Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение - Марк Михайлович Вевиоровский

трубу, за трубу закрепили тросы, свисающие с вертолета, и молоденький майор с рацией начал командовать подъемом.

Двигатель вертолета взвыл и колокол оторвался от настила трейлера и плавно пошел вверх.

Колокол поднимался строго вертикально, не смещаясь, и остановился рядом с металлическими балками.

За это время майор переместился на площадку звонницы и теперь командовал оттуда.

И колокол медленно стал приближаться к проему в звоннице, а потом по команде стал опускаться и трос провис – колокол стоял на балках. А там его ждала целая бригада полковника Веденеева – колокол освободили от троса, опутали канатами и он медленно поехал внутрь звонницы.

Вторым поднимали малый колокол – он был легче и с ним быстрее справились.

Но подвешивание колоколов заняло много времени, хотя использовали мощную лебедку тяжелого автокрана, поставленного у основания звонницы.

И народ не уходил и ждал.

Неприметные женщины в черных платочках разносили воду и пресные лепешки, собравшиеся тихо беседовали, поглядывая вверх.

И только поздно вечером, когда раздался первый – пробный – удар большого колокола и два легких звонких удара малого народ оживился и стал расходиться.

Многие крестились.

И неумело тоже.

А на верхней площадке шла работа. Колокола крепили к балкам, но главное – их настраивали. Там колдовали Вася Самохин и сам Свиридов. Свиридов легонько проводил напильником по краю колокола, а Вася слушал звук. Больше работы было с маленьким колоколом – его нужно было настроить в тон большому. Вася слушал, Свиридов снимал крохотную стружку …

И вдруг раздался такой слитный звук, что даже народ внизу у звонницы ахнул.

А Вася для проверки ударил в большой колокол, затем в малый …

Васю долго не отпускали собравшиеся внизу. Он шел, плотно опекаемый отцом Исидором, до самой машины его сопровождала плотная толпа …

Слава Васи Самохина распространялась быстро.

Мало того, что известные настройщики приглашали его «для консультаций», так теперь к нему через отца Исидора стали приходить ходатаи по церковному ведомству …

ОЧЕРЕДНОЕ ЗВАНИЕ

– А у нас в среду большой день – общее построение. Форма одежды – парадная.

– И тебе нужно быть в парадной форме?

– Обязательно. По секрету мне сказали, что добавят звездочку на погоны.

– И будет наш папка старшим лейтенантом!

– А с формой-то как? У тебя парадной формы нет …

– Ничего, еще три дня. Хватит и на подгонку, и на тренировку …

– А еще можно пригласить на построение родных.

– А с Верочкой можно?

– Пожалуй, ей еще рановато. Придется ее на вечерок подбросить …

– Можно Скворцовым – она с ними уже хорошо знакома. Как, Уля? Тогда пойдем все вместе!

На Грише подгоняли парадную военную форму, он привыкал к ней, а главное – нужно было закрепить на кителе награды. Это женщины выполняли под строгим руководством Свиридова.

– Надеюсь, ты пойдешь в штатском?

– Конечно, милая бабушка!

Свиридов все чаще ласково называл Тоню бабушкой.

Общее построение художников студии имени Грекова несколько отличалось от подобных мероприятий в воинских частях – большим количеством пожилых офицеров с невысокими званиями и большим числом штатских. Но торжественный вынос знамени и фанфары придали этому не очень воинственному строю мужественности и даже воинственности.

Поздравлять прибыл заместитель Министра обороны, и после обязательного, но не очень стройного приветствия и команды «вольно» он произнес короткую приветственную речь.

Похвалив и поздравив присутствующих замминистра перешел к процедуре награждения – многие получали очередные звания или правительственные награды.

Свиридовы в зале напряженно ждали.

– Лейтенант Свиридов!

– Я!

Гриша строевым шагом вышел к столику с наградами. От пожилых и не отличающихся особой выправкой своих коллег его отличала блестящая парадная форма, выправка и награды на кителе – медаль «За охрану государственной границы» и орден «Почета».

– Поздравляю вас с присвоением очередного звания старший лейтенант и награждением орденом «За военные заслуги».

– Служу России!

А в соседнем зале были накрыты столы и все двинулись туда.

Гриша был так плотно захвачен кольцом своих родных, что к нему трудно было пробраться для поздравления – а таких было немало. Знакомились и здоровались с его молодой женой, знакомились с седой матерью и осыпали ее комплиментами.

Доставалось поздравлений и Свиридову.

Стреляли пробки шампанского, звенел хрусталь, говор становился все громче и неразборчивей.

– Пора сбежать? Как, отец, это удобно?

Празднование продолжили дома, куда с помощью вертолета добрались довольно быстро.

И звездочки обмыли в рюмке, и Уля и Верочка не могли наглядеться на новенький орден, и подняли тосты за всех родителей. И Свиридов поднял тост за умершую родную мать Гриши Альбину Георгиевну Клишину …

А потом Грише пришлось в новых погонах и с новым орденом спуститься к Нике и Владику.

А затем на минутку забежать к Скворцовым – но все это вместе с радостно улыбающейся Улей …

СОЮЗ ХУДОЖНИКОВ

Так совпало, что совсем скоро Гриша пригласил своих близких на другое сборище – выставку работ молодых художников, которых принимали в Союз художников.

Кроме своих Гриша пригласил Машу и Дена, и это было не случайно.

В зале было выставлено множество работ.

В основном это были уменьшенные копии, и только самые наилучшие – по мнению жюри – были выставлены в натуральную величину. И среди массы Гришиных рисунков в центре висела картина «Мой друг», на которой он изобразил Даниила Аркадьевича Дубинина, ветерана и орденоносца, мужественное лицо которого проглядывало сквозь взрывы, горящие здания и машины, тела убитых и прочие прелести войны.

Маша плотно обхватила руку Дана и прижалась к нему.

Они долго стояли перед картиной, и многие стали узнавать оригинал.

А потом большая группа маститых художников ходила по залу и авторы отвечали на их вопросы. В этой группе были Борис Жутовский и Генрих Василевский, и они за руку поздоровались с Гришей, и поздравили его с успехом.

Вечером дома Уля хвасталась свежим членским билетом Союза художников РФ, выданным Григорию Анатольевичу Свиридову.

Хвасталась только дома, показывая его маме Тоне и папе Толе, и поздравляя их …

ШАНТАЖ С ЗАХВАТОМ

– Анатолий Иванович? Трофимов беспокоит.

– Здравствуй, Степаныч. Проблемы?

– Откуда знаешь?

– Да по голосу чувствую. Давай, излагай.

– Помнишь, лезли к нам какие-то мафиози в компаньоны? Так вот, захватили наших мужиков на рынке и требуют долю в … в этом, как его … бизнесе.

– Когда звонили? Кто?

– Звонили сейчас. Требовал выписать пропуска на каких-то Чувилина и Прохорова. Немедленно …

– Спокойно, Степаныч. Позвонят – скажи, что пропуска заказаны на завтра, на сегодня уже поздно. Требуй, чтобы твоих мужиков отпустили немедленно. Не удивляйся, телефон сразу испортится. А я приму меры, не волнуйся.