Пари куртизанки - Клаудиа Дэйн

— Нет, леди Далби, подобного не существует. — С этими словами он направился прочь, в толпу гостей.

Но разумеется, он пошел туда вовсе не бесцельно.

Крэнли также отнюдь не просто так вошел в оранжерею. К сожалению, он был не единственным мужчиной, пытавшимся пробраться туда. Там же находился и герцог Кэлборн, громким голосом доказывавший Джорджу Блейксли, что он имеет право войти в оранжерею, если уж она существует в этом доме.

Помимо Кэлборна, рядом слонялся маркиз Даттон, пытающийся убедить Джозайю впустить его, хотя чем оранжерея так его привлекла, для всех осталось загадкой. Каждый знал, что для Даттона ни малейшего интереса не представляли ни розы, ни Амелия, а больше ничего привлекательного там не наблюдалось. Разве что он хотел видеть Айвстона, но это предположение было просто смешным.

Как и весь нынешний вечер.

Пытаясь пробиться к стеклянным дверям, отделяющим оранжерею от гостиной, он столкнулся с герцогом Эденхемом.

Черт побери, еще один герцог! Сколько же их?

— Простите, — сказал тот, — скоро здесь соберется целая толпа. Я никак не ожидал такого.

— Кто же так постарался? — пробормотал Крэнли.

— А вы не догадываетесь? — усмехнулся Эденхем. — Разумеется, София. Это она устроила все это.

— У нее прекрасные организаторские способности, — усмехнулся Крэнли, понимая, что выглядит полным идиотом, но не в силах остановиться.

— Разумеется, — с удовольствием пояснил Эденхем, словно это была самая обычная беседа в самых обычных обстоятельствах, что было далеко не так. — Происходящее весьма забавно, не правда ли? И невозможно увильнуть. Одно из тех светских событий, в котором необходимо принять участие, иначе будешь чувствовать себя ущербным до конца дней.

— Прошу прощения? Я вас не совсем понимаю. — Крэнли довольно неучтиво отодвинул мужчину, который по случайности весьма ощутимо толкнул его.

— Неужели? Но как это возможно? Ведь вы один из главных участников, лорд Крэнли, — почти игриво заявил Эденхем. — Мне не посчастливилось быть свидетелем того, как вы увлекли леди Амелию в оранжерею, но все только и говорят об этом. И еще о ее порванном платье. Естественно, никто не связывает вас с этим инцидентом, но какое развлечение для гостей! Поскольку обычно все эти балы чрезвычайно скучны, я могу лишь поблагодарить вас. Что вы обсуждали с ней? Полагаете, ваш брат сейчас касается тех же проблем?

— Черт возьми, — пробормотал Крэнли, рисуя в воображении Амелию среди роз, с припухшими от поцелуев губами.

Теперь он решительно направился к двери. Лишь взглянув на его лицо, Джордж и Джозайя сочли за лучшее пропустить брата, отчего среди гостей пробежал шумок: еще многие хотели попытать счастья с Амелией в оранжерее.

Господь всемогущий, что же он наделал! Он ни за что не втянул бы ее в это. Ему не следовало снова целовать ее. Он что, обезумел?

Но после того, самого первого раза разве он мог устоять?

Правда была в том, что он совершенно напрасно поцеловал ее в первый раз. И все же сомнение закрадывалось. Он не мог противостоять ее чарам. Это невозможно! Подтверждением тому явились два последних года. Неудивительно, что он находился в дурном расположении духа большую часть времени.

…Уже второй раз за вечер он вошел в тускло освещенную оранжерею. Но в этот раз Амелия, вместо того чтобы таять в его руках, смеялась прямо в лицо Айвстона, положив руки ему на грудь. Более того, они оба были в отличном расположении духа. И Амелия только что целовалась. Он точно знал это, никто лучше его не мог распознать это особенное выражение на ее лице.

Ему придется убить собственного брата. Может получиться чертовски неудобно. Дурацкая ситуация!

При виде Крэнли Амелия поспешно отступила от Айвстона. Правильно сделала, но слишком поздно.

— О, привет, Крэнли, — добродушно произнес Айвстон, даже не пытаясь придать своему лицу выражение сожаления или раскаяния, что, казалось, было бы логичным в такой ситуации. — Мы только что закончили собеседование. Полагаю, теперь леди Амелия знает обо мне все, что следует.

Проклятие!

— Неужели? И что же она выяснила, кроме того, как ты целуешься? — Крэнли ворвался в комнату, цепляясь одеждой за ветви роз и едва не роняя по дороге горшки.

— Лорд Крэнли, замолчите! — резко сказала Амелия, краснея. Невозможно точно утверждать — от поцелуев или от стыда. — Думаю, вас это не касается.

— Вот тут вы ошибаетесь, дорогая, — ответил он. — Это мой брат. Я не могу позволить, чтобы вы завлекли его, тряся своими юбками, если вы понимаете, о чем я говорю, леди Амелия.

— Что вы себе позволяете