Венганза. Алый рассвет - Виктор Хант

вбежал в храм встрепанный, покрытый дорожной пылью и сразу же скрылся в ризнице. Когда падре выходил оттуда с арбалетами и какими-то склянками, то вдруг остановился и обратился к ней:

– Синьора Виргиния, меня сегодня не будет целый день. Прошу, не задерживайтесь в храме надолго. Я не могу считать это место безопасным без моего личного присутствия.

– Да, падре, – согласилась женщина, не решаясь спросить куда он так спешит с оружием. – Я сообщу, если кто-то будет вас искать.

– Надеюсь, никто не будет, – мрачно ответил Энрике. – Синьор Эрнандо и донья Кармен в порядке?

– Донья огорчается, что не смогла попасть на родео, и даже слегла, видимо от расстройства. Но сейчас она, кажется, в порядке. А вот мой муж… – Виргиния вздохнула.

– Что с ним, синьора? – забеспокоился Энрике.

– Я была бы благодарна, если бы вы нашли время поговорить с ним, – женщина умоляюще сложила руки. – Он закрылся в мастерской, не говорит ни с кем, почти не ест. Я очень беспокоюсь за него.

– Хорошо, попросите его придти завтра в храм, а если не выйдет – я сам к вам приду. До свидания, синьора Виргиния, и берегите себя.

Падре покинул храм, а Виргиния осталась, несмотря на предупреждение. Здесь было тихо и спокойно. Здесь можно было молчать и слушать тишину. Это то, чего ей сейчас хотелось больше всего на свете.

***

– Донья Кармен, позвольте войти? – Алехандро постучался в дверь к бабушке и, дождавшись разрешения вошел в комнату.

Пожилая синьора сидела на кровати в домашнем платье и читала газеты.

Раньше бабушка, как глава семьи, занимала лучшую спальню наверху. Алехандро помнил, что одна стена у нее была увешана оружием, и часто они с доньей Кармен чистили его, смазывали арбалеты, затачивали и полировали клинки под рассказы о тех временах, когда весь этот арсенал служил верой и правдой своим хозяевам. Бабушка первая поняла, что Алехандро рожден человеком Меча и объявив сыну и невестке, что займется его воспитанием, неукоснительно следовала своему решению. Отец еще пытался предлагать Алехандро обучиться мастерству работы с механизмами, но непоседливый Алехандрито предпочитал упражнения с деревянным мечом и стрельбу по мишеням.

Теперь бабушка жила в маленькой комнатке на первом этаже – она не могла больше подниматься по лестнице. Но оружие все еще было на своих местах, занимая теперь почти все стены, и по-прежнему в отличном состоянии. На комоде портреты, самый большой в рамке красного дерева – супруг доньи Кармен, синьор Алехандро Родригес, совсем еще молодой человек, с арбалетом на плече, в просторном плаще и шляпе, какие носили лет пятьдесят назад.

– Я на него совсем непохож, – заметил Алехандро, кивнув на портрет. – Хотя меня и назвали в честь дедушки.

– Да, ты пошел в родню своей матери, – согласилась донья Кармен, откладывая газету. – Хотя улыбка… улыбка у тебя такая же. Алехо говорил, я единственная, кто не испугался его улыбки, поэтому он на мне и женился. Неправда, конечно. На самом деле потому, что я его обставила в состязании по стрельбе.

Они оба посмеялись. Алехандро всегда было легко с бабушкой, и с возрастом это не изменилось.

– О чем пишут газеты? – спросил внук, продолжая с интересом разглядывать бабушкину комнату.

Здесь не водилось кружевных накидок, вязаных ковриков и прочих свидетельств увлечения рукоделием, как обычно у старушек. Донья Кармен предпочитала посвящать свое время совсем другим вещам.

– В "Рехонском Еженедельнике" слишком мало освещают наше родео, – сообщила она. – А Падальщик Доусон и вовсе исчез со страниц, видно, комиссар надавил на издателя. Королева проводит ротацию кадров, все боялись что однажды ее взор падет и на отдаленные провинции, и кажется, это уже случилось, пишут что в Рехону прибыли королевские аудиторы проверять работу губернатора. Когда и до Сан-Висенто дойдет черед, тут многое изменится. Но об этом позднее, – донья отложила газету. – Как прошло твое вчерашнее предприятие? Я все пропустила из-за этого проклятого обморока. Они настигают меня все чаще.

– Я обнаружил кое-что в доме Веги, что окончательно сбило меня с толку, – Алехандро присел в кресло напротив бабушки. – Ты знала, что Мигель ухаживал за младшей дочерью комиссара?

– Вот как! Я знала, что он гуляет с кем-то, – задумчиво ответила бабушка. – Но имени подружки Мигелито никогда не называл. Я подозревала, что девушка из высших кругов Сан-Висенто. Однажды Мигелито избили, но он так и не признался, был ли это неудачливый соперник или отец девушки. Если кто-то хотел отвадить Мигеля от возлюбленной, у него ничего не вышло, побои не заставили Мигеля отступить, а лишь разожгли упрямство.

– Его избили? – Алехандро сжал кулаки. – Гремлин! Я должен был быть здесь все это время! Или лучше забрать его отсюда. Я должен был учить его драться!

Донья Кармен рассердилась:

– Ты думаешь, Мигелито умел держать в руках только гитару? Ты обижаешь меня, Алехандрито. Пусть я сама не могла обучать его, но он брал уроки стрельбы и занимался с хорошими мастерами уличного боя. Мигель умел постоять за себя и в школьных драках, и потом, когда играл в барах. Ему приходилось выбивать заработанные деньги, когда хозяин бара решил вместо оплаты раздать музыкантам порцию тумаков. И защищаться от пьяных вакеро, которым была не по нраву его музыка или то, как их спутницы смотрели на Мигеля. Конечно, он не родился человеком Меча, как мы с тобой. Но беззащитным или слабым Мигель не был никогда.

Алехандро слушал ее, не зная что сказать. Он слишком плохо знал брата и эту потерю уже никак не восполнить.

– Я уверена, – проговорила донья сквозь зубы, – что убийца застал Мигеля врасплох.

– Это вполне мог быть комиссар Вега, – поделился предположением Алехандро. – Он был против отношений Мигеля и его дочери. Мигель не собирался отступать. Вот отцовский гнев и взыграл. Если я смог пробраться в дом Вега, может быть и Мигелю это удавалось? Могу себе представить, как комиссар увидел его, вылезающим из окна дочери, в сердцах схватил арбалет, погнался за ним до переулка и выстрелил. Эта версия кажется более правдоподобной, чем непонятно зачем напавший на Мигеля Гарсия. И улики комиссар спрятал у себя дома…

– Но? – спросила бабушка, видя что Алехандро что-то недоговаривает.

– Но болт, которым убили Мигеля, не от табельного арбалета комиссара, и не от того, что я нашел в сейфе! Штучная версия, с кучей бесполезных украшений и не слишком надежной конструкцией. Не могу представить, чтобы такой человек, как Вега пользовался чем-то подобным. А если действительно он – убийца, то почему не уничтожил улику против самого себя?

– Это во-первых, – кивнула бабушка. – А во-вторых