Рассвет над Майдманом - Олег Борисов

— И вы предлагаете отправить туда еще наемников, чтобы они сложили головы под чужими знаменами?

— Не совсем так. Главную тяжесть удара сейчас примет на себя пехота. Именно она и лучники будут перемалывать основную массу орков. Конница, по большей части, будет участвовать в стычках и обоюдных набегах. Главное — это что будет потом. После того, как бароны свернут шею мохнатым тварям, они будут нуждаться в дополнительных войсках для преследования отступающих уже на их территории. Именно тут наша конница может стяжать себе необходимую славу. Кроме того, Драконы получили кучу золота из различных источников и платят, не скупясь, вчера их представители погасили все старые долги. Поэтому мы можем перевести соседей из разряда проблемных клиентов в категорию вполне респектабельных заемщиков.

— Но бароны уже больше трех лет готовились к этой схватке, у них достаточно накопленных войск. Может, мы не будем мешать этому кровопусканию? Пусть теряют своих. Заодно обезопасим наши северные границы на десяток лет вперед.

— Свайдл, шесть тысяч тяжелой конницы, что я предлагаю выделить, не сыграют решающую роль. Да, они покроют себя неувядаемой славой и таранными ударами надолго запомнятся всем в холодных землях. Но бароны победят вовсе не из-за этого. На их стороне укрепленные замки по всему Приречью и Холмам, большое количество горожан и крестьян, которых легко набрать в ополчение, неплохие запасы оружия и продовольствия. Воевать с нами у них пока сил не хватит, но вот оркам шею свернуть — это в самый раз. Мы же должны выступить добрыми соседями и направить их ярость на север сейчас, а потом развернуть аккуратно против соседей слева и справа. Тем более, с той стороны пока нет должного рвения в оказании помощи. На их фоне мы выглядим намного лучше. Вот и надо позаботиться сейчас, чтобы вспомнилось потом.

— Драконы не помнят благодарности.

— Совершенно верно. Поэтому мы и отправим лишь шесть тысяч конников, а не двадцать, как могли бы. Дополнительные караваны с оружием уже ушли. Ладно, давай дальше, что у нас еще из нерешенных дел?

— Нанятые люди провалили дело в Полане. Охрана убила пленника при попытке к бегству. Погибла часть наемников из команды пирата. Сам он отослал голубя с донесением и собирается скрываться какое-то время на севере.

— Досадно, я имел большие надежды на этого кандальника. Ладно, когда наш человек вернется назад, наведем подробные справки, что же там именно стряслось.

— Теперь о завтрашней встрече в городском совете…

* * *

Если добираться от центрального моста, который связал берега Шепорота, до Холмов, то по прямой набегает чуть больше пятидесяти миль. Ровно посередине между рекой и Холмами стоит крупный город Ладарайн, заслуженно называемый Жемчужиной Приречья. Первые дома заложили больше двухсот лет тому назад, когда жители Драконьего королевства впервые стали осваивать богатые приречные земли. Строились с оглядкой на беспокойных соседей, поэтому каменные стены ставили широко, вмещая все городские постройки, ров копали глубокий, а за попытку высыпать в него мусор запросто отправляли на плаху. До нападения город насчитывал больше пяти тысяч жителей и держал крупный гарнизон в городском замке. Сейчас за стенами укрылось больше пятнадцати тысяч невольных горожан, а стены стерегли вместе с ополчением две тысячи пехотинцев. Каждый мужчина старше тринадцати лет носил с собой оружие, патрулировал городские улицы, либо стоял в караулах на высоких стенах и со страхом смотрел оттуда на вражеский лагерь, раскинувшийся вокруг города.

Орки собрали под стенами Ладарайна больше трех тысяч пеших и больше восьми тысяч конных. Остальные войска рассыпались по всему Приречью, беспокоя набегами остальные запершиеся города и замки и хватая в деревнях не успевших убежать крестьян. Колонны пленников медленно потянулись к мостам через Шепорот, нагруженные награбленным имуществом, привыкая к тяжелым колодкам, которые нацепили на них новые хозяева. Несколько попыток прорваться в Холмы пресекли большие скопления солдат и засеки в покрывающих крутые склоны лесах. Лишенная в этих условиях маневра конница орков решила не терять воинов в лесных засадах.

Ободренные успешным захватом Дакарэйлана и парой разоренных замков, Дикие решили взять центральный город Приречья, справедливо рассчитывая на многочисленную добычу. Командир потрепанной гвардии Разделенных предлагал ограничиться поджогом городских строений, но не терять войска на приступе, однако большая часть орков проголосовала за атаку. Уже второй день они медленно стягивались вокруг Ладарайна, жарили на огромных кострах скот и участвовали в боевых плясках. Для устрашения осажденных перед воротами вкопали несколько виселиц, где качались под ветром изуродованные тела несчастных, пойманных в ближайшей деревне. Но на все предложения Диких о сдаче люди отвечали лишь презрительным молчанием и старались при случае подстрелить очередного парламентера.

Старший из сыновей Драконов, Дарго, собрал в Холмах напротив вражеского лагеря большую часть войск. Под его знаменами сосредоточилось две тысячи тяжелой конницы, две тысячи легкой конницы и шесть тысяч пехоты, собранной по центральным и южным районам королевства. Кроме того, особняком стояли наемники из Зур, разбитые на четыре мобильные тысячи, каждая под прикрытием двухсот пятидесяти лучников с дальнобойными луками. Больше двух тысяч конницы и четырех тысяч пехоты рассредоточилось вдоль всех Холмов, отбивая вылазки орков и надежно прикрывая распространение врага на юг.

Десятого августа первые лучи солнца только осветили верхушки холмов, как сборное войско спустилось в Приречье и маршем двинулось в сторону осажденного города. Разведчики орков кружили в отдалении, даже не пытаясь беспокоить стрелами ощетинившуюся сталью людскую массу. Судя по всему, Дикие спешно собирали все разрозненные силы в лагерь, в монолитный кулак, чтобы потом одним ударом расправиться с противником.

Лишь поздним вечером Дарго остановил войска, не дойдя до города четырех миль. Спину людям прикрывал небольшой лес, прямо перед ними начиналось ровное поле, тянущееся до самых городских стен, невидимых в наступившей тьме. Рядом со стенами возник орочий лагерь, озаряемый пламенем костров. Сразу, как только бароны и их солдаты остановились, рядом зашныряли орочьи разъезды. Но люди держались плотной массой, ночевали, не ставя палаток и огородившись от открытого поля щитами и копьями. Костров не разжигали, справедливо опасаясь попасть под меткий выстрел.

В центре этой копошащейся и восстанавливающей силы массы собрался краткий совет. Два десятка баронов окружили предводителя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});