Нежный рассвет любви (СИ) - Рейн Елена

Андрей стоял у окна, наблюдая за тем, как дети играли во дворе. В новую квартиру так и не переехали, хотя там очень много места, хватит комнат на всех. Есть кабинет и огромная кухня, что являлось огромным плюсом, но Женя чего-то боялась. Он понимал – неспроста. И ему это совсем не нравилось.

Послышались тихие шаги. Громов улыбнулся. Женя. Нежные руки обхватили талию, и мужчина порадовался, что с каждым днем любимая женщина становилась раскованней. Это замечательно, пусть ему стало вдвое тяжелее. Быстрее бы встать на ноги.

– Я приготовила пирог. Твой любимый – мясной.

– Спасибо, – выдохнул он и, поставив костыли у стены, повернулся к ней. Мужчина ласково провел пальцами по лицу, отмечая, как затрепетали ее длинные ресницы, и спросил: – Перекусим или… поговорим?

Евгения напряглась, переживая, не зная, что ожидать от беседы. Она понимала, что обижает мужчину своим молчанием и отказом переехать, но пока к Громову память не вернулась, не могла позволить себе уехать из этого места. А вдруг он все вспомнит и захочет вернуть ту, что любил? Неприятно было думать об этом, но от правды не убежишь. Такое могло случиться.

– Чего ты боишься? Меня?

– Нет.

– Тогда что?

– Боюсь, что чувства изменятся.

– Женечка, – предупреждающе начал мужчина, но понял, что бесполезно. Сердце сплющилось, будто невидимая рука с силой сжала его, желая уничтожить, отчего стало тяжелее дышать. Андрей не понимал, почему она так сомневалась в нем. И это после всего, что они пережили?

От переполняющих эмоций мужчина потянул девушку к себе и поцеловал в губы. Сладко, завораживающе, со всей страстью. Он наслаждался и дарил наслаждение, лаская руками по спине.

– Женя… – хрипло выдал Громов, когда сладкое мгновение закончилось, и он сильнее прижимал ее к своей груди.

Евгения счастливо улыбалась, а потом поднялась на цыпочках и поцеловала сама, тут же отступая, смущаясь от своего порыва. Ей не было стыдно, наоборот.

– Пойдем?

– С радостью!

Она улыбнулась, пока не поняла одну важную вещь – мужчина никак не держался за нее. Стоял сам. Без поддержки, совсем забыв о том, что он передвигается на костылях.

– Ты сам стоишь! – с восторгом выдохнула женщина, прижимая руку к груди.

Громов улыбнулся и проговорил:

– Все благодаря тебе. Только тебе.

Хотелось кричать от счастья, но странная мысль не давала покоя. Все же…

– Знаешь, я переживаю, что ты путаешь чувства с благодарностью.

– Ты ошибаешься, – грубо выдал он и уверенно сделал шаг к ней, не отрывая взгляда, наклоняясь, чтобы вновь поцеловать, как вдруг пронзительный звук заставил замереть на месте.

Звонили в дверь.

Липина глянула в сторону, пытаясь понять, кто пришел, и только дернулась к выходу, как услышала:

– Жень, куда помчалась? Предлагаю – не услышать.

– А если что-то важное?

– Нас нет. И у нас серьезный разговор, – с коварной улыбкой поделился Андрей, начиная притягивать любимую женщину к себе.

Евгения засмеялась и проговорила:

– А если соседка? Она обещала принести тебе народное средство, которое вмиг поставит на ноги.

– Твоя нежность – мое исцеление.

– И все же… старушка переживает.

Мужчина только вздохнул и отпустил. Соседка зачастила со своими народными средствами. Как-то вечером разогнал шалопаев у квартиры бабули, так рявкнув на них, что все разбежались, забывая дорогу. А внук бабушки, как оказалось, еще тот оболтус, который тоже там был, перестал таскать всех к старой женщине.

Евгения открыла дверь и застыла на месте. Перед ней стояла Колина Людмила Олеговна. В кожаных брюках, короткой норковой шубке она нагло прошла внутрь, смерив Липину презрительным взглядом.

– Надеюсь, я могу пройти? – нахально процедила она.

Женя кивнула, чувствуя, как ноги стали ватными. Она вцепилась пальцами в свою футболку, не в силах идти. Совсем не укладывался в голове тот факт, что Колина стоит здесь. Ясно одно – она пришла с целью переговорить с Громовым.

