Ведьма философских наук (СИ) - Зюман Анна

— Студентка Вртраш-ха, — довольно спокойно позвал меня орк, — возвращайтесь на берег.

Сказать-то он сказал, да только самой мне возвращаться не пришлось. В отличие от боевиков, в воздух я поднялась достаточно медленно и на землю меня поставили невероятно аккуратно, даже не в лужу. А еще магистр молча снова очистил заклинанием меня и мою одежду, и даже высушил. Последнее, конечно, было совсем не лишним, но вот причин его поступка я не понимала. Насколько я поняла из объяснений магистра Эловаин, задача магистра и ведьмы-старшекурсницы — отслеживать наши действия и помогать лишь в крайнем случае и только с применением заклинаний, поскольку мы их еще не испытывали на практике. Все три ударных заклинания и заклинание заморозки мы получили перед самым входом на полигон. Тогда я не задумалась, почему именно так и почему мы предварительно не изучили теорию в аудитории. Радость от возможности попадания на заветный полигон перекрыла возможность рационального мышления полностью. Сейчас же я начала понимать, что есть во всей этой ситуации что-то неправильное. Будь здесь Кларвин, можно было бы хоть что-нибудь узнать, а так мне оставалось лишь уповать на свое природное орчье чутье опасности. И оно меня не подвело.

Через полтора часа возни с чавкающими созданиями до несчастных боевиков наконец дошло, что они захвачены ненастоящей нечистью. Осознав ситуацию, они прекратили орать и звать на помощь и все-таки начали отбиваться заклинаниями. Еще через час они сумели-таки одолеть нечисть и вылезти из-под зловонной кучи разложившейся плоти материальной основы, оставшейся после уничтожения нечисти. Я аж залюбовалась — настолько качественно были созданы иллюзии. Жаль, что после их укусов оставались лишь синяки. Хотя боевики, разглядывая вполне материальные дыры на своих грязных мантиях, моего сожаления совершенно не разделяли.

Нытье боевиков раздражало. Не понимаю, как они вообще оказались на этом факультете? Им бы на бытовой или целительский в крайнем случае. Хотя нет. Судя по тому, что они так себя и не очистили и даже не попытались свести синяки, при том что магистр Карватраш напомнил им, что и это заклинание они уже проходили, ни тот, ни другой факультет им не грозил. Может быть, некромантский? Развить мысль я снова не успела, поскольку чувство опасности накрыло меня широкой волной. И, глядя на резко остановившегося магистра, я поняла, что я в своем предчувствии не одинока. А вот ведьма-старшекурсница, понуро бредущая чуть в стороне, совершенно не выглядела обеспокоенной, как и оболтусы-боевики. Те шли впереди, с трудом переставляя ноги, переругиваясь и обвиняя в своих проблемах всех подряд.

Внезапно наступила полная тишина. Абсолютная, казалось уши заложило. Длилась она доли секунды, но впечатление произвела сногсшибательное, даже дыхание перехватило. Затем раздался непонятный треск, словно кто-то медленно рвал толстую ткань. А потом прямо в воздухе, без всякого материального источника начал появляться дым.

Черная зверюга из дыма появилась вместе с резко нахлынувшими на меня звуками. Это точно была не нечисть, но и на простое животное она не походила. Очень быстро оно определило нас с магистром как цель и, оскалив жуткую черную пасть, медленно двинулось на нас.

— И каким заклинанием его бить? — тихонько спросила я магистра, моментально загородившего меня своей спиной. Чего это он? Как я буду практиковаться в заклинаниях, если он мне весь обзор закрыл? Он вообще должен тихонечко в сторонке стоять и наблюдать за нашими действиями.

— Заморозки. От меня ни на шаг.

Я в очередной раз опешила. Что с этим орком не так? Он вообще орк? Он вообще магистр?

Заклинание заморозки, посланное магистром в черное существо, я ощутила аж кончиками косичек — настолько оно было мощным. Но, судя по раздавшемуся в ответ рыку (видно-то мне ничего не было) и резко пришедшей в движение спины орка, он либо не попал, либо его заклинание не подействовало.

