Путешественник во времени - Генри Ченселлор

— Тише, тише, — пробормотала сиделка и промокнула ему губы салфеткой.

Август смотрел на сраженного болезнью закадычного друга. Сможет ли он вынести зрелище того, как сэр Генри будет угасать, пока однажды не истает, словно призрак? Он знал, что не сможет.

— Ты прав, Том, — решил он наконец, — снова прав. Думаю, другого выхода у нас нет.

* * *

Остаток дня Август Кэтчер провел в мастерской, строго-настрого запретив всем, включая Тома, его беспокоить. Чтобы занять мальчика, он поставил перед ним непростую задачу — изготовить до заката макет крапивного пучка.

— Это первый существенный шаг в карьере любого таксидермиста, — хитро усмехаясь, сообщил он, вручая Тому настоящий сухой стебель крапивы, воск, проволоку и картон. — Попробуй ее скопировать. И помни, что воск надо использовать умеренно, иначе рискуешь получить бесформенное месиво. Удачи.

Том, ничуть не обрадованный этим напутствием, удалился к себе. Весь день он сражался с картоном и проволокой, изгибая их то так, то эдак. Когда он наконец добился относительного подобия и начал осторожно протягивать макет сквозь расплавленный воск, чтобы получились крошечные щетинки, как объяснил ему Август, вся работа пошла насмарку. Картон покоробился и размяк, и после пятой попытки Том вынужден был признать свое поражение. Несмотря на все его старания, поникшие серо-коричневые обрубки больше походили на подтаявшие свечи, чем на крапиву. Они никогда не будут соответствовать взыскательным требованиям Августа. Он лег на кровать и принялся с ужасом ожидать наступления ночи, пытаясь придумать хоть какое-нибудь оправдание своей неудаче.

Однако объяснять ему ничего не пришлось. Когда гонг позвал его к ужину, Том украдкой спустился вниз по лестнице, застенчиво заглянул в столовую и с удивлением обнаружил, что там никого нет. Август все еще был занят в мастерской, так что мальчик, с облегчением вздохнув, быстро проглотил ужин и прокрался в библиотеку, где провел несколько веселых часов, играя в бильярд с Туве, новой служанкой, занявшей на кухне место Ноя. Та столько раз его обыграла, что часам к одиннадцати он вынужден был и тут признать поражение, тихо поднялся в спальню и лег в постель. Август так и не показался.

* * *

— А-а-а-а-а-ах!

Крик ворвался в сон Тома. Гнавшиеся за ним волки уже настигали, а сани подпрыгивали на сугробах, приближаясь к пропасти… бум, бум, бум…

Бах!

Загремели столовые приборы и посуда, и мальчик резко сел на кровати. Стояло раннее утро, никаких волков поблизости не было, а вот грохот ему не приснился, а донесся откуда-то снаружи. Потирая глаза и шаркая ногами, Том подошел к двери спальни и выглянул в коридор. У двери в спальню сэра Генри обмякла сиделка, а поднос с мисками, который она несла, валялся под лестницей. «Странно, — подумал еще не окончательно проснувшийся Том. — Вероятно, она упала в обморок». Отбросив с глаз челку, Том подошел к женщине и выяснил, что она дышит. Неплохо. Но почему она потеряла сознание? Перешагнув через нее, он вошел в спальню сэра Генри. Прищурившись от яркого света, осмотрел комнату и на первый взгляд не заметил ничего необычного. Шторы раздернуты, помещение заливает утренний свет, лекарства лежат на туалетном столике, постель заправлена…

Том моргнул и посмотрел снова. Постель была заправлена, и в ней никто не лежал. Сэр Генри исчез. Теперь мальчик проснулся окончательно.

— Мистер Август!

Ответа не было. Наверное, он еще спит… или уже встал. Том сбежал по лестнице, пробрался сквозь разбитую посуду и ворвался в столовую.

— Мистер Август! — закричал он. — Мистер Август, сэр Генри…

— Доброе утро, Том.

За столом в пижаме и халате сидел сэр Генри. Его борода была подстрижена, а волосы причесаны. Перед ним шеренгой, словно солдаты, выстроились вареные яйца.

— Знаешь, я страшно проголодался, — сказал он, срезая верхушку с первого яйца и обмакивая в желток кусочек тоста. — Не желаешь присоединиться?

Том с открытым ртом застыл в дверях. Он не мог выговорить ни слова.

— Нет? Ну как знаешь.

— Но… но… но вы в порядке? — промямлил мальчик. — Вы…

— В порядке? — фыркнул сэр Генри. — В полнейшем! В высшей степени. Только дико проголодался. Уж не знаю, чем вы, ребята, меня кормили, но я чувствую себя так, словно месяцами питался только какими-то мерзкими щами!

Том сел. Ему хотелось улыбаться, смеяться и кричать одновременно — перед ним сидел сэр Генри, похудевший, чуточку безумный, но снова прежний.

