Тайна Алмазного Дракона - Элеонора Лайт

и её решительного отказа связать свою жизнь с таким неудачником.

Произнеся не слишком длинное приветствие и довольно краткую торжественную речь, жрец прокашлялся, затем ухватился за край белого полотна.

— А теперь прошу Его Высочество Бастиана Дайэрона Эресхира Эдарри и Её Высочество Элинн Арафорт-Эдарри, пришедших по обоюдной доброй воле, чтобы связать свои сердца и судьбы в священном семейном союзе, коснуться заветного Камня, дабы завершить церемонию.

По лицу невесты было видно, что та заметно нервничала и хмурилась, но затем внезапно просияла. Бастиан же, глянув на неё в этот момент, неожиданно увидел вместо Элинн лицо своей возлюбленной. Перед ним была его настоящая невеста! Его Мари!

Вне себя от нахлынувших чувств он протянул руку к подносу, то же самое сделала и невеста. И в этот самый миг жрец слегка дрожащими пальцами сдёрнул покрывало…

* * *

— Я понимаю, Мари, ты очень упрямая, но, может быть, всё-таки подумаешь над моим предложением?

Я бросила на Раймонда уничтожающий взгляд, отвернулась и снова принялась нарезать ингредиенты для сложного, но интересного блюда под ни о чём не говорящим мне названием маллот.

— Не стоит на меня так смотреть. Что я плохого сделал?

— Ничего, — буркнула я. — И ничего хорошего тоже. И вообще, ты мне мешаешь, так что будь добр, уйди отсюда.

С этими словами я опустила нарезанные ингредиенты в довольно просторный котёл и перемешала ложкой с длинной деревянной ручкой.

— Уйти? Вообще-то я в своём доме, а кухня является его неотъемлемой частью. И потом, ты так прекрасно готовишь, я уже распробовал в прошлый раз. Жду не дождусь, пока будет готов этот маллот, чтобы попробовать.

— Вот и попробуешь, когда будет готов, вместе со всеми. А сейчас уйди из кухни и не мешай.

— А я смотрю, ты всё так же строптива. Увы, Мари, так не пойдёт, если ты станешь моей женой, то придётся спрятать колючки, стать мягкой, покладистой и…

Говоря мне все эти глупости, он прохаживался позади меня, заглядывая то справа, то слева, то косясь на побулькивающее варево котле, подвешенном над очагом с весело потрескивающими питрами (это было нечто вроде пористых деревянистых клубней, пропитанных горючей смолой, отчего они могли гореть довольно долго и жарко). Затем приблизился почти вплотную сзади и попытался приобнять, складывая руки у меня на груди. Я дёрнулась и отскочила в сторону, выставив перед собой заляпанный кухонный нож.

— Не подходи! Я предупреждаю…

— Ну хорошо, хорошо. Обещаю не трогать, а то ты и без ножа меня прирежешь. Видишь, я совершенно безоружен, хоть и рыцарь по своей натуре.

«Рыцарь хренов», — мысленно выругалась я, бросая нож на стол, затем накрошила

оставшиеся составляющие для похлёбки, опустила в вовсю уже кипящую жидкость, добавила немного выпаренной морской соли и попробовала на вкус, который, надо сказать, оказался весьма недурён.

— Ну так всё же, — вновь начал Раймонд, так и не покинув помещение, из которого я настоятельно просила его удалиться, — в чём причина такой столь выраженной неприязни ко мне?

— Твои предложения… если бы ты предлагал мне просто дружбу, а не…

Он вновь подошёл ближе, но приставать на этот раз не решился.

— Понимаешь… я холостой мужчина, которому ещё далеко до старости, а ты — молодая симпатичная девушка и к тому же нравишься, мне сложно смотреть на тебя просто как на друга. Поэтому…

— Но я не могу… ответить тебе взаимными чувствами. Ты можешь это понять?

— Но почему?

— Потому что… ты ведь знаешь ответ, зачем задавать столь глупые вопросы?

— Глупые? Разве Вильда ничего тебе не рассказала, да и я тоже, и другие? Это место пожизненной высылки из Большого мира, отсюда выбраться нельзя по законам, принятым этими узурпаторами из Династии! Всех двадцати семи королевств!

— Что же вы все такое натворили, за что вас всех сюда сослали? — ядовитым тоном спросила я, залив горящие питры водой повернувшись к Раймонду лицом — последняя, так сказать, проба показала, что кушанье готово.

Во всём этом представлении не хватало только, пожалуй, кота. Хотя… будь у Раймонда или его родственников такое пушистое, мяукающее, мурчащее, просящее вкусняшек либо гадящее в тапки сокровище, даже оно не побудило бы меня лично к тому, чтобы сдаться перед этим «рыцарским» напором. Хотя бы ради него, кота. Ни за что.

— Что я натворил… да ничего. Я здесь только потому, что мой отец решил бросить вызов

Его Высочеству, принцу Эрриадану, который ныне Его Величество Эридан Седьмой. Тот, кто отнял у меня мать. У этих драконов всё не как у людей, даже собственное имя могут поменять при коронации, Эридан, пожалуй, у них самое популярное…

— Ничего… и я ничего. Но не думай, что я здесь потому, что не угодила чем-то Его Высочеству. Я здесь по своей воле, и…

— И что? Ты всерьёз уверена в том, что он прилетит и заберёт тебя обратно? Знаешь… об этом здесь мечтали все, кого сюда забросили, и некоторые мечтают до сих пор. Но драконы ни за кем из нас не прилетают… разве что для того, чтобы забросить сюда очередного бедолагу… или очередную, вроде тебя…

В моей голове тут же пронеслась целая кавалькада возражений, которые я собиралась озвучить, однако мощный раскат грома снаружи сбил меня с толку и перемешал все мои мысли, и я произнесла только одно:

— Раймонд…

— Ну а что? — не растерялся тот. — Разве ты ничего не замечаешь, Мари?

— А что я должна замечать?

— Неужели ты… совсем слепая иди глухая? Моей любви, разумеется. Ради этой любви и ради того, чтобы получить тебя в жёны, я готов сделать многое, готов убить дракона, я готов…

От неожиданно нахлынувшего ужаса и негодования я вздрогнула, схватила со стола деревянную поварёшку, изо всех сил сжав её обеими руками. Меня трясло. А новый раскат грома и шум дождя, бьющего в затянутое полупрозрачной тканью окно, только усилили странное и очень неприятное чувство, растущее где-то внутри.

— Что?.. Как ты можешь…

— Ну а что? — не растерялся тот. Мечта любого рыцаря — убить дракона и освободить похищенную им девушку, пока или не поздно. Или уже поздно — он схватил тебя, зажал в углу и обесчестил? Скажи мне…

Поварёшка внезапно выскользнула из моих рук и со стуком упала на пол.

— Так значит, это правда? — осклабился Раймонд.

Но я уже его не слушала. В голове нарастал странный гул. К тому же, как я явственно ощутила, что-то во мне напряглось, повернулось вокруг своей оси и застыло в боевой стойке, вперив в Вильсона полный странной решимости, немигающий взгляд. Тот неожиданно попятился,