Секретный Черчилль. Британские спецслужбы в войнах ХХ века - Вадим Телицын

Уинстон Черчилль, который на протяжении полувека активно поддерживал и иногда критиковал свои собственные британские спецслужбы, сформулировал: «Чем глубже видишь назад, чем дальше можешь видеть вперед».

* * *

…В истории британской разведки, да и, вероятно, во всей истории секретных служб, не было другой такой организации, которая бы столь гениально разрабатывала и столь успешно осуществляла отвлекающие маневры, как во время Второй мировой войны. Тар Робертсон настолько воодушевлял своим энтузиазмом вновь рекрутированных сотрудников, что многие из них поразительно быстро осваивали искусство введения в заблуждение. Одним из таких стал 25-летний лейтенант Военно-воздушных сил Чарльз Чалмондели, выпускник Оксфорда и пришедший в 1940 году в разведывательный отдел MI 5 из Министерства воздушного транспорта. Тар писал о нем позднее, как о «необыкновенном и симпатичном человеке, служившим в моем отделе зачастую генератором идей». Заместитель же Робертсона Джон Мариотт характеризовал его как «неисправимого романтика из мира старых пьес плаща и кинжала». Одним из самых гениальных маневров, придуманных Чолмондели сразу после начала операции по подсовыванию противнику сфальсифицированных документов с целью ввести его в заблуждение относительно задач предстоящих действий союзников в районе Средиземного моря:

«Из одной больницы в Лондоне мы получаем труп (в мирное время это стоит обычно 10 фунтов), одеваем в форму соответствующего звания, наполняем его легкие водой и в один из внутренних карманов кладем документы. Потом тело сбрасывается в воду с самолета береговой охраны в определенном месте, с расчетом, что течением его отнесет к вражескому побережью… Информации, содержавшейся в этих документах, можно будет придать видимость намного более секретного характера, чем тому, что обычно распространяется по традиционным каналам разведки».

Чалмондели быстро заручился поддержкой лейтенанта-коммандера Ивена Монтагю – представителя Военно-воздушных сил в Комитете двадцати. 4 февраля они сообщили, что из больницы получен подходящий труп (безработного, отравившегося крысиным ядом), и получили добро на секретную операцию. Майкл получил фиктивные удостоверения личности, выданные Морской пехотой британских ВВС на имя Вильяма «Билла» Мартина, офицера штаба командующего комбинированных операций, вице-адмирала лорда Луиса Маунтбэттена.

В исходный план Чалмондели были внесены некоторые изменения. Для того, чтобы поддельные документы на трупе наверняка были обнаружены, из поместили в портфель, пристегнутый к запястью. А в карманы положили личные вещи и «письма» от его невесты. Вместо того чтобы сбрасывать тело с самолета, его решено было доставить на подводной лодке к испанскому побережью Уэльва, откуда течением его обязательно вынесет на берег. 15 апреля в 10 утра к Черчиллю пришел полковник Беван, отвечавший за операцию, с просьбой дать разрешение на ее начало. Премьер-министр «курил сигару, окруженный бумагами и черными и красными коробками с сигарами. Он с энтузиазмом дал добро на проведение операции по дезинформации. Согласие было получено также и от главнокомандующего силами союзников в Средиземном море генерала Дуайта Д. Эйзенхауэра, от которого оно также требовалось. Если с первой попытки не получится, сказал он полушутя, то «мы вытащим труп и пустим его в плавание еще раз».

Хотя за проведение операции «Мясной фарш» отвечала не MI 5, ее вклад в это дело был весьма существенным. Монтагю попросил всех секретарш в принести ему свои фотографии, чтобы выбрать подходящую невесту по имени «Пам» для «майора Мартина». Выбор пал на секретаршу N. В портмоне «Мартина» был вложен привлекательный снимок в купальном костюме. Другая секретарша помогала составлять любовные письмо от «Пам» для карманов пиджака «Мартина». На фотографии в его паспорте был офицер Ронни Рид, который слегка походил на несчастного погибшего. В кармане «Мартина» были и билеты с оторванными контрольными корешками в один из Лондонских театров на 22 апреля, как намек на то, что он покинул Лондон после этой даты. На самом деле тело было погружено ранее этой даты на подводную лодку «Seraph», которая и доставила его к испанскому побережью. 22 апреля Монтагю и Чолмондели подарили секретаршам, которые помогали с фотографиями и любовными письмами от «Пам», билеты в театр, соответствующие тем самым с оторванными корешками, которые отправились в путешествие вместе с трупом. Все четверо после театрального спектакля устроили в ресторане «прощальный ужин с Биллом Мартином».

