Шантаж от Версаче - Татьяна Гармаш-Роффе

Реми задвинулся обратно в коридор и распрямился. Подумав немного, он вернулся в гостиную и снял с крючка шнур, придерживающий тяжелый занавес на окне. Снова вернулся к кухне и, не раздумывая, запрыгнул одним прыжком на ее середину и стремительно накинул шнур на шею Барбары. «Shut up!»[10] – произнес он по-английски и затянул шнур потуже. То ли девушка солгала ему в прошлый раз, что не понимает по-английски, то ли веревка на горле оказалась хорошим переводчиком, но та и не пикнула.

Реми отступил несколько шагов назад, вынуждая Барбару шагнуть за собой, взял нож со стола и приставил ей к ребру таким образом, чтобы она ощутила его острие.

– Где Ксюша? – спросил он. Это она тоже поняла и стала ему показывать рукой вниз.

Реми подтолкнул ее впереди себя и, держа шнур, плотно закрученный вокруг ее горла, как поводок, пошел за ней. Перед дверью в подвал он, не выпуская шнура из рук, быстро наклонился и снял с Барбары домашние туфли, чтобы не стучали.

Они спустились. В подвале не было света, но он сочился из приоткрытой двери спортзала. Реми крутанул шнур потуже вокруг горла Барбары – так, что она схватилась за него руками, но он только грубо подтолкнул ее вперед. Они тихо приблизились к двери.

От картины, открывшейся его взгляду, у Реми волосы встали дыбом: Ксюша, совершенно обнаженная, была распластана на тренажере, и над ней склонились два черных чудовища в африканских масках – одна была расписана бело-красными полосками, вторая – красно-зелеными…

Реми, подталкивая Барбару перед собой, ступил в зал. Двое распрямились и уставились на них. Реми сначала молча продемонстрировал им большой кухонный нож, затем снова приставил его к ребру Барбары, кольнув ее при этом так, что она вскрикнула, вернее, всхрипнула.

Мужчины в черном растерянно стояли по обеим сторонам от Ксюши. Вид ее обнаженного, распростертого перед двумя негодяями тела выводил Реми из себя. Грязно выругавшись, он приказал им по-английски развязать Ксюшу. К его удивлению, они поняли, во всяком случае, один из них, с бело-красными полосками, моментально склонился к Ксюше и начал отвязывать ее кисть. Второй медлил, глядя на Барбару. Та прохрипела:

– Что стоишь, недоумок! Делай, что сказали!

После чего тот последовал примеру первого, более понятливого.

Развязанная, Ксюша села, обхватив себя руками, стараясь не смотреть на Реми.

Одно было хорошо: с ней, судя по всему, ничего не успели сотворить. Они, видимо, хотели сделать укол, и только после этого приступить к действиям. Непонятным оставалось зачем. У насильников логики мало, но все же ему показалось странным, что этим двоим вдруг сделалось так невтерпеж, что они набросились на Ксюшу… К тому же специально вызвали еще одного участника, которого Реми не различил за стеклами, отражавшими веселые солнечные лучи… В этом надо будет разобраться, в этом есть что-то странное…

– Где ее одежда? – спросил Реми и услышал, как тот, который начал первым развязывать Ксюшу, перевел его слова второму. По-английски, стало быть, понимает…

– В раздевалке сауны, – неуверенно произнес второй, откашлявшись.

Это был голос Павла.

Ксюша встала и прошла мимо Реми, избегая его взгляда. Ей было стыдно, он это понял. Но сейчас было не время и не место для утешений.

– Снимайте маски! – приказал Реми.

Мужчины медлили. Реми демонстративно закрутил потуже веревку, и Барбара не на шутку захрипела. Переглянувшись, мужчины стащили маски с себя.

Один из них был, конечно же, Пашей. А вот второй…

Второй был негром.

Вернувшись домой, Кис удивился, что Реми до сих пор нет. Он куда-то умчался – то ли к Ксюше, то ли с Ксюшей, – но не сказал, когда вернется.

Зато дома был Ваня, и Кис, припомнив вчерашний разговор с Александрой, спросил у него, не слыхал ли он чего интересного о талантливом русском модельере по фамилии Корсаков.

Ваня не слыхал. Но сдается Ване, что в библиотечных поисках материалов по Версаче ему попадалась какая-то статья о русском кутюрье с такой фамилией… Он статью ту не читал – в его задачи не входило, но если Киса это интересует…

Киса интересовало, и Ваня был тут же отправлен в библиотеку. А Кис уселся в ожидании Реми чертить схемы, кружочки и стрелочки…

Кружочки, однако, никак не хотели соединяться, стрелочки никуда не вели, Кис злился. Группа кружочков Тимур – Андрей – Александра была связана университетским знакомством и аферой с Версаче. При этом Тимур был влюблен в Александру, а Андрей – «голубой».

