Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение - Марк Михайлович Вевиоровский

class="p">– Слушай, у меня двухместный люкс в гостинице. Давай ко мне?

– Заметано.

Свиридов в рабочем комбинезоне и защитной каске очень быстро проник туда, куда ему так хотелось попасть. С ним был молодой рабочий и один из офицеров Веденеева.

– Вот тут оно и началось.

– Быстро? Медленно? Постепенно?

– Медленно … Сперва вон из тех фланцев потекло, потом сорвало болты, потом вон тот компенсационный изгиб на трубе …

– А ты?

– Я побежал на пост и позвонил в диспетчерскую. А потом – вы не поверите! – вон тот участок трубы стало разрывать наискосок. Не поперек, не вдоль, а наискось. Ну, а потом пришлось убегать быстро – тут так полило! Хорошо хоть аварийные клапаны там, на входе сработали …

– Куда складывали все снятое – разорванные трубы, арматуру, порванные болты?

– Я покажу. Их хотели сдать в металлолом, но Сергей Кужугетович не разрешил.

– Молодец!

Свиридов долго изучал изуродованные детали, потом долго допытывался – что это за колодец, из которого постоянно откачивают воду.

Прошел по всей нитке, часть которой восстанавливали, полазил по площадкам.

В импровизированном штабе аварии полистал отчет об аварии, пообщался с представителем Министерства.

За ужином в гостиничном ресторане они с Шойгу чокнулись.

– Все-таки ты мне так и не сказал, чего ты примчался.

– По тебе соскучился! – засмеялся Свиридов. – Хотел своими глазами посмотреть, где нам с тобой следующую аварию ликвидировать.

– Типун тебе на язык!

– Ты поешь, а потом я тебе расскажу …

СТРОИЛИ ЗЭКИ

– Здесь был лагерь. И строить химкомбинат начали заключенные. И строили практически без проекта, как бог на душу положит. И построили крепко – до сих пор работает, хотя вносили изменения, дополнения. Но главное – строили на скальном основании без геологической подготовки. Эта авария – не первая, просто их в войну не считали. Но следующая будет скорее всего, намного сильнее.

Но хуже всего было там, в цехе, где порвало трубопроводы, а арматура превратилась в абстрактные скульптуры. С очень большим трудом нашли старые чертежи – да и чертежами назвать эти измятые листы было трудно. Рваные, правленые от руки, малопохожие на натуру в цехе …

Но все же удалось установить, что вода, с откачиванием которой мучились столько лет, шла из соседней выемки, и туда надо было ставить насос. Из имеющихся подобрали насос на глаз – если по правде, то просто так сказал Свиридов, закрепили его подвели питание, включили – и получили великолепный фонтан!

– Нормально, – сказал Свиридов, – А теперь тяните хороший отвод и станет тут сухо. А ту дырку заткните.

А над руководством сгущались тучи.

Увешанный орденами директор еще до войны появился тут в гордом звании «ЗК», а уж потом волею судеб стал подниматься вверх и дошел до звания директора.

Завод строили на скорую руку, и за этим далеко не всегда стояли специалисты.

Кто был, тот и строил.

Завод постоянно достраивался, укрупнялся, ходил в передовиках, а если что и ломалось – так это было в порядке вещей.

Громких аварий не было, с планом директор справлялся – так завод и простоял с довоенных лет без единого ремонта. Запасы были заложены изначально приличные, немецкого оборудования военного времени кроме арматуры сюда не довезли – вот и было все тихо.

Но посидев пару вечеров Шойгу со Свиридовым увезли отсюда смертный приговор заводу: мотивированный, обоснованный и требующий немедленного выполнения.

Варданян, с которым они советовались, только за волосы хватался.

– А вот остатки того насосика забери с собой в Москву – это же археологическая находка. Столько лет проработать без ремонта!

– А ты знаешь, что это за колодец такой, что из него воду постоянно откачивать приходится? Это когда бурили скважины для водоснабжения бур сломался и вынуть его не сумели. Вот из этого колодца водичка и идет. И после аварии воды стало больше.

– И что, этого никто не знает?

– Почему же. В Министерстве несколько служебных записок лежит. Давно и плотно лежат. Никто же не отвечает.

– А директор – не знает? Он же здесь с самого начала.

– Он догадывается. Но комбинат построил он лично и остался руководить. Пусть не лучшим образом руководит, но Звезда у него заслуженная.

– Что же делать?

– Кое-где маячки приварить нужно. А протокол я свой напишу и на схеме покажу, что цех стоит на опасном основании. Опять меня в Министерстве ругать будут, ну не привыкать.

Через несколько дней все работы были завершены, монтажники улетели, комиссия подводила итоги.

Свиридов написал свое заключение и приложил карту.

– Покажешь? – спросил его грузный пожилой директор с Золотой Звездой на привычном кителе.

Читал он внимательно.

Разглядывал карту.

– И откуда ты такой взялся, Свиридов! – проворчал он, подумал, и подписался рядом с подписью Свиридова.

Министерские этого не видели, видел только Шойгу …

ПЛАТЬЕ ДЛЯ ПОЛИНЫ

– Антонина Ивановна? Здравствуйте. Это Полина Федченко …

– Доброе утро, Полина! А мы вас … мы вас ждем.

– Как это?

– Нам кажется, что вы должны у нас появиться. Разве нет?

Договорились о встрече к вечеру дома у Свиридовых.

– Так как же, Полина, есть потребность? Или нам всем кажется?

– Нет, не кажется, – Полина смутилась. – Мы с Валерой … то есть с Валерием Андриановичем собираемся поженится, и поэтому … Мне нужно платье.

Сразу на столе появился ворох модных журналов, но невеста оказалась разборчивой и выбор никак не давался.

– Давайте позовем Гришу?

Ульяна набрала несколько слов на пейджере и довольно скоро появился Гриша.

Оглядев Полину со всех сторон и выслушав ее сбивчивые пожелания, Гриша попросил мать и жену ненадолго удалиться и скомандовал.

– Раздевайтесь!

– Как?!

– Пока до трусов, а там видно будет.

Полина была наслышана о том, что Гриша раздевал женщин, приходящих за новыми платьями, и слышала, что еще не было случая, чтобы дама ослушалась Гришу, но это все же …

За занавеской она нерешительно сняла верхнюю одежду и вышла, смущенно прикрываясь руками.

– Так у вас все на месте, Полина! И нечего смущаться. Хотя вот такие стринги я бы вам носить не советовал. Уж лучше не носите белья совсем – теперь это становится модным.

Гриша открыл большой блокнот, позвал мать и жену, и стал рисовать.

Полина временами забывалась, что она не одета, но все же чувствовала себя не в своей тарелке. Гриша вынул из шкафа запечатанный пакет и достал из него простенький халатик.

– Накиньте, Полина, вам будет удобнее …

На нарисованную Гришей фигуру стали накладывать разнообразные вырезанные из бумаги одежки, и уже вскоре желаемое вырисовалось в более или менее приемлемой форме.

Тоня и Ульяна