Мемуар. Часть II (СИ) - Силин Дмитрий

* * *

Всё прошло как обычно — буднично и скучно. В сплаве было 30 % никеля, плюс-минус десятые доли. Шефу я сказал, что на вид он как предыдущий, 15-ти процентный. Сумма в долларах уже была в два раза больше, он приехал в цех и приказал взять стружку повторно. Наблюдал за моими манипуляциями, а потом, вместе со мной, отвез образцы в лабораторию. Поговорил там со специалистами, ему ответили, что такое бывает. Да и он сам это отлично знал. Сплав невозможно сделать так, что в одном месте заготовки окажется 15 %, а в другом — 30 %. Это просто разные сплавы, внешне похожие.

Когда я получил новые результаты анализов, отвез их шефу. Они оказались аналогичными предыдущим: плюс-минус. Только зря потратили деньги на дополнительную проверку. Скрепя сердце — рассчитался за лом. Я решил подсластить ему пилюлю и сказал, что уже заказал контейнер, его уже грузят. Последней партией от мужичка добьем его и он будет готов к отправке по железной дороге.

Когда я приехал на промплощадку, контейнер был уже загружен. Телефон разрывался от звонков мужичка. Он звонил уже пару дней, ведь оговорённый срок уже прошел. Я объяснил, что анализ показал странное содержание никеля — в два раза больше, чем прошлый раз. Поэтому мы сделали анализы повторно. Они доказали, что в сплаве, из которого сделаны "кругляки" — действительно 30 % никеля. Клиент самодовольно заявил, что знал об этом и раньше. Чем делать повторный анализ — спросили бы лучше у него. Когда можно приехать за деньгами?

Узнав, что я готов рассчитаться, обрадовался. У него уже целый день стоял загруженный грузовик с последней партией "кругляков", Они весит немного больше, чем он привозил ранее, но в них всего 15 % никеля. Это было кстати. Можно было сразу перегрузить лом в контейнер и отправить его по назначению.

Так мы и сделали. Взвесили лом, догрузили им стоящий у нас контейнер. Мужичок не стал ждать, когда я возьму стружку, еле-еле дождался конца взвешивания, чтобы забрать рабочих. Сказал, что из-за нас он не успевает получить деньги за последнюю партию. На носу было первое мая. И он и мы, как "белые люди", на них отдыхали. Я ответил, что ничего, получит он свои деньги между майскими праздниками, до 7-го числа.

Сам я просверлил в чушках дырки, собрал стружку по пакетам и закрыл контейнер. Позвонил Еврей Палычу, сказал, что контейнер — готов к отправке. Будем ждать результаты анализа, а потом делать повторный? Или он займется его отправкой?

Мне ответили, что я и так очень плохо работаю. Почти два месяца собирал малюсенький контейнер. Вытянул из него последние деньги. Его дети просят есть, а ему нечего положить им в клюв. Чтобы я немедленно брал стружку на анализ, из последней партии, опечатывал контейнер и заказывал контейнеровоз.

Вот и ладно. Так было и в прошлый мой 1994 год. Когда контейнер дошел до потребителя, они переплавили лом в единый сплав. Содержание никеля в нём было немного ниже, от расчетного. На существенную сумму, в долларах, но допустимую, по металлургическим понятиям. Если дать скидку на грязь, ржавчину и так далее. Я был — точно ни причем. Я делал взвешивание и анализы честно, даже из последней партии. Специалисты в лаборатории — тоже не могли допустить ошибку. Подработка на "анализах" была существенным подспорьем к их зарплате в "горном" институте. Они надеялись сотрудничать и дальше. Провели анализы, я их представил шефу, со своими расчетами. Он всё сверил, достал деньги из сейфа, как обычно — до доллара. Сказал, что он теперь пуст, как барабан. Он поздравляет меня с наступающим Днем Победы и больше не хочет видеть, разорителя… Пустой сейф, однако, не продемонстрировал.

