Избранная для северного дракона (СИ) - Илана Васина

в периметре этой пещере.

— Прости, — торопливо добавляю, потому что нутром чувствую: он не блефует.

Йемрен способен не просто оставить меня раздетой, а заставить забыть про одежду.

Хотя я из последних сил цепляюсь за собственные границы, при одном взгляде на его широкие плечи, крепкий, мускулистый торс и сильные, уверенные движения, мои «правильно» и «неправильно» из железобетонных превращаются в невесомый облачный пух. Дунет ветерок — и все принципы унесет далеко далече.

Никогда меня так сильно не тянуло к мужчине, и что делать с этим притяжением я понятия не имею. От волнения становится трудно дышать… Не хватало еще панической атаки!

Дракон тем временем достает из кошелки какой-то сверток и, повертев его немного в ладонях, протягивает мне:

— Это тебе. Лийна велела передать, когда мы доберемся до пещеры.

— Что это? — с удивлением принимаю сверток, обернутый чем-то, напоминающим вощеную бумагу.

— Не знаю. Она сказала, тебе пригодится.

Аккуратно развернув двойной слой покрытия, достаю тунику, темную и грубую на ощупь, как мешковина, но главное, сухую. Сразу натягиваю ее на себя через голову и, вскочив, проверяю длину. Платье едва прикрывает колени. Ловлю на стройных икрах оценивающий взгляд дракона, пытаюсь пониже одернуть ткань, но она отказывается подыграть моей скромности.

Разглаживаю подол и мысленно благодарю старую шаманку. Впрочем, скоро о ней забываю, то и дело ощущая на себе жадные мужские взгляды. Нервно прикусываю губу. Хотя все стратегически важные места прикрыты, все равно ощущаю себя голой и уязвимой.

Дракон усаживается поудобнее перед костром и жестом подзывает к себе.

Мне не охота сидеть — я насиделась в поездке! — но если останусь на ногах, меня просто засмотрят до дыр. Поэтому присаживаюсь рядом с принцем, подтащив к костру перевернутый вверх дном деревянный ящик.

Как только опускаюсь на импровизированный стул, Йемрен протягивает мне кусочки вяленого мяса, хлеб — о чудо, даже не отсыревший! — и предлагает флягу с приятным на вкус напитком. С удовольствием, перекусываю, долго перекатывая на языке пористые кусочки хлеба с пряными специями. Вместе с углеводами и питьем согреваюсь еще больше, чувствуя, как приятная истома расползается по телу.

Осматриваюсь. Для полного счастья мне бы прилечь. Спина сигналит, что вертикального положения она долго не выдержит. Только вот, кажется, это место не предназначено для сна. Пары деревянных ящиков мне точно не хватит, чтобы устроить кровать, а спать на голых камнях — то еще удовольствие! Украдкой взглянув на дракона, с тоской вспоминаю, как уютно и тепло мне лежалось в его объятиях, когда действовал морок.

Со вздохом бормочу:

— Интересно, скоро закончится дождь?

— Уже закончился.

— Я думала, мы пережидаем здесь дождь, — мое утверждение звучит, скорее, как вопрос, задав который, я с любопытством поворачиваюсь к Йемрену. Тот ухмыляется:

— Я-то могу не спать сутками, а ты?

— Если надо, — неуверенно киваю.

В прошлой жизни иногда я не спала всю ночь перед экзаменами. Правда, тогда мне не приходилось трястись весь день в дороге, и под рукой всегда была чашка эспрессо.

— Нам не надо, — отрезает дракон.

Принц молча проводит рукой по стене пещеры, прямо за своей спиной, и затем протягивает открытую ладонь. Демонстрирует темные разводы на коже со сверкающими при свете костра мелкими вкраплениями блестящей пыли:

— Видишь? Следы таранита.

— Красиво, — отзываюсь, как зачарованная, не отрывая взгляда от широкой ладони, напоминающей теперь звездное небо.

