Синтез (СИ) - "Токацин"

Гедимин ударил его по руке и прикрыл конструкцию ладонью. Возможно, тычок чужого пальца она выдержала бы, но сармат не для того шлифовал обсидиановые линзы, чтобы позволить их ощупывать.

— Разрешение выдало Ведомство, — сказал из-за своего стола Хольгер, показав сарматам экран смарта; текст документа был виден плохо — в поле зрения попали в основном пометки секретности. — «В целях ускорения выработки исследуемого вещества разрешается использование обсидиановых линз в необходимом количестве. Окончательное решение о безопасности эксперимента принимают специалисты Центра. О результатах отчитаться…»

Константин в досаде хлопнул рукой по бедру.

— Когда успел договориться?!

— Это небыстро, — ухмыльнулся Хольгер. — Полтора месяца переписки. Но там встречаются умные сарматы… Возможно, ещё через полмесяца придёт второе разрешение. Оно более интересное.

— Что ещё? — Константин развернулся к нему. — Очередная попытка подрыва лаборатории?

Хольгер пожал плечами.

— Тебе везде мерещатся подрывы. А между тем сивертсенитовый цех работает уже три месяца, и ни одного лишнего взрыва там не было. А разрешение — на переработку первичного образца. Мы с Гедимином попробуем выделить из него кейзий и констий. Пока у нас нет этих металлов в чистом виде. Это будет по меньшей мере интересно.

Константин мигнул.

— Замечательная идея… Об авторстве спрашивать не буду, — он хмуро покосился на Гедимина. — Чем вы оба намерены заменить переработанный образец?

— Весь ирренций вернётся на прежнее место уже через сутки, — пообещал Хольгер. — Он как раз легко отделяется. А если что-то пойдёт не так… У нас уже двадцать пять граммов наработанного металла. Не вижу проблемы.

Северянин покачал головой, глядя то на Гедимина, то на Хольгера.

— Как хорошо всё решается без малейшего обоснования…

— Я напишу обоснование, — заверил химик. — Только не мешай работать.

Константин сердито фыркнул.

— Ну-ну, пиши. Не забудь объяснить, зачем тебе понадобились кейзий и констий, и что мы получим, убив на них время и реагенты.

…Обсидиановая сфера прочно заняла своё место; Гедимин пошевелил её манипулятором — она не качнулась. Аккуратно вернуть урановые сегменты, вставив все выступы в нужные углубления, было немного труднее, и сармату всё время не хватало второй руки, — фрилометаллический захват был очень неуклюжим в сравнении с настоящими пальцами. Чуть сбоку, у кольцевого облучателя, нетерпеливо топтался на месте Айрон. Пять образцов были извлечены из-под защитного поля, и лаборант ждал, когда подойдёт Гедимин с анализатором. «Медь и железо,» — отметил про себя сармат, покосившись на вытащенные пластины. «Значит, предположения верны.»

Ирренциевые включения быстро высветились на экране анализатора — чуть больше в медной фольге, чуть меньше — в железной, значительно больше — в уже заражённых образцах олова и серебра, в разы больше — в свинцовой пластине. Гедимин тщательно зафиксировал все изменения, очень стараясь не задумываться об их причинах, — без обработки данных такие размышления не имели смысла, но серьёзно перегревали мозг.

— Медь и железо — в точности как ты сказал, — с уважением посмотрел на него Айрон, вернув образцы под защитный экран. — Что на очереди? Алюминий?

Гедимин кивнул.

— И, возможно, литий. Или, — он на секунду задумался, — всё-таки сурьма. У Герберта есть какие-то предположения насчёт сурьмы. Жаль, он не рассказывает всего. Но точно не йод. И я не понимаю, почему это так. Из-за распределения электронов?..

…Последние полчаса перед концом смены тянулись долго — браться за новые дела никому не хотелось, с дневным массивом работы все справились. Сарматы разбрелись по лаборатории. Хольгер что-то чертил на листе, выдранном из ежедневника, Линкен вполголоса уговаривал Константина сыграть в «Космобой», Иджес занял тиски на верстаке Гедимина и что-то увлечённо вырезал из куска жести. Сам ремонтник устроился на углу стола и читал новое письмо из Лос-Аламоса.

«Коллеге Штиберну прислали ещё двух мёртвых крыс. Он надеется получить обратно как можно больше животных — даже если они все погибли, можно будет узнать, как на них повлияла «дикая» жизнь. Поголовье крыс быстро растёт — кажется, им даже пошло на пользу снижение численности. Я не удивлён, что до Атабаски ни одно животное не добралось, но если вы всё-таки столкнётесь с чем-то подобным, не забудьте сообщить мне.»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Гедимин пожал плечами. «Здесь есть кому питаться грызунами. Я не биолог, но если верить Крониону, даже трупы будет очень непросто собрать. С неорганическими объектами всё же проще…»

«Что касается более радостных новостей — они у нас есть, причём сразу у двух лабораторий — и нам, наконец, довелось не только пассивно наблюдать за урановой сферой, но и провести довольно интересные опыты. Коллега Кейзи добился разрешения на переработку девяноста процентов первичного образца. Теперь у него есть прекрасный образец кейзиевой фольги и не менее прекрасный — тонколистового констия. Их химические свойства почти идентичны свойствам серебра и золота соответственно — как и ожидалось. Неожиданным оказалось другое. В первых же опытах с пучковыми излучателями выяснилось, что кейзий великолепно экранирует омикрон-излучение. Аналогов ему практически нет, если не говорить о сивертсеновых полях, — даже урановые экраны не выдерживают никакого сравнения. Тончайший лист кейзиевой фольги ослабляет излучение на девяносто два процента — и не подвергается при этом никаким изменениям. Но ещё интереснее оказался констий — он поглотил девяносто семь процентов омикрон-излучения и восемьдесят — сигма-излучения. Вы, как и я, понимаете, что это значит, и какую реакцию это вызвало в лаборатории.»

Гедимин изумлённо мигнул и ещё раз перечитал последние фразы. «Поглотил… сигма-излучение?! Даже защитное поле пропускает почти весь поток!» Он недоверчиво покачал головой и перевёл взгляд на закрытую дверь. «Это надо проверить самому.»

… - Уран и торий! Значит, материальный экран всё же будет, — хмыкнул Хольгер, выслушав сармата. — Кейзиевые перчатки и шлемы из констия… Ты прав, это интересно. Ведомство пока думает над разрешением, а мы могли бы начать подготовку. Я прикинул, какие аппараты и реагенты могут понадобиться. Хочешь увидеть список?

Глава 57

04 октября 45 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Всю органику уже убрали,» — отметил про себя Гедимин, посмотрев под ноги. Ещё совсем недавно везде лежали жёлтые и побуревшие листья, сухая хвоя и обломки коры, смытые дождями на территорию АЭС; этим утром освещённые дороги были стерильно чисты, и роботы-уборщики, справившись с работой, перебрались на стены зданий и повисли там в ожидании нового мусора. До рассвета оставалось больше часа, но станция была достаточно ярко освещена, чтобы это не смущало ни сарматов, ни людей. С окраины доносились вопли — охранники обнаружили, что еноты преодолели ограду и добрались до их пайков. Гедимин довольно хмыкнул — чистая Би-плазма животных не интересовала… или, возможно, кладовщики-сарматы тщательнее соблюдали меры предосторожности.

— Я сейчас, — тихо сказал он Хольгеру, отделяясь от группы «научников» и обходя ремонтные ангары. В главном корпусе шла пересменка, вся охрана стянулась к главному входу, и осматривать здание с тыла, со стороны реакторов, было некому — и совершенно незачем. Гедимин подошёл к стене и приложил к ней ладонь. Не могло быть и речи о том, чтобы почувствовать сквозь все уровни защиты какое-то «тепло», или «движение», или, тем более, «энергию» или «скрытую мощь»… но прикосновение к реактору странным образом успокаивало. Гедимин раскинул руки вдоль стены и прижался к установке всем телом.

Громкие смешки и возгласы за спиной не заставили себя ждать — патруль «броненосцев» вышел на площадь и остановился на её краю, показывая «клешнями» на сармата. Гедимин сердито сощурился и очень неохотно отстранился от стены.