Деловая женщина огляделась по сторонам, оценивая обои и мебель. Она скривилась, показывая свое отношение, и громко воскликнула:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Невероятно! Какой отстой! Уму непостижимо! Тут спать даже можно?

– Я попрошу не оскорблять наш дом, – возмутилась Женя, не желая слушать подобное. С какой стати? Кто она такая?

– А как не возмущаться, если тут находится мой мужчина. Бедный, как он мог здесь жизнь? Это же невыносимо.

Не снимая длинных сапог, женщина прошла внутрь и, увидев мужчину, воскликнула:

– Андрюша, любимый, как же я соскучилась!

Мужчина внимательно наблюдал за женщиной. Увидев, как она кинулась к нему, в нем что-то взорвалось, вызывая бурю агрессивных эмоций. Моментально стали всплывать воспоминаниями, отчего все тело скрутило от боли. Виски сдавливало. Сердце забилось в два раза быстрее. В голове словно волной прошла их последняя встреча, где обнаженная невеста смеялась, лаская его друга, тут же превращаясь в ничто. Андрей отбросил в сторону ненужные эмоции, желая успокоиться. Ему это было необходимо.

Громов тяжело дышал, жадно глотая те воспоминания, в которых искренне нуждался. Глянув в сторону Жени, которая с возмущением смотрела на Людмилу, шарившую по его телу руками, он оттолкнул ее и суровым голосом произнес:

– Людмила, отцепись от меня!

– Ой, милый, прости. Это от чувств. Столько тебя не видела. Это весьма печально, что ты оставался в этом… ужасе. Но ничего, я увезу тебя.

Мужчина посмотрел на свои костыли, стоявшие у окна, и нахмурился, что увидела Женя. Она поспешно подошла и спросила:

– Все в порядке? Подать костыли?

– Он отлично стоит. Зачем ему? Тряпку из него хочешь сделать?! – рявкнула Людмила, дергая головой, не понимая, как Громов мог связаться с такой идиоткой.

– Да, подай, пожалуйста, – произнес мужчина и когда получил, почувствовал облегчение. Устал. Но все же радовало то, что он стоял без помощи. Это огромный прогресс.

– Считаю, что сильным людям не нужна помощь и поблажки. И особенно презираю тех, кто надоедает своей помощью.

– Не помню, чтобы ты так рассуждала, когда просила об оказании финансовой помощи в пользу твоей аудиторской компании.

– Это естественно! И помочь невесте – твоя обязанность. Разве нет?

– Ты не моя невеста, – резко выдал он, сжимая руку своей женщины.

– Любимый, ты не так понял. На меня столько всего свалилось. Твой друг сказал…

– Ты имеешь в виду твоего жениха?

– Ну что ты? Какой он мне жених?! Глупости! Мало ли о чем он там мечтает. Я всегда думала только о тебе. И сейчас я надеюсь, что ты простишь меня. Я побоялась ответственности. Да, так бывает. Но все совершают ошибки. И мне хочется верить, что ты простишь.

– Людмила, я простил.

– Отлично, тогда… – она сделала шаг и с ядовитым презрением посмотрела на женщину, показывая, что она может убираться. Невероятно, как все оказалось просто!

Липина не верила в то, что сейчас происходило. Неужели вот так все закончится? Ее страхи оказались правдой? Ей стало невыносимо, и она захотела уйти, но сильная рука не позволила этого сделать.

– Женя, не смей! – Андрей повернулся к Колиной и произнес: – Людмила, мне без разницы, почему ты так поступила. Я всем доволен, потому что это позволило мне сблизиться с женщиной, которая очень много значит для меня. Позволь представить тебе мою жену – Евгению. Теперь мы с ней вновь вместе. И я надеюсь, что так будет всегда.

– Но как ты можешь?! Когда твоя память вернется…

– Она вернулась, – мужчина надменно посмотрел на Колину и добавил: – Она вернулась в момент, когда увидел тебя. Я вспомнил все.

– Но… это лишь доказывает, что я для тебя очень важна и ты…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Знаешь, почему я вспомнил? Да потому что у меня до сих пор не укладывается в голове твое предательство. В тот день именно тебя я застукал с другом в постели. Да, и еще я помню, как он меня пригласил в бар, чтобы объясниться, а потом… у меня отказали тормоза. Не зря мне показалось странным, что мерзкие прихвостни Суворова терлись около моей машины. Думаю, теперь это не составит труда доказать, так что твоему любовнику несдобровать. Пусть готовится к обвинению в покушении на убийство.