Ветер Дивнозёрья - Алан Григорьев

замотала головой:

— Нет! Я не отступлю!

— Вот-и-слав-но!

— Доброй ночи, — вдруг раздался за ее спиной незнакомый женский голос. Грудной, бархатный — его так и хотелось слушать.

Тайка обернулась и остолбенела: между стволами деревьев стояла громадная белая волчица, похожая на одну из тех ледяных фигур, какие зимой ставили в райцентре на площади у торгового центра. Она была даже больше Вьюжки! А подле нее крутился и скалил зубы уже знакомый серый вожак:

— Ха! Я же говорил, скоро свидимся!

Вьюжка, завидев их, зарычал и снова перешел на мысленную речь:

— Плохо дело… Прыгай на меня. Улетаем!

— Ты можешь лететь куда хочешь, симаргл. — Волчица медленно вышла из тени, ее глаза полыхнули зеленым пламенем. — А девочка останется с нами. Я так решила.

Глава девятнадцатая. Волчеягодника вкус

— Вот только не надо за меня решать! — буркнула Тайка, прижимаясь к теплому боку Вьюжки.

А сама сосредоточилась, чтобы донести до симаргла простую мысль: «Сейчас я их отвлеку, а ты готовься — бежим по моей команде!»

Волчица же усмехнулась, будто подслушала. Вьюжка вздохнул и затараторил внутри Тайкиной головы, словно оправдываясь:

«Прости, планы поменялись. Не могу я ей перечить. Это же сама Люта, прародительница всех волков. Я хоть и не из ее племени, но проявить непочтение не смею. Давай лучше я Яра найду и сюда приведу?»

Ох, ну хоть так. Тайка вытащила из кармана платок, и завернула в него гранаты, которые до сих пор сжимала в ладони, и подумала:

«Вот, отдай Яромиру. Скажи, это то, что мы искали… Надеюсь, Мир придет сюда не только для того, чтобы закопать мои косточки…»

Она не сказала этого вслух, но Люта как будто услышала и фыркнула, провожая взглядом стремительно улетающего симаргла:

— Ну дела! Сама позвала и сама же сбежать пыталась. Ты зачем травку жгла, девочка? Али просто со скуки?

— А вот и не от скуки! — Тайка вскинула подбородок: насмешливые обвинения были ей обидны. — Между прочим, ваши волчики меня недавно загрызть пытались! И как мне после этого вам доверять?

— Лучик, ну-ка объяснись! — Волчица повернулась к серому вожаку, и тот мигом поджал хвост:

— Вообще-то не ее, а врана дурацкого. Он девчонке зла желал. Так и сказал, мол, заберу нить судьбы, когда волки тебя жрать начнут. Ух, я б его поймал, если бы заранее знал, что этот хитрец оборачиваться умеет… Я только-только хотел ей все растолковать, а она мне сначала «фу», а потом вообще симаргла призвала.

— И ты за мной помчался, балбес малолетний? И зачем я тебя только говорить по-человечьи учила?

— Ну мам!

— Не мамкай мне тут. Чай, не сосунок уже.

Тут Тайка, не удержавшись, прыснула в кулак. Оказывается, у волков все как у людей…

— Не бойся меня, девочка, — покаялся Лучик, глядя на нее чистым щенячьим взглядом. — Я не собирался на тебя рычать. Просто сам испугался…

Она попыталась улыбнуться:

— Выходит, мы с тобой зря напугали друг друга.

Нет, девушка еще не до конца верила этому Лучику и близко подходить к нему не стала бы, несмотря на его умильные глазки, но, по крайней мере, убедилась, что есть ее прямо сейчас никто не будет.

— Кстати, а почему ты не в шубе? Зима же на носу, замерзнешь. — Лучик, видя, что ругать его не собираются, приободрился и решил перевести беседу в более безопасное русло. — Вы, люди, такие нежные…

Наверное, волчок хотел как лучше, но Тайка обиделась:

— Это я-то нежная?! Да я, между прочим, и в байдарочный поход ходила, и в палатке во время заморозков спала! А куртку мою змей горыныч спалил. Ты вот сам лучше скажи: почему у тебя шуба серая? Если ты сын Люты, разве ты не из семьи белых волков, с которыми род моего деда побратимствует?

Да, это определенно был день неудобных вопросов. Лучик, смутившись, спрятал морду между лапами и проворчал:

— Я еще перелиняю. Вишь, белые подпалины уже видно? К лету будет как у взрослого.

Люта откровенно ухмылялась, скаля зубастую пасть, но угрозы Тайка от нее не чувствовала. Скорее, любопытство.

— Так ты, выходит, Радосветова внучка? Значит, и нам не чужая. Что ж дед-то тебя от нас прятал, даже познакомиться не привел?

— Это потому, что я по ту сторону вязового дупла родилась… — вздохнула Тайка. — Вот только сейчас в ваши края выбралась.

— Понимаю. Значит, ты меня призвала, чтобы быть в стаю принятой, вкус волчеягодника узнать?

— Если честно, то не совсем. В смысле, и это тоже. Но не только…

Тайка замялась. Ей подумалось: а не слишком ли многого она хочет от прародительницы всех волков? Неудобно как-то. Сначала внаглую вызвала, от дел оторвала, а теперь еще: дай ложку, дай повидла… Но другого шанса добыть шерстинки для новых нитей судьбы взамен утраченных может и не выдаться. А, была не была!

— Есть у меня еще одна просьба, матушка Люта…

— Погоди-погоди, не все сразу. Вот пройдешь мое испытание, тогда и поговорим. А то ишь, скорая какая: вся в деда!

— Вообще-то все говорят, что я больше на бабушку похожа, — улыбнулась Тайка.

— С ней мы тоже пока не представлены. — Волчица смешно наморщила лоб. — Вот ужо накручу я хвост твоему деду-негоднику. Совсем о родичах позабыл.

Девушка немедленно встала на защиту царя:

— Да не позабыл он! У него там просто дел по горло: сперва свадьба, потом сбежавший преступник, теперь — война…

— В общем, ничего нового, — хмыкнула Люта. — Люди всегда либо воюют, либо готовятся к войне. У нас, у волков, все иначе.

— Вы не сражаетесь? Да ладно!

К счастью, Тайкино недоверие волчицу ничуть не обидело.

— Мы охотимся. Это другое. Ты скоро поймешь. Ведь тебе тоже предстоит отправиться на охоту.

— Это и будет мое испытание, да? — Получив от Люты утвердительный кивок, Тайка, признаться, расстроилась. Охотиться на каких-нибудь беззащитных зверушек ей совсем не хотелось. — Ну и кто моя добыча? Кого найти-то надо?

— Себя.

Люта копнула носом сугроб, чихнула, сдув снежинки с розового носа. Под лапами волчицы Тайка увидела зеленый кустик, сплошь покрытый янтарными ягодами.

— Ой, что это? — вырвалось у нее.

Наверняка это не простые ягоды, а волшебные. Ну а какие еще могут вырасти под снегом в ноябре?

— Волчеягодник янтарный. — Люта посмотрела на нее как на маленькую. Мол, отчего ты таких простых вещей не знаешь?

— У нас такого не бывает. Только красный растет. И на больших кустах. Только его есть нельзя, он ядовитый очень…

— Угощайся, ведьма! — перебила волчица. — Съешь ягодку.

— А я не отравлюсь?

— Это уж как повезет, — хмыкнула