Кровавый круиз - Матс Страндберг

у какого-то мужчины и время от времени кладет руку на колено его товарища. Дан иногда покупает кокаин у ее сутенера. Она красива. Будь она лет на десять моложе, могла бы работать моделью. Интересно, мужчины понимают, что она не развлекается, а работает? Она, наверное, позволит им делать с собой все что угодно, обоим одновременно. В голове у Дана одна за другой проносятся картины сексуальных фантазий, и член просыпается в брюках.

Песня заканчивается. Аплодисменты. Свист. Дан хлопает до боли в ладонях и улыбается публике. Девушки уходят со сцены, их встречают овацией друзья.

– Спасибо, девчонки, за хит школьных дискотек, – благодарит Дан, и кто-то из публики смеется и кивает с пониманием.

На сцену выходит худая носатая женщина в ярко-розовом топе без рукавов. Ее волосы выкрашены в такой черный цвет, что кажутся синими в свете рампы.

– Добрый вечер, – приветствует ее Дан. – Кто с нами сегодня?

– Александра.

Когда женщина нервно улыбается, на переднем зубе сверкает маленький бриллиант. Она довольно красива. На вид ей чуть больше тридцати.

– Добро пожаловать, Александра. Уважаемая публика, поприветствуем Александру аплодисментами!

Публика хлопает, кто-то свистит.

Дан обнимает женщину, сжимая рукой худое плечо:

– Что Александра нам споет?

Та поднимает глаза:

– Сначала я хочу сказать, что я ваша верная поклонница.

– А я не сомневаюсь, что скоро стану поклонником Александры. – Дан улыбается публике. – Что будем петь?

– Я спою «Тропический рай». – Улыбка Дана застывает и становится похожа на посмертную маску.

– Как замечательно!

Это был хит в тот самый год, когда Дан попытался вернуться на музыкальный конкурс «Мелодифестивален» с песней «Идем против ветра», текст которой он написал сам. Дан рассказал о смерти отца, обнажил душу перед шведским народом, но ему не удалось получить даже второе место. Победили Миллан и Миранда с «Тропическим раем». Глупое, бездушное диско, звучащее как пародия. Как раз то, что нужно невзыскательной публике. Эта песня разбила последние иллюзии Дана, и в тот год она звучала отовсюду.

Жара становится невыносимой. Дан вдруг осознает, что в зале очень низкий потолок. И как страшно трещит голова. Сердце тоже бьется в два раза чаще обычного.

Это какая-то проверка? Его снимают для какой-нибудь чертовой телепрограммы, в которой унижают людей? Интересно, сколько просмотров будет у видео в Ютубе, если он сейчас даст Александре в морду микрофоном? А если будет наносить удары один за одним?

Дан облизывает губы. Верхняя губа соленая, и он поспешно вытирает ее пальцем в страхе увидеть предательскую кровь из носа. Но это всего лишь пот.

Публика совсем замолчала? Сколько прошло времени?

– Тогда начинаем! – Дан передает Александре микрофон. – Желаю успеха!

– Спасибо.

Юхан ставит ненавистное вступление с барабанами. Александра зажмуривается и начинает проникновенно петь дрожащим голосом. В ее исполнении песня звучит как церковный псалом, в котором речь идет о христианском рае, а не дискотеке для голубых на популярном туристическом курорте. Дан продолжает широко улыбаться, в то время как его сердце отчаянно бьется. Ненависть пульсирует в каждой клетке тела. Шипит в крови, как газировка. Стучит в висках.

В зале кто-то кричит. Слышен звук бьющегося стекла. Александра сбивается, путает слова, и в ее голосе появляется дрожание совсем другого рода.

Настроение в зале изменилось. Публика поворачивает головы в сторону входа. Двое мускулистых парней в обтягивающих футболках громко смеются. Бармен поднимает трубку телефона.

Дан следит за его взглядом и видит идущего по залу мужчину; завидев его, публика расступается в стороны. Мускулистые парни смеются еще громче.

«Зима холодна, ее трудно пережить, – поет Александра. – Но есть надежда, она ведет нас в тропический рай».

Мужчине около сорока. Он что-то бормочет с остекленевшим взглядом. На пиджаке пятна от рвоты. Рыжеватые волосы торчат в разные стороны. Рядом с воротником рубашки что-то, что напоминает запекшуюся кровь. Александра замолкает, но музыка продолжается.

– Черт побери! – не выдерживает Дан.

Его слова ловит микрофон.

Мужчина принюхивается.

Видимо, от выпитого спирта у него совсем растворился мозг. Остаток не больше, чем мозг рептилии.

Он поворачивает голову к Дану, и что-то в его глазах проясняется. Взгляд фокусируется. Он уже ничего не бормочет, просто смотрит на Дана. Его челюсти двигаются, как будто он что-то жует.

Вот это чертов псих! Как вообще можно пускать таких больных в общественные места?

На пути мужчины случайно оказывается пожилая дама. Он отталкивает ее в сторону, очки падают с носа дамы. Публика начинает подниматься с мест и устремляться к выходу. Псих подходит к краю сцены, в его глазах плещется безумие.

«Попробуй только, – думает Дан, пока в крови еще бушует кокаин. – Давай попробуй».

Он сжимает перед собой кулаки, когда мужчина поднимается на сцену. Александра кричит и бросает микрофон. Когда он падает на пол, раздается звук, похожий на пушечный выстрел, после этого в колонках слышны только звуковые помехи.

Мужчина набрасывается на Дана без всякого предупреждения. Дан неловко падает на пол и на секунду теряет способность дышать. Психопат щелкает зубами, как чертова деревенская дворняга. Пытается укусить.

Наконец колонки перестали издавать треск и шорох. Кто-то из публики кричит. Многие достают мобильные телефоны. Раздается несколько щелчков камер.

Дану едва удается уворачиваться от зубов психопата. Из его рта воняет, и что-то в этом запахе заставляет Дана по-настоящему испугаться. Он пытается сбросить психа, но этот дьявол вцепился крепко.

– Помогите мне, черт побери! – кричит Дан.

Но никто не бросается ему на помощь. Дан чувствует, что в воздухе повисло ощущение страха и растерянности. Все ждут, что помогать начнет кто-то другой.

– Чертовы ублюдки! – кричит Дан.

Злость придает ему силы. Он бьет кулаком в лицо сумасшедшего. Боль пронизывает всю руку от кулака до плеча, на костяшках выступает кровь. Дан порезал руку о зубы этого человека, кажется, что он ударил кулаком по куче острых бритв. Псих причмокивает, его глаза сосредоточены на лице Дана, но в то же время они как будто ничего не видят. Дан замахивается еще раз, но псих оказывается быстрее и успевает поймать сжатый кулак. Он подносит руку Дана ко рту и пытается высосать кровь, Дан чувствует движение скользкого языка вокруг кровоточащих ранок.

Отвращение Дана так огромно, что он ревет во весь голос. Ему удается вырвать руку у чудовища. Контакт с этим интенсивно сосущим ртом становится самым сильным впечатлением в жизни Дана. Все остальное блекнет.

И вдруг псих отпускает Дана. Это происходит так быстро, что Дан не успевает сообразить что к чему. Двое охранников – Хенке и старина Пер, которому давно уже пора быть на пенсии, – подняли чудовище на ноги. Но чудовище не отпускает руку