Спецгруппа «Нечисть» - Александр Ищук

— Извольте, — легко согласился он.

— Я не хочу, чтобы вы нас вводили в состояние гипноза.

— Вам есть что скрывать?

— Не в этом дело.

— Вы не любите, когда вами манипулируют?

— Именно. Я не хочу быть марионеткой. Вы же можете получить требуемый результат и без гипноза.

— Конечно, так будет еще интереснее.

— Тогда, прежде чем начинать, разрешите вопрос?

— Конечно.

— Что означают «иероглифы» на наших личных делах, проставленных по результатам собеседования с вашими коллегами?

— По большому счету, ничего не значат, — ответил Черепанов. — Это отметка о том, что вы обладаете необходимым набором характеристик для получения офицерского звания.

— А почему у других курсантов нет таких отметок?

— Потому, молодой человек, что ваши показатели выше среднего. Это показатель или хороших задатков, или сумасшествия.

— То есть? — не понял я.

— Что «то есть»?

— Почему сумасшествия?

— Потому что ваши результаты могут означать или одно, или другое. Как говорится, от гениальности до безумия один шаг.

— В нас есть гениальность?! — обрадовался я.

— В вас есть нужные Зимину задатки.

— Ладно, более-менее понятно.

— Тогда и к вам, молодой человек, у меня есть вопрос, не относящийся к основной теме. Не возражаете?

— Нет, конечно, — чуть удивленно ответил я.

— Видите ли, юноша, у меня есть маленькая слабость, хобби так сказать, — чуть смущаясь, признался полковник.

— Голубой что ли?! — с опаской спросил Марся.

— Нет, — едва сдержав смех, ответил тот. — Бог миловал. Вернемся к хобби. Я собираю, если так можно выразиться, ассоциации.

— Ассоциации чего и с чем?

— Не «чего и с чем», а «кого и с чем», а еще лучше — «кого и с кем».

— Вы можете сказать прямо? Меня ваше хождение кругами начинает настораживать.

— Хорошо, — согласился он. — Меня интересует, о ком из существующих или вымышленных персонажей вы подумали в первое мгновение, увидев меня.

— Опаньки! — не удержавшись, вякнул я. — Да у вас страхи и комплексы!

— Хобби у меня, молодой человек. Всего лишь хобби, — уже в открытую смеясь, пояснил полковник.

— Саня, мать вашу, о чем вы там все говорите? — не выдержал Марся.

— Кореш, мать твою, ты чего тупишь?! Ты когда полковника увидел, кого он тебе в первый момент напомнил?

— Только честно! — попросил Черепанов.

— Честно, — протянул Марся и спросил почему-то у меня: — А он меня потом не порвет?

Я вопросительно глянул на полковника.

— Ничего не будет. Обещаю. Если будет что-то новое, сделаю для себя отметку — и все.

— Ладно, — согласился Марся. — На первый раз поверим. Кощея Бессмертного он мне напомнил.

— И все?! — разочарованно спросил доктор.

— Все, — подтвердил Марся.

— Печально, — резюмировал Череп.

— Что? Слишком часто вам это говорят? — сочувственно поинтересовался я.

— Даже слишком, — вздохнул он. — В восьми случаях из десяти. А вы, молодой человек, чем меня порадуете?

— «Моя фамилия Мышьякович. Я специализируюсь на нечеловеческих опытах на людях в области стоматологии. И запомните, капитан, больше трех опытов еще никто не выдерживал!» — выдал я цитату из мультфильма «Капитан Пронин: Внук майора Пронина».

— Так-так-так, — заинтересовался Черепанов. Он даже наклонился вперед. — Что-то новенькое. Порадуйте старика, кто такой? Почему не знаю?

Я за три минуты объяснил, «кто такой и откуда взялся». Череп так заинтересовался, что забыл про нас с Марсей. Он достал ноутбук и полез в сеть искать мультфильм. Просмотрев указанный мною отрезок, он довольно потер руки и, сделав соответствующую запись в своем блокноте, заявил:

— Замечательно. Можно сказать, что сегодняшний день прожит не зря. Спасибо, юноша, уважили. Не ошибся в вас Зимин. Но вернемся к делам нашим прискорбным. Вы не возражаете, если я сменю освещение?

— Нет, — чуть удивленно согласились мы.

Череп пощелкал настольной лампой, но, не удовлетворившись результатом, встал и пошел к двери, где были основные выключатели.

— В нашем деле, — комментировал он свои манипуляции, — освещение играет огромную роль. Что-то можно скрыть, а чему-то придать остроту. А иногда с помощью освещения можно получить очень ценные сведения, вне зависимости от воли собеседника.

Интонации полковника, шастающего за нашими спинами, начали меня напрягать. Появилась в них какая-то холодная уверенность. И уверенность не в выбранном уровне освещения, а в том, что его замысел удался.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался я, повернувшись к нему, и получил рубящий удар ладонью в шею.

Последнее, что я запомнил, прежде чем потерял сознание, возглас Марси: «Ты что, сука, делаешь?!» и руку полковника, схватившую моего друга за шею.

Как потом выяснилось, без сознания мы пробыли около трех часов. Но это было потом. Так нам Зимин сказал. А на момент прихода в сознание я услышал (я всегда после подобных отключек сначала слышу, а потом вижу) недовольное бурчание Зимина:

— Ты, козел старый, что наделал?! Я тебя сейчас самого в транс введу при помощи ведерной клизмы с патефонными иголками. Отдал тебе, мудаку, двух нормальных парней, а что получаю обратно?! Это ж не солдаты и тем более не офицеры. Это дрянь какая-то!

— Петрович, заткнись, Христа ради! Я ж тебе говорю: ничего плохого с ними не произошло. Скоро очнутся.

— Скоро очнутся, скоро очнутся, — передразнил его Зимин. — Ты мне об этом уже двадцать минут поешь. А они как лежали пластом, так и лежат. На кой черт ты их вырубил?! Не мог старыми методами обойтись?!

— Зимин, мать твою, — начал заводиться Череп, — я тебе еще раз, дуболому, повторяю: не смог я с ними по старинке. У Трофимова мало того, что внушаемость никакая (он через минуту сам в себя приходил), так его, засранца, кто-то контрдействиям научил. На уровне обывателя, но научил.

— И чего?

— И того, — огрызнулся психиатр. — Он и сам для «работы» не годился, и друга своего все время «обратно возвращал». Что мне с ними делать было?!

— А вколол ты им что? Этот, как его, тиотентал?

— Во-первых, бестолочь, тиопентал. Во-вторых, не верь импортным книжкам, враки там все. В-третьих, обижаешь, начальник, — выпалил Череп. — Я так грубо давно не работаю. Есть более безопасные и более надежные препараты.

— Ты хоть добился, чего хотел?

— Добился!

— И что скажешь?

— Годны. Оба.

— И все?

— Тебе хватит.

— А с мордой у тебя что?

— Лень сгубила.

— Не понял?

— Я не стал читать заключение Чена и Иваныча. А там черным по-русски написано, что Сунгатов почти непробиваем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});