— Но как… я не понимаю, как вы очнулись. Я хотел сказать…

— О, думаю, все ты понимаешь, Том, — подмигнул сэр Генри и принялся за третье яйцо. — Ты отлично знаешь, как я очнулся. Август все мне рассказал.

— Август все вам рассказал?

Это было маловероятно.

— Почти все. Но боюсь, он нас покинул.

Сэр Генри подтолкнул к Тому маленький конверт. Мальчик узнал тонкий неразборчивый почерк. Он достал письмо и начал читать:

Дорогой Генри!

К тому времени, когда ты прочтешь это письмо, я буду уже на борту судна, идущего в Голландию. Оттуда я отправлюсь в долгое путешествие, которое Может занять несколько лет, а то и весь остаток моей жизни, точно не знаю. Причина моего отъезда очень проста. В современной медицине нет лекарства от твоего недуга, друг мой, поэтому я решился прибегнуть к собственному средству. Тебе, вероятно, захочется узнать, в чем оно состоит, но я готов сообщить только, что я использовал его для оживления той тигрицы, повлекшего за собой гибельные последствия для всех нас. Этот поступок, совершенный в приступе безумия, будет терзать меня до конца дней, и поэтому я не Могу остаться. Том подтвердит мои слова, поскольку сам видел, на что способен мой состав. Пожалуйста, передай ему мои наилучшие пожелания; ты сам, несомненно, согласишься, что он поразительный молодой человек.

Остаюсь твоим покорным другом,

Август

Том закончил чтение и отложил письмо в ошеломленном молчании. Он посмотрел на сэра Генри, прикончившего последнее яйцо и задумчиво потягивающего чай.

— Так значит, Август изобрел какое-то волшебное зелье? — уточнил тот.

Мальчик молча кивнул.

— Я должен был догадаться. Он всегда был чертовски умен. Забавно, но я ничего не почувствовал, только, когда очнулся, нашел на подушке вот это. — Сэр Генри достал из кармана знакомый лиловый носовой платок. — Вероятно, Август его выронил. Как-то странно от него пахнет. Полагаю, тебе это ни о чем не говорит?

Том улыбнулся и покачал головой. Значит, вот как Август это устроил!

— Так я и думал, — заключил охотник, аккуратно убрал тряпицу обратно в карман и отхлебнул чаю. — Скажи-ка мне, Том. Если Август смог оживить тигрицу и исцелить меня, почему он не сделал того же самого для Мины?

Мальчик тяжело вздохнул и неловко потупился — как он мог рассказать о том, что действительно произошло той ужасной ночью?

— Я знаю, что он хотел, действительно хотел, — ответил он тихо, вспомнив, как Август отчаянно шарил в реке. — Кажется, у него просто не осталось достаточно снадобья.

— Хм, — пробурчал сэр Генри, глядя на свинцовое зимнее небо за окном. — Прискорбно, но теперь уже ничего не изменишь. И мне жаль, что он решил уехать. В этом, разумеется, не было никакой нужды. Я бы его простил.

Они немного посидели в неловкой тишине. Тому тоже взгрустнулось оттого, что Август сбежал, даже не попрощавшись. Почему-то это напомнило ему, как ушел из дома его отец, Сэм Скаттерхорн, а он ничего не мог поделать, лишь гадать, нет ли в этом его вины. Потом он сообразил, что без Августа ему больше нечего делать в этом мире и времени.

— Итак, Том, чем думаешь заняться? — любезно спросил сэр Генри, явно догадавшись, о чем размышляет мальчик. — В конце концов, ты же его ученик, верно?

— Да… то есть был, — неуверенно ответил Том.

— Разумеется, ты волен оставаться здесь сколько угодно. Если захочешь, конечно, хотя не думаю, что без Августа жизнь в этом доме окажется достаточно интересной.

— Вы правы.

Сэр Генри помолчал, пристально глядя на Тома. Казалось, он что-то взвешивал в уме.

— Вот что я тебе скажу, — вдруг заявил он. — Мне только что пришла в голову блестящая идея. А что, если тебя возьмусь учить я?

Мальчик опешил.

— Вы хотите сказать, как охотник?

— Охотник, исследователь, искатель приключений, что-то в этом роде. Я могу научить тебя бродить по болотам, выслеживать животных на африканских равнинах, выживать в арктической тундре, взбираться на горы — подобным вещам… Что скажешь? — спросил он, вскинув брови. — Ты определенно имел возможность попробовать это на вкус.

Том на миг лишился дара речи. Вот это предложение! Он вдруг представил, что не нужно будет ходить в школу и отчаянно сводить концы с концами, впереди будут лишь годы невероятных приключений в самых далеких уголках земли. И он не сомневался, что не найдется лучшего проводника в царство животных, чем сэр Генри.