Почти через неделю, 30 апреля, ранним утром тело было выброшено на берег в районе Уэльва. Как и ожидалось, им заинтересовались представители франкистской Испании. Они открыли портфель, привязанный к запястью «Мартина», сфотографировали документы, и отправили их далее немецкой разведке. А тело передали позднее британским представителям. В портфеле находились рукописные письма Маунтбэттена и заместителя главнокомандующего британского Генерального штаба генерал-лейтенанта сэра Арчибальда Нэйя, а также оттиски руководства по комбинированным военным операциям, к которому якобы должен был написать предисловие Эйзенхауэр. Письма содержали дезинформацию о предполагаемой высадке союзников в Греции под кодовым названием Хаски. Через некоторое время содержание перехваченных и расшифрованных сообщений показало, что немцы полностью поддались на эту наживку. Записка, полученная Черчиллем во время его поездки в Вашингтон, была лапидарной: «Мясной фарш полностью заглочен». Даже когда наступление союзников началось не в Греции, а на Сицилии, немцы не подвергли сомнению истинность документов по «Мясному фаршу». Они решили, что союзники просто поменяли свои планы.

Подготовка к операции «Мясной фарш» убедила Даффа Купера, руководителя Службы внутренней безопасности, что наступило время ввести Черчилля в курс и других усилий по дезинформации и о существовании двойных агентов. Еще в марте 1943 года Ги Лидел в своем дневнике отмечал, что, несмотря на регулярные встречи премьер-министра с «С» и его большое внимание к работе Блэтчли-парка, он по-прежнему не знал об операциях Службы безопасности. Для ознакомления премьер-министра с работой спецслужб Дафф Купер выбрал показательный случай, который смог бы его воодушевить: дело двойного агента Эдди Чепмена.

До войны Чепмен жил в Лондоне и был профессиональным преступником, славился своей экстравагантностью, ездил на «бентли» и носил костюмы от “Savile Row”. В 1939 году он скрылся от Лондонской полиции на Джерси, где он позже попал в тюрьму за взлом и кражу. Перемена в его судьбе наступила после того, как немцы заняли острова в канале. Чепмен предложил немцам, в случае освобождения, свои услуги в качестве шпиона, и немецкая разведка пошла на это. В предрассветные часы 16 декабря 1942 года его выбросили на парашюте над сельской местностью в районе Кэмбриджшира – с поддельными документами, 990 фунтами в старых деньгах, портмоне, принадлежавшим погибшему британскому солдату, рацией и капсулой смерти. После полудня он объявился в местном полицейском участке и заявил, что у него есть важная информация для британской разведки. Его поместили в лагерь 020, где в течение нескольких дней коммандант Стефенс сделал из него двойного агента «Зигзаг». Трудно сказать, насколько подробную информацию получил Черчилль по делу Зигзага, но судя по всему, ему рассказали об операции, осуществленной в 1943 им по саботажу работы завода Хевилленд по производству самолетов в Хартфилде – месте производства бомбардировщиков типа «москито», которые использовались против немецких городов. На снимках видны были драматические картины разрушенных заводских цехов, накрытых брезентом. Курировавший Зигзага офицер Стефан фон Гронинг, который располагался в большой вилле в портовом городе Нанте, торжествовал удачу и отметил событие «шампанским для всех». В том же году на закрытой церемонии в Осло Зигзаг стал первым британским гражданином, получившим «Железный крест» «за свое выдающееся усердие и успехи». На самом деле «саботаж» на заводе Хевилленд был разыгранным спецслужбами обманом.

Другим примером, о котором Дафф Купер рассказал Черчиллю в марте 1943 года, был случай высокопоставленного офицера немецкой контрразведки под кодовым именем Арлекин. Он попал в плен в Северной Африке в ноябре 1942 года и был переправлен в Великобританию. Поскольку немцы знали о его аресте, не могло быть и речи, чтобы сделать из него двойного агента, но он мог бы быть полезен в другом отношении:

«Будучи уверенным в неизбежности поражения Германии, он собственноручно написал нам письмо с предложением о сотрудничестве – с единственным условием, что мы его не будем принуждать направлять оружие против немецких солдат. От него было получено большое количество секретных сведений, многое перепроверялось (и находило подтверждение), хотя ему об этом известно не было. Также он привлекался для консультаций и давал по интересующим нас вопросам полезную и содержательную информацию».