Дальше все смешалось во вспышках заклинаний, криках студентов, рыках и стремительных прыжках черных чудовищ, будто сотканных из тьмы, — их, кстати, оказалось двое. Я пыталась прицельно бить в морды, но магистр Карватраш все время меня отпихивал и прикрывал собой.

Надоело!

Вртраш-ха я или кто?

Отступив на пару шагов назад, я скользнула в кусты и пошла в обход.

Выбравшись из кустов с другой стороны места схватки, я наконец-то смогла увидеть полную картину и нормально оценить обстановку, которая, к слову, оказалась весьма странной. Пока магистр отмахивался своей секирой от одного пса, студенты-боевики, сбившись в кучку, пытались отбиться от второго черного монстра, чего только не посылая в него. Во всяком случае, я точно рассмотрела заклинание чистки зубов. Зачем оно зверюге, не поняла не только я. Черный монстр, сверкнув белоснежными клыками, от шока сел на задницу и крепко задумался. И я его отлично понимала, меня бы тоже удивила такая забота еды о моем здоровье. Студенты же, воодушевившись таким эффектом, начали засыпать противника другими бытовыми заклинаниями. По их радостным лицам я поняла, что они были не столько счастливы оттого, что монстр начал медленно отступать, сколько оттого, что у них стало хоть что-то получаться. Зверюга же, видимо, не выдержав издевательств в виде выщипывания бровей (интересно, кто из этих троих настолько виртуозно овладел этим заклинанием, и главное — зачем), бросилась наутек. Вот только на ее пути оказалась я…

Глава 23. Кушетка

Ветер Елизаветандреевна

Пройдя через ворота обратно к зданию замка, я увидела, что куратор не вернулся в него, а стоит возле маленькой полуразрушенной сторожки. Как всегда, насупленный и сердитый.

— Ночевать будем здесь, — кивнул он на сторожку. — Кажется, это единственное место, которое не пострадало от огня.

Выглядела сторожка не очень обнадеживающе. Полуобвалившаяся крыша, покосившаяся дверь, разбитое стекло в окне, да и размеры сторожки впечатление не производили. Вряд ли там найдется два спальных места.

— Вы так в этом уверены? — скривилась я.

С одной стороны, я чувствовала себя дико уставшей, с другой — спать на голом полу не было ни малейшего желания. А еще я была чудовищно голодной и до смерти хотела пить. Ведь за весь день у меня ни крошки, ни капли воды во рту не было.

— Эти стены, — Айрид махнул рукой в сторону черного здания замка, — целы только за счет все еще хранящейся в них магии. И в какой момент она закончится, никто не знает. Я бы и на секунду не стал возвращаться в него.

С таким доводом сложно было не согласиться — даже снаружи оплавленный камень стен не выглядел надежным.

— А есть здесь где-нибудь вода? И можно ли найти хоть что-то съестное? Нам позавтракать с утра не дали.

Плечи куратора резко опустились и сам он тяжело вздохнул. То ли чувствовал за собой вину, что его студенты остались без еды, то ли устал от созданных мной проблем.

— Воду, только немного, я могу наколдовать, — ответил он, отворачиваясь к сторожке и пытаясь открыть перекосившуюся дверь. — А вот с едой сложнее. Здесь на пару десятков километров нет ничего живого.

— Почему? — не заставила я себя ждать с вопросом.

Айрид наконец открыл дверь и зашел вовнутрь помещения. Я поспешила следом.

В сторожке было пыльно, грязно и темно. Не так темно, как в каменном мешке, в котором мы оказались после переноса, но все же хотелось получше рассмотреть, где нам предстоит спать. Словно услышав мои мысли, Айрид создал светлячок и отправил его к потолку.

Ну что тут скажешь. Под толстым слоем паутины у стены стояла кушетка шириной не больше больничной. Когда-то она была оббита тканью, сейчас же от обивки остались лишь непонятные лохмотья. Еще здесь был стол, два колченогих табурета, на которые я бы точно не рискнула сесть, и что-то похожее на шкаф. А еще был мусор. Какие-то непонятные куски то ли ткани, то ли кожи, куски дерева, видимо, бывшие раньше еще одним предметом мебели, и совершенно непонятное нечто, напоминающее свалявшуюся шерсть.