След мустанга - Евгений Костюченко

— Да. Бежал из зала суда. Вместе с подельником, Билли Истменом. Вот он.

Шериф еще раз перебрал снимки и бросил их на стол.

— Да, крутые ребята. Жаль, что они не заглянули к нам. Сколько за них дают? По паре тысяч, не меньше?

— Ты не знаешь самого главного, Том. В банде «Потрошителей» состоял еще один парень. — Даррет выложил на стол розыскное предписание, присланное из Вайоминга. — Почитай.

Мерфи забормотал, пробегая глазами по строчкам:

— Коннорс, Эдвард Патрик… Рост… Волосы темно-рыжие…

— Ну как?

— Имя сходится, цвет волос — тоже, — задумчиво сказал шериф. — Но на рисунке совсем другое лицо.

— Томас, рисунок — это всего лишь рисунок. Рисовальщики вечно все портят. Давай все-таки считать, что этот Коннорс связан с бандой Брикса. Тогда все сходится. Дик Руби приехал к нему неслучайно. И твой помощник Лански может рассчитывать на премию.

— Обойдется, — сказал Мерфи. — Он не знал, в кого стреляет. Его судить надо, а не награждать.

Маршал Даррет сложил снимки обратно в папку и аккуратно завязал тесемки.

— Ну, и зачем вы мне все это показали? — спросил шериф. — Думаете, вся банда соберется в поселке?

— Да нет никакой банды, — благодушно улыбнулся Даррет. — Я навел справки. Дик Руби — обычный торговец. Все остальные, полагаю, тоже давно легализовались. Но за старые дела все равно надо отвечать, не так ли?

— Так.

— Хорошо, что наши мнения совпадают. Это очень важно. Потому что я хочу тебе кое-что предложить. — Даррет достал из кармана значок помощника маршала и покачал его на ладони, словно взвешивая. — Я предлагаю тебе записаться в мои помощники. Прямо сейчас. Позже, как выдастся свободное время, съездим в Форт Смит и все оформим. Согласен?

— Нет, — сказал Мерфи.

Маршал искренне удивился:

— Что? Ты, кажется, не понял меня. Помощник маршала — это не сторож компании. Подумай.

— Не о чем думать. Я не собираюсь выслуживаться перед такими, как Форсайт.

Даррет покачал головой:

— Жаль. Я рассчитывал на тебя.

— Гек, разве я когда-то отказывался вам помочь?

— Боюсь, теперь мне придется обращаться за помощью к другим парням. Сейчас я скажу тебе кое-что не очень приятное. Насчет Форсайта. Вот ты спрашивал, какого черта ему делать в поселке… Он показал мне две бумажки. Одна из них касается тебя.

— Меня?

— Да. Читай сам.

Мерфи развернул бланк горнорудной компании Кребса, и лицо его залилось краской.

— Что? Уволен со вчерашнего числа? Сдать ключи и значок Джону Лагранжу? Кто он такой? Этого не может быть! Это подделка!

— Мне жаль, Том. Но это не подделка. Вторая бумажка осталась у Форсайта. Приказ о назначении Лагранжа начальником охраны карьера. Подписи подлинные. Не знаю, как они все это провернули.

— Так вот зачем вы приехали, — с горечью произнес Мерфи. — Я думал, мы вместе займемся поисками Скилларда. А вы, оказывается, просто решили помочь этому мошеннику?

— Я решил помочь тебе, Том. Но и о себе я тоже подумал. Ты слишком горяч, а мне было бы неприятно вешать тебя за убийство Форсайта.

Мерфи сорвал с жилета латунную звезду и бросил ее на стол. Рывком выдернул ящик из стола и с грохотом вывалил все ключи.

— Все, Гек? Вы довольны?

— Нет, пока не все. Я еще раз предлагаю тебе стать моим помощником. Пойми, мне нужен свой человек среди шахтеров. Ты всех знаешь, тебя все знают. Ты сможешь работать по-настоящему. А этот, как его… Лагранж — я даже не знаю, откуда он свалился на мою голову! Ну как, Томас?

— Вы уже слышали мой ответ, — сказал Мерфи.

Маршал перестал улыбаться.

— В таком случае, — сухо произнес он, — сними с пояса револьвер. Теперь ты — обычный житель поселка и не имеешь права ходить по улицам с оружием.

На крыльце загремели шаги, и в офис ввалились ковбои Форсайта. Последним вошел сам мясной барон. Он остановился на пороге, насмешливо разглядывая Томаса Мерфи, который сидел на краешке стола.

— Ну что, Томми, — сказал Форсайт почти дружелюбно, — кажется, ты ищешь новую работу? У меня как раз не хватает ковбоев.

Мерфи, тяжело дыша, с ненавистью смотрел на него. Федеральный маршал Даррет встал со стула и оказался между ними.

— Итак, дело сделано, — сказал он. — Парни, кто из вас Джон Лагранж?

Один из ковбоев, в расшитой серебром куртке, шагнул вперед.

— Принимайте дела, мистер Лагранж. Мистер Мерфи, я думаю, охотно введет вас в курс дела.

— Охотно! — Томас Мерфи сплюнул на пол. — Вот ключи, вот звезда. В камере сидит арестант, его пора выпустить, он свой срок отбыл. Бумаги в сейфе, винтовки в оружейном шкафу. А я пошел.

Он оттолкнул плечом Лагранжа и вышел из офиса.

— Кажется, наш Томми чем-то расстроен, — сказал Форсайт, садясь за стол на место шерифа. — Лагранж, приступай к делу. Нам с маршалом надо кое-что обсудить. А вы, парни, расходитесь по местам. Будьте настороже. Помните, что здесь водятся не только шахтеры.

* * *

— Наш шериф свое дело знает, — говорил помощник Лански, подкладывая Илье жареную картошку. — Давно он мечтал засадить Уолка за решетку хоть на пару деньков. Повода не было. И вдруг — такая удача.

— Что они не поделили? — спросил Илья.

— Наш шериф терпеть не может всяких богатеев. Эти Уолки откусили больше, чем могут проглотить. Земля для них, как виски для пьяницы. Если их не остановить, они и всю Оклахому под себя загребут.

Лански уселся рядом и подлил пива в кружки.

— Чего они только не придумывали, чтобы записать себе побольше земли! Говорят, Питер соорудил несколько шалашей на захваченных участках, и в каждом шалаше было маленькое застекленное окно. Все для того, чтобы в заявочном клубе можно было под присягой подтвердить: на участке стоит жилой дом, и окна в нем застеклены. С такого участка уже не выселяют, он считается обжитым. Все по закону. И никому в голову не приходит спросить, откуда на дикой земле всего за пару дней появилось столько жилых домов?!

— А у тебя есть участок? — поинтересовался Илья.

— Конечно, — гордо сказал Лански. — Участок у меня отличный. И дом стоит настоящий. Только я давно там не появлялся, живу в поселке. Когда буду уезжать, продам тому же Уолку. Ему все продают свои участки, когда уезжают.

— Почему уезжают?

— Потому что здесь не растет ничего, вот почему. Мне еще хорошо, у меня постоянная работа, компания платит неплохо. Но как быть тем, кто ничего, кроме плуга, в руках не держал?

Он сказал это с таким высокомерным сочувствием, что Остерман с трудом удержался от улыбки. Кроме плуга любой фермер умеет держать в руках еще сотню инструментов, о которых этот белоручка и не подозревает. А Лански продолжал разглагольствовать: