Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4 (СИ) - Афанасьев Семён

— Просто я технически грамотный и мало ел сырого, — неуступчиво нахмурился парень. — А жарить в больнице, кроме лампочки, больше не на чем.

Икару и Цубаса, переглянувшись, захихикали очередной раз.

— Мы тебя и такого любим, — напомнила красноволосая.

— А что. Экзотика, решительность, нестандартность — прикольно же! — сквозь всхлипы добавила отличница. — А если серьёзно, то большое спасибо.

— Да ладно, — довольно прищурился блондин. — Это мой мужской долг, ага.

— Народ, мне уже домой пора, — виновато вздохнула Цубаса, с тоской глядя на настенные часы.

— Маса, ты со мной ночуешь? — Икару указала взглядом на вторую кровать.

Медицинская техника, в сочетании с пятиэтапной программой концентратора, позволили ей сейчас уже полноценно сидеть на кровати.

— Да я к Длинному на беседу, — задумчиво ответил подросток. — Там не знаю, как пойдёт.

— Можешь вернуться в любое время, — решительно дёрнула подбородком Иока. — Через заборы вы отлично лазаете и по ночам; а в моей палате для тебя всегда есть место.

— Ладно, тогда на метро вместе? — Кимишима, явно преодолевая внутреннее сопротивление, хлопнула себя ладонями по коленям и решительно поднялась со стула.

— Э-э-э, а это куда всё?! — Асада задумчиво глядел на море продукты на своих коленях. — Я думал, всё сожрем?

— Не за один раз, — рассудительно сказала отличница. — Брось вон в холодильник?! А завтра, если что, в школу с собой возьмём на перекус? Одноразовых контейнеров там, на нижней полке, тоже хватает. Вы же за мной утром заедете?

— Тогда ночью точно вернусь, — сообразил что-то на ходу Маса. — Да. Угу. Я про утро и не подумал.

— Я первым вагоном метро буду, — кивнула следом за парнем Цубаса.

* * *

Офис одной китайской компании.

Человек, официально числившийся логистическим клерком, в реальности выполнял и много других функций.

Сейчас он старательно, чат за чатом, просеивал ежедневные новости диаспоры: большинство свежей и актуальной информации сегодня добывается именно из таких источников.

Кто-то шёл по улице, что-то заметил, сфотографировал — и отправил в чат. С кем ещё, как не с земляками, делиться горячими впечатлениями?

А у кого-то случилась неожиданная радость или беда. Как таким не поделиться?

В одной из директорий второй десятки несколько ханьских студенток, окружив хмурого парня (судя по интерьеру — явно больничная палата), вовсю щебетали о том, как даже тигр, случается, может потерпеть поражение.

Студентки были самыми обычными, своими.

Парень же, которого они проведывали, постигал тонкости юриспруденции в одном из ключевых колледжей агломерации по специальности. Сидящий за столом человек за студентом наблюдал давно: юридический колледж, пока существующий вроде как автономно, буквально в течение учебного года должен стать официальной частью Академии Тамагава.

Глава 23

Когда это произойдет, самый обычный парень-китаец, по факту, будет учиться со столичными японцами. Которые, в свою очередь, после столичного же юридического факультета попадут…

Не важно, куда. В любом случае, не улицы подметать. Куда-нибудь, да попадут.

Студент, как и симпатизирующие ему землячки, тоже был самым обычным. Бы. Если бы не кое-какое спортивное прошлое на родине — это сидящий за столом выяснил давно (спасибо современным профилям в социальных сетях).

Случай был не ахти какой важный, но всё же из общей канвы выбивался. Да и мимо пройти — не совсем вариант. В сети вроде как приятели.

Если же отбросить работу, то даже чисто по-человечески интересно: а кто это ему лицо-то начистил? До сего момента, Япония таким не баловалась. Ко всем учащимся по обмену относились подчёркнуто корректно.

* * *

Сяо валялся на больничной кровати после визита подруги с подругами.

Эх, был бы местным — можно было бы и полуофициально с остальными тёлками замутить. К сожалению, на материке взгляды строже, как и обычаи.

Мог бы выписаться даже сегодня — но в этом случае лицо ещё длительное время будет украшать идиотская наклейка. Чего не хочется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Здесь же лечащий доктор откровенно сказал: два варианта протокола (лечения). Первый: перелом соберём, в смысле кости; дальше — ходи балдей. Лечись консервативно. Сам молодой, кости нормально срастаются.

Второй вариант: запускаем нано-колонию. Методика новая, нанниты тоже. Результат гарантируют более быстрый, но двое суток отсюда — ни ногой.

Из плюсов — гарантированное полное восстановление косметического эффекта. Иначе говоря, на лице ничего заметно не будет. В отличие от первого варианта.

Из минусов — солидная стоимость. Вы, дорогой Сяо, иностранец; и от заявления в полицию, несмотря на откровенную криминальность вашей травмы, почему-то отказываетесь.

Сяо отлично понял жаргон собственной профессии, но всё равно переспросил: а причём здесь криминальность травмы?

Ответ внушил: оказывается, островитяне очень скрупулезно относятся к тому, что считают своими обязательствами.

Если бы он написал заявление в полицию, там зафиксировали бы перелом лицевой кости, как результат преступления.

В этом случае, стоимость его лечения полностью попадала бы под программу государственной страховки островов.

Блин. Или правда надо было на этого дурачка заявление написать?

С-сука. Бабла жаль, спору нет. Но обращением в полицию, в рамках дальнейшего пребывания внутри Тамагава, зачморишь сам себя: на какой-либо авторитет дальше даже рассчитывать не стоит.

С учётом того, что белобрысый школьник — вообще малолетка.

Нет… Мы пойдём другим путём… Пара штук не стоят такого позора, и — главное — потери перспективы.

Никого из японских тёлок, учащихся на территории академии и университета, после такого не склеишь. Чтобы жениться и дальше абсолютно законно получить гражданство.

Долбаные островитяне, что те варвары: любые новости разносятся со скоростью звука, до самых стен заведения.

Нет уж. Лучше чуть-чуть перетерпеть и напрячься финансово — а с белобрысого потом как-нибудь взыщется. Найдём способ.

Когда позвонил земляк, с которым общались в некоторых своих форумах, Сяо вначале удивился, потом обрадовался: делать ещё больше суток было особо ничего, а тут хоть какое-то развлечение.

Слово за слово, поболтали больше часа.

Незаметно для себя, студент колледжа в подробностях рассказал о собственном конфузе.

— А ты с ним на сухую дрался? — между делом, завуалированно поинтересовался знакомый.

Даже разговаривая на родном языке, они предпочитали некоторые деликатные моменты из области нейро-концентрации называть иносказательно.

— Если бы! — выдохнул обреченно будущий студент юридического факультета университета Тамагава (после колледжа). — Я и "сетку" активировать успел! Не помогло!

— Во как! — искренне посочувствовал земляк. — А с кем дрался? Можно подробнее? Ну, я же не умею драться, — стеснительно пояснил товарищ. — Мало ли, кого тут опасаться надо? Если вон, говоришь, пятнадцатилетний малолетка может нашей "сетке" навалять? Ещё и в твоём исполнении! — он со значением поднял в воздух палец.

Последнее не было лестью: биография Сяо на родине ни для кого из земляков секретом не являлась. Наоборот, он гордился собственными достижениями, которые фигурировали во всех его профилях.

— Блин, шестнадцать ему. Не пятнадцать. Наш, школьник. Старшая школа Тамагава. Да ничего особенного… так, сын кого-то из местной якудзы. Причём не из самых крутых гуми. Кстати! Он уже на местных аналогичным образом отметился! С ним тут местный второй дан учился, да и учится; ещё местных регбистов валял…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Буквально через пять минут разговора Сяо уже и сам начал задумываться о причинах такой удачливости злосчастного школьника на том, что считал собственной нивой.

Товарищ ни на чем не настаивал, только задавал вопросы. Только вот в итоге учащийся колледжа перестал верить в случайность — и искренне заподозрил у белобрысого какие-то технические хитрости.