Противоположные начала - Надежда Золотарёва

свою мать да отца помнишь, нужен тот, кто с родом связи не имеет.

Василиса же сидела, низко опустив голову, пряча слезинки, она понимала, что скоро нужно будет прощаться.

— Шли бы вы по домам, — покачала головой Ягла, тяжело вздохнув.

Девушке самой было худо только от мысли одной, что никогда она больше не увидит своих близких друзей. И из-за кого? Из-за Чернобога, что душу маленькую решил в свои чертоги забрать. На кой она ему? Но суть мироздания не поменять. Всё предрешено изначально.

В дверь постучали. Все замерли, когда Ягла поднялась и направилась к двери, а Вышемила крепче прижала свёрток к своей груди.

— Время истекло, — негромко проговорила Морена, входя в домовину. — Пора прощаться.

Морена гордо вскинула голову, оглядев грустные лица присутствующих, и остановила свой взгляд на Ягле.

— Яга, ты готова? Или младенца отдавайте, некогда мне тут с вами любезничать.

— Готова.

В избе поднялся гул несогласных голосов, всё смешалось, ничего было не разобрать. Морена с довольным видом, молча, выжидала, стоя у порога. Святогор и Василиса кинулись обнимать Яглу, та стала гладить их по головам и уговаривать. Купава, вырвавшись из крепких объятий Беломира, тоже кинулась на шею девушке и залилась горькими слезами.

— Яга, не сможем мы тут без тебя. — Беломир оторвал детей от Яглы, потом отстранил и Купаву, усадив её на скамейку. — Яга?

Ягла подняла свои глаза на Беломира:

— Ведь знаешь же, что по-своему сделаю?

— Знаю.

— Так от чего эти долгие прощания?

— Спасибо! — с дальнего угла раздался тихий голос Вышемилы, бедняжка сидела, ни жива, ни мертва, вцепившись в свёрток с дитём.

— Э-э-эх! — вздохнул от безвыходности Беломир и крепко обнял Яглу.

От таких искренних объятий и переживаний у Яглы сами собой покатились слёзы, как бы она не старалась, сдержать их она была не в силах. Купава, увидев, как в Ягле вновь что-то надламывается, вскочила со скамьи и уверенно произнесла:

— А чего ты к ней прицепилась? Чую я, что не Чернобога это проделки! Твои?

Шесть пар удивлённых глаз уставились на Купаву, она всегда так себя вела в неожиданных обстоятельствах, но то, что она выкинет в этот раз никто и думать не мог.

— Что молчишь, Морена? — продолжила Купава, приближаясь к ненавистной гостье. — Это твои проделки?

Беломир попытался остановить супружницу, но та лишь отодвинула его от себя одним лишь взмахом руки, бесстрашно наступая на Морену.

— Не подгадала ты лишь одного! — Купава приложила ладони к своему животу, Морена изменилась в лице и стиснула зубы. — Я отдаю душу своего неродившегося ребёнка за душу той невинной девочки!

— Не смей, Купава! — прокричал Беломир, но нужное слово уже было сказано.

Он вцепился в свои светлые волосы руками, рухнул на табурет, оперевшись ими на столешницу, и беззвучно зарыдал. Остальные же смотрели во все глаза на Купаву, к торой медленно и неохотно приближалась Морена.

— Будь по твоему! — выплюнула она в лицо Купаве, проведя своим чёрным серпом по воздуху, напротив чрева девушки.

Купава держалась стойко. Не обращала она внимания ни на испуганные детские лица, ни на кручину Беломира, ни на Яглу, застывшую в ужасе рядом, и уж тем более ни на виновников происходящего. В Купаве в этот миг было столько смелости, сколько не было у всех вместе взятых в этой домовине. Верила она, что должна спасти ребёнка, ведь он живой: и дышит, и ест, а ещё мучается от обморожения. А к своему она ещё не привыкла. Ну, это она так думала, утешая себя. На самом деле, сердце разрывалось. Купава, находясь в обществе необычных людей, решила доказать, что она стоит очень многого, хотя и нет у неё способностей никаких необъяснимых: доброты в ней очень много, сострадания и силы внутренней, хотя, и взбалмошности хоть отбавляй, но это её совсем не портило.

— Прощайте, — коротко попрощалась Морена и растворилась в воздухе, оставляя за собой тёмный след, точно дымка чёрная расползлась по домовине по её пятам.

Купава стояла не шелохнувшись. Ягла подошла ближе, заметив тонкую струйку крови, стекающую по ногам девушки, и, взяв её под руку, повела к полатям. Беломир рывком встал из-за стола и вышел прочь, сильно хлопнув дверьми, уже с улицы донеслись его отчаянные громкие крики, Святогор отправился за ним.

Стало светать, когда Чернобог сошёл с Калинова моста и ступил в подтаявший мокрый снег на землю Яви. Встретил он по пути Морену, но та, не обратив на него внимания, прошагала мимо, будто и не знакомы они вовсе. Это показалось довольно странным, но уже не имело никакого значения. Чернобог остановился и огляделся: снег начал таять только у моста, вокруг же лежали непролазные высокие сугробы, видно Морена постаралась на славу со снегопадами да ветрами. И тут внимательный взгляд Чернобога зацепился за причудливую, высоко поднятую над снегами, избу. Он сразу понял, что это жилище Яги и лучше бы его обойти стороной, но что-то подтолкнуло его сделать шаг именно в этом направлении. Науз, спрятанный за пазухой, дал о себе знать жаром, которым тут же опалило грудь Чернобога, как только он приблизился к частоколу у избы. Сначала он хотел оставить его здесь — прямо на одном из острых кольев, но передумал, вернув узелок обратно в чёрные одежды. Простоял он тут недолго, что-то странное творилось в избе: то ли крики, то ли плачь, какие-то громкие приглушённые звуки доносились оттуда. Потом на снегу у лестницы промелькнула маленькая тёмная макушка, Чернобог признал Василису, но окрикнуть её побоялся, не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Девочка, заметив незваного гостя, решила подойти сама.

— Велеслав? — Василиса заговорила тихо, понимая, что пришедший не хотел, чтобы его обнаружили вот так.

— Василиса, здравствуй, — кивнул Чернобог, подзывая девчушку к себе. — Подойди ближе, не бойся. И зови меня отныне Велесом.

— Так ты взаправду вернулся? Насовсем? — не верила своим глазам Василиса, ощупывая чёрную броню, которая была для неё в диковинку.

— Насовсем, — утвердительно кивнул Велеслав. — Буду в Яви своё новое предназначение нести — за природой приглядывать, она ведь живая, за ней догляд нужон. Как Белобог справляется?

Василиса тяжело вздохнула, многое она уже понимала в этой жизни, и подняла свои грустные глаза на собеседника:

— Тяжело ему справляться, одни беды кругом, а он не всесилен.

— Что случилось, Василиса? — с беспокойством в голосе поинтересовался Велеслав.

— Долго рассказывать, — нахмурилась девочка. — Морена отняла дитя у Беломира и Купавы.

Кулаки Велеслава сжались, он напрягся всем телом, а Василиса продолжила:

— Хотела Ягу забрать в Навь, а Купава ребёнком неродившимся пожертвовала.

— Яга? — Велеслав удивился, что