Я ответил, что раз так, у меня остался один, последний вопрос… Положил на его стол своё заявление на увольнение, по собственному желанию, заранее написанное… Он его прочитал, вопросительно на меня посмотрел. Я принялся говорить, отвечая на все, еще не заданные им вопросы. Что автомобили "Форд" я продавать не буду, с этим успешно справляется Олег. Что никелем заниматься грязно и некомфортно. Начатой "темой", вполне отлаженной, может продолжить заниматься Богдан с ребятами. Или тот же Социолог. Машины у него все проданы, остался один белый "пароход" из последней поставки. Он там с ним что-то химичит, в цеху. Вполне может заняться параллельно и никелем. Работа несложная, контакты лаборатории я ему передам. Сам я намерен заняться "своим" делом: установкой автосигнализаций. Давно готовлюсь к ней, изучаю вопрос. Готов зарабатывать деньги "медленно", но не откажусь и от большого куша, если он мне подвернется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он всё это знал. Видел мою модель "восьмерки" в вагончике. Мы с ним не были ничего друг-другу должны. С закрытием кредита и отправкой контейнера. Деньги за никель я получал одновременно с клиентами, про премию не зарекался. Он был готов меня отпустить, так как понимал, что не может предложить ничего интересного. Да и не хотел, наверное, меня около себя держать, после той истории с "уралмашевскими". Кто знает, каким образом его может задеть моя новая затея с автосигнализациями. Краешком, но это ведь тоже про автомобили, а их он теперь боялся, как огня. Что я на неё нацелен серьёзно и не брошу — он понимал. Автоэлектриков в те времена не хватало, они были — "на вес золота". Они были загружены своей работой и просто физически не могли заниматься новой "темой" — автосигнализациями. У "новых людей", которые хотели бы ими заняться — чего-нибудь да не было. Помещения, инструментов, денег на закуп самих сигнализаций… У меня деньги минимальные — были Я вполне мог решить оставшиеся проблемы. Поэтому мы пожелали друг-другу успехов и готовы были расстаться.

Но это не было тем "последним вопросом", к Ефрему Павловичу, от меня. Моё решение уйти было принято давно и от него — не зависело. У меня был вопрос по моему вагончику-бытовке. Уж очень я к нему привык, за последние полгода. Сам его оборудовал и так далее… Не продаст ли он его мне? Ведь тот же Социолог вполне может находиться в цеху… А мне он может пригодиться, в моём новом "бизнесе" или еще где-то.

Мы немного поторговались, я достал пачку своих денег, рублей. Рассчитался за него и попросил предупредить людей в цеху, что заберу его в выходные. Когда отдам деньги клиенту, за последнюю, уже отправленную партию никеля. И передам дела Социологу.

Теперь всё. Я пообещал, что буду заглядывать к Ефрему Павловичу, если он будет не против. Займу денег, если мне понадобится…

Он был не против, чтобы я заходил. Ему будет интересно узнать про мои успехи. Он сам с удовольствием займет у меня, когда я добьюсь положительного результата и разьогатею. Не под такие дикие проценты, конечно!

* * *

Вот так я завершил свою работу в ТОО "Елена" и ТОО "Тайм". Отправился в свободное плавание. Впервые, в своей нынешней жизни — в этой версии реальности. Имея четкий план на будущее и поднакопив денег. Сколько припрятала Анюта — я не знал. Зато точно знал, сколько у меня лежит в кармане. Там был мой заработок с последней партии, которую привез тот мужичок. Плюс еще 3 900 долларов, после того, как я отдал ему примерно такую же сумму.

Дело в том, что в той партии содержание никеля было — 30 %, а не 15, как он утверждал. Я так и не узнал, откуда у него родилась такая уверенность, хотя не скрою, мне это было любопытно.

В прошлом своём 1994 году я имел командира — Богдана. Поделился с ним, как только узнал о заблуждении клиента. Он меня выслушал, понял, что можно поживиться. Сказал, что если всё так, то мы разделим прибыль — пополам. Однако, в цех он тогда приехал с Еврей Палычем, видимо, поделился с ним своими сомнениями… А ну как я хочу всех обмануть? "Заработать" денег, ведь надо мной висит не выплаченный кредит… Сам взял повторно стружку для анализа, со всего лома, даже с предыдущей партии. Когда всё подтвердилось, получил деньги у шефа. Сам рассчитался с клиентом, уверенным, что он привез 15-ти процентный никель. После этого у него оставалась именно такая, рассчитанная мною сумма.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})