Кончиками пальцев провожу по тонкому слою магического ресурса, но тут же отдергиваю руку, ощущая от прикосновения к мужчине знакомый ток по всему телу. Йемрен, нахмурившись, продолжает:

— Чтобы впитать силу таранита, мне нужна одна ночь.

— Мы тут целую ночь пробудем? — я вдруг пугаюсь.

Смогу ли я всю ночь… Бороться с нешуточным искушением?

Глава 40

Сытая, согретая, всматриваюсь в языки пламени, пока не начинаю клевать носом. Резко вздрагиваю, когда, потеряв равновесие, чуть не падаю на пол. Потом еще раз. И еще.

Тру глаза, лоб и, наконец, признаю: так дальше не пойдет. Если не посплю хоть немного, то не выдержу завтрашней дороги. В лучшем случае буду задерживать принца своей черепашьей скоростью, а в худшем — свалюсь прямо на ходу.

Подтаскиваю ящик, на котором сижу, к другому, что стоит у стены. Стыкую их и получаю поверхность примерно пол метра на полтора. Пристраиваюсь на необструганном дереве буквой зю. В кожу тут же впиваются занозы. Шея и бока жалобно ноют, а главное, тело быстро остывает вдали от костра. Как ни верчусь, устроиться удобно не получается.

Мне бы очень помогло одеяло, пусть даже старое и потрепанное, но его здесь нет. Очень некстати вспоминаю, как собственными руками избавилась от двух плащей, когда висела над пропастью. Йемрену теперь тоже весь остаток дороги придется страдать без плаща, а я даже не извинилась, эгоистка!

Поначалу лежу лицом к стене, но потом, не выдержав уколов совести, поворачиваюсь в сторону Йемрена:

— Прости. Я забрала себе оба ящика. Хочешь поделюсь одним?

— Оставь ящики, — требует он глухо. — Иди ко мне.

— Я не готова… — захожусь кашлем, поперхнувшись после его предложения. — Прости.

— Ты знаешь, как это унизительно, — говорит он, стоит мне замолчать, — видеть, что твоя ирэя дрожит от холода, потому что не доверяет?

— Мне не холодно… — быстро замолкаю, споткнувшись об укоризненный взгляд. До сих пор забываю, что этого мужчину убедить во лжи не получится.

— Повторяю еще раз. Я. Не беру. Женщин. Против воли.

— Верю, но спать буду здесь, — хлопаю по ящикам, на которых сижу, и поскорее устраиваюсь обратно лицом к стене.

Какое-то время ворочаюсь на жесткой «кровати». В итоге, замерзаю до такой степени, что меня начинает потряхивать мелкой дрожью. Стискиваю зубы покрепче, чтоб не клацали, и снова принимаю вертикальное положение, зябко обхватив себя руками.

Я должна согреться, иначе завтра буду никакая.

Посматриваю на Серенького, что, привязанный, лежит поблизости. Он опустил морду на передние лапы, но не спит — с любопытством наблюдает за моим копошением. Можно подтащить к нему ящики. Мы вполне поместимся вдвоем на деревянной поверхности, если к нему прижаться…

— Аш-ш! — вдруг сердито шипит дракон, перехватывая мой взгляд. — Серьезно?! Ты предпочтешь мне пса?

— Просто… — замолкаю, внезапно вспоминив, что вежливое вранье с ним не пройдет.

— Я давно мог бы схватить тебя в охапку и согреть насильно. Церемониться с тобой все труднее, ирэя!

— Спасибо, мой принц, — лепечу. — Я очень ценю, что ты уважаешь мой выбор.

— Выбор, говоришь? — горько усмехается. — В данной ситуации у нас осталась лишь иллюзия выбора.

— Что… Что ты имеешь в виду? — услышанное звучит слишком мрачно, совсем не в духе Йемрена, а потому