Тайна Алмазного Дракона - Элеонора Лайт

побежала к королю с королевой и честно во всём призналась. И даже нашла в себе силы выслушать вердикт о предстоящей казни за покушение на жизнь драконицы, к тому же супруги принца. Меня заточили в темницу до суда, который должен был состояться на следующий день, и вдобавок приковали цепями к стене…

— Значит, суд назначил вам пожизненную ссылку вместо казни?

— Да погоди ты! Нет. В ту же ночь ко мне в темницу ворвался Бастиан. Он отворил дверь, освободил от кандалов и выволок меня наружу. И при этом за всё время не произнёс ни слова. Я подумала тут же — как же я ошибалась, вот он, настоящий герой, который сейчас спасёт меня, улетит вместе со мной куда-нибудь далеко-далеко и мы будем, наконец, счастливы вне дворцовых стен, титулов и всех этих условностей, только я и он… простит мне все мои ошибки, измену и попытку убийства жены его брата и об этом вскоре все забудут, так как он наверняка уже вступился за меня перед обоими старшими братьями и их жёнами. Ну или хотя бы отнесёт меня туда, где я родилась и выросла — пусть меня там не любили, но хотя бы никто не собирался казнить.

— А почему вы тогда здесь и без Бастиана? — спросила, наконец, я.

— Почему, почему! — выпалила Вильда, заливаясь слезами и яростно молотя кулачками по собственным коленкам. — Потому что этот коварный, проклятущий гад притащил меня сюда и заявил, что теперь это мой дом и моя родина — Алурийские острова, далёкие от всего остального населённого мира, пожизненная ссылка для таких, как я! Бросил меня здесь, развернулся и улетел!

О Боже, она ещё и плачет, помогите кто-нибудь это развидеть…

— Но ведь… вы живёте тут не одна, здесь целое селение, кроме того, вы счастливы со своим нынешним мужем, у вас есть дети. Что вам мешает забыть о прошлом, которое не вернуть?

— Что мешает… угрызения совести, конечно. Зачем я вообще вляпалась в эту историю с драконами? И потом — ненависть… во всём этом виноват Бастиан Эдарри, который притащил меня к себе домой и женился на мне, а потом в столицу, в королевский дворец, и свёл со своими родственниками!

— Но ведь вы сами попросили его унести вас куда-нибудь подальше от вашей деревни, а потом требовали, чтобы он на вас женился, не так ли? А потом… потом… вы чудовище, Вильда Тард!

— Да, наверное… я чудовищная дура. Вернее, была такой в юности, когда была Вильдой Манар и мечтала обрести вдобавок титульную фамилию мировой Династии. Вот, собственно, всё. Здесь у нас принято делиться своими историями, надеюсь, ты расскажешь мне свою?

— Может быть, как-нибудь потом.

— А почему не сейчас? — она испытующе посмотрела на меня. — Ведь я рассказала тебе всё, теперь поведай мне, чем ты не угодила своему жениху? Да, именно, ведь эти чешуйчатые ссылают сюда на пожизненный срок тех, кто им неугоден. Думаешь, остров Алнар — единственное место для таких, как мы? Нет. Алурийский архипелаг довольно большой и на других островах живёт ещё больше народа, высланного из разных королевств, целое государство. Но правят им те же ненавистные монархи, которым мы регулярно платим дань.

— Я поведаю… но не сейчас. Пока я не готова ничего рассказывать. Не обижайтесь на меня за это.

— Как хочешь. Я не обижаюсь, но при случае выслушаю с большим интересом и даже не стану перебивать. Наверное, у тебя очень тяжёлая история вышла с женихом-драконом, не так ли?

Я слезла, наконец, с колодины, отряхивая одежду от налипшего от мусора. И с неудовольствием отметила, что мои брюки с блестящими клёпками, приобретённые в эрдарийской столице (а пришла я сюда именно в них), отсырели — мох, га котором я сидела всё это время, был с утра немного влажным.

— Тяжёлая или нет — это вас не касается, госпожа. Скажу только одно — я здесь временно и по собственной воле.

Вильда удивлённо приподняла брови.

— Временно? По собственной воле? Так не бывает, Мари, это место ссылки для таких…

— Не бывает? Вот посмотрим. Если я успею вам всё рассказать прежде, чем…

— Прежде чем — что? — Вильда продолжала задавать вопросы, уже покинув уютное местечко и я заметила не без некоторого чувства злорадства, что юбка у неё сзади была изрядно помятой и слегка влажной. — А, впрочем, можешь не спрашивать. Если твой жених — это тот, кого мы все имеем в виду после того, как Раймонд и другие рыбаки рассказали, что видели в небе тёмно-бронзового дракона с весьма характерным рисунком чешуи и расположением выростов на голове и на хвосте — тогда можешь не надеяться, что он за тобой вернётся, так же как и за мной.

— Так вы… знаете?

— Конечно! В нашем мире нет совершенно одинаковых драконов, а Бастиана Эдарри узнать нетрудно, особенно если хорошо его знаешь. Наверняка ты заинтересовала его не больше, чем меня. Мне говорили, что он зациклен на каком-то там… кхе-кхе… Алмазном драконе, которого ищет уже давно. А во мне, как оказалось, он не живёт, я просто человек. Да и ты, Мари, тоже. Мы для него никто.

«Никто… уффф… как хорошо, что эта дрянная женщина ничего не видит и не чувствует магически, иначе давно бы уже распознала во мне того самого Алмазного…»

При этой мысли я внезапно ощутила уже почти забытый магический всплеск изнутри — меня резко наполнило силой, а татуировка на левом плече заполыхала огнём. Я замерла на месте, прикрыв глаза, и тут же перед внутренним взором возник яркий, как вспышка молнии, образ Бастиана. Он выглядел как человек, в своей обычной одежде эрдарийского принца, однако взгляд его горел ярким пламенем, а за спиной виднелись огромные, тёмные с бронзовым отливом крылья.

«Не доверяй тем, кто вокруг тебя, — явственно послышался его голос — низковатый, бархатистый и до боли знакомый. — И никому ничего о нас не рассказывай. Потерпи ещё немного, любимая, я скоро вернусь».

Тут же видение исчезло и я пришла в себя, ощутив сырость на лице. Оказывается, я потеряла сознание и упала в густую траву, а Вильда, недолго думая, плеснула на меня водой.

— Всё в порядке, Мари?

— Да… — промямлила я, поднимаясь. — Наверное… мне пора, не расспрашивайте больше ни о чём.

С этими словами я поднялась на ноги и, развернувшись, ринулась прочь, стараясь не споткнуться о скрытые под толстым мха коряги и корни деревьев. Вильда же осталась на месте и что-то кричала мне вслед, но мне было уже всё равно.