохоте пистолетных выстрелов, разнесшемся на всю округу. Он предпочел бы не поднимать шума посреди неизвестных земель, но иначе они бы остались без ужина.

Наконец красное мясо кабана покрылось темно-золотистой корочкой, и Вольные приступили к пиру. Не имея столовых приборов, они ели мясо армейскими ножами. Так же поступил и Юлиан, не став марать подаренный кинжал. В забытьи они набивали животы досыта, и вскоре от кабана почти ничего не осталось. Стефан предложил свой второй кусок Майе.

— Ты слишком добрый для нашей жизни, — ответила кучерявая девушка и разделила один кусок со светловолосым парнем пополам.

Закончив трапезу, Юлиан прилег на мягкий травяной ковер и почувствовал, что его стремительно затягивает в царство сна.

— Здесь так тихо и умиротворенно. Даже начинает казаться, будто весь мир такой же, как этот дворик. Какая приятная иллюзия... — Белла перевела взгляд на Майю, скрестившую ноги у костра. — Пусть реальность за пределами этого дворика и не такая спокойная и безопасная, но везде, где бы мы ни ехали, — красота невероятная. Повезло же нашим северянам родиться в этих краях.

Миниатюрная девушка откликнулась:

— Вот только наше везение было недолгим.

— Даже если так, никто и ничто не отнимет у вас воспоминаний о доме, — ответила девушка с золотистыми волосами.

— Мой дом был далеко отсюда, на востоке, рядом с Телезией. Да и в памяти от него не так уж и много осталось... Я помню высокие бревенчатые стены нашей деревни, дом, где мы жили с отцом и старшей сестрой. Помню большое озеро, в котором мы рыбачили, и будку, где жил пес. По-моему, его звали Туман. Или нет… — Майя дотронулась аккуратными пальцами до подбородка, в ее темно-зеленых глазах отражались всполохи костра. — Когда к нам пришли эллиадские солдаты, люди из нашей и соседних деревень отказались присоединяться к Республике. После этого они ушли и оставили нас в покое, но, как оказалось, ненадолго. Через день, когда мы с сестрой возвращались с озера, то услышали ужасный грохот. Мы прибежали домой и увидели, что от нашего дома, как и от всей деревни, мало что уцелело. На месте деревни полыхал пожар, пламя поднималось до самых небес. Все в огне, многие люди горели, катались по земле. А эллиадцы уже ждали неподалеку. Они загнали нас с сестрой и жителей других деревень в огромные белые машины. Потом мы попали в лагерь. Сестра была намного старше меня, и через несколько месяцев ее отправили на войну с остеррианцами. С