Ну и что с того?

Группа Тимур – Павел – Варя была связана местом обитания, то есть дачей, и, возможно, постельными утехами.

Ну и что с того?

Тимур – Анатолий Николаевич… Толстый трусливый врио явно очень хотел Тимуркин пост, и это единственный возможный мотив, позволявший заподозрить его в убийстве… К тому же наложить лапу на компромат, собранный Тимуром, ему должно было показаться делом весьма заманчивым. Хотя и крайне опасным. Но – как знать? – Анатолий мог не предвидеть и не учесть, что за компроматом пойдет охота и с такими стрелками, как хозяева Тимура, лучше не вступать в соревнования по биатлону; а теперь вон дрожит как осиновый лист… Но что-то эта свинина плохо представляется Кису в роли убийцы. Такой трус, как он? Разве что нанял профессионала? Но наемник бы тихо снял Тимура выстрелом, а не стал бы бить по голове и топить в Москве-реке. Выходит, тоже не он.

Да и одно ли лицо – убийца и вор? Кто возьмется заверить Киса, что Тимура не убил один человек из личных, положим, соображений, а папочки с «бомбой» в придачу не прибрал к рукам другой, воспользовавшись смертью их владельца? Тот, у кого просто был доступ к месту их хранения? Но тогда было бы неплохо это место установить, а им пока что не удалось. Конечно, идет всего лишь второй день расследования и все еще впереди, но уж как-то больно туманно это «впереди»…

Кого Тимур мог шантажировать? Кого-то из своего списка. Этот «кто-то» мог бы стать очень подходящей кандидатурой на убийцу и грабителя одновременно, вот только как его вычислить? Не станут же люди, доверявшие Тимуру и попавшие в его сети, рассказывать Кису: да-да, было дело, собрал он на меня досье, и как я взятки брал, и как денежки предприятия присвоил, и как конкурирующей организации ценную информацию продавал, и как от налогов уклонялся, и незаконные финансовые операции совершал, подлоги банковских документов делал, с чужой женой спал… Что там еще можно напридумывать?

Да только что ни придумай, а никто не расскажет этого Кису. Так что давай, Кис, напрягай мозги!

Думай, думай, думай…

Вздохнув, Кис поплелся к секретеру и снова вытащил еженедельник Тимура. Все-таки этот список, состоящий из двадцати восьми фамилий с денежными суммами напротив, должен что-то означать! Плата за шантаж? Тогда надо будет признать, что Тимур успел охватить шантажом двадцать восемь человек! А вот это вряд ли, это было бы для него слишком рискованно – компромат предназначался для пользования хозяев, а Тимур не дурак, чтобы так подставляться. Ну еще один, максимум два шантажа – куда ни шло: не устоял Тимур, соблазнился… Но не двадцать восемь!

Тогда взятки? Надо будет созвониться с этими людьми. Если взятки давали – то, конечно, не признаются, но вдруг это просто деньги в долг? Тогда хоть одна загадка отпадет…

Кис решил приступить к прозвону немедленно и, вооружившись списком клиентов, направился к телефону.

«Вы давали суммы в долг Тимуру Рустамовичу? Нет? А брали у него взаймы? Тоже нет? А что может означать сумма в тридцать тысяч долларов, проставленная против вашей фамилии? Ах, понятия не имеете…» – в таком примерно роде происходили разговоры. Кису наскучило слушать одни и те же фразы, и на седьмом звонке он это занятие оставил.

В еженедельнике была еще одна таблица, состоящая из цифр, например: 2-37, 5-24, 9-18, и так далее. Цифры в левой колонке шли до двадцати восьми, и можно было бы предположить, что под ними значатся те двадцать восемь фамилий, что были указаны в списке с денежными суммами. А вот что могли означать цифры справа? Порядковый номер… Полки? Ящика? Папки?

Хрен его знает. Право, чувствуешь себя полным идиотом, когда у тебя в руках такие неразгадываемые шарады.

От чувствования себя идиотом Киса оторвал телефонный звонок. Это был «культурный человек» Валентин, который сообщил, что сейчас детективу подвезут ключи от квартиры на Ленинском.

В ожидании этого Кис приступил к разгадыванию другой загадки: где Тимур должен был хранить документы? Ну-ка, на выбор: за железной дверью, на даче или на набережной? Железная дверь – это надежно. Ее нельзя ни вскрыть, ни взломать. Во всяком случае, с ходу. Нужны специальные инструменты для взлома и время. А рядом все-таки соседи живут, могут милицию вызвать. Маловероятно, что кто-нибудь мог пойти на подобный риск, и Тимур не мог этого не понимать. Кис бы на месте Тимура хранил свои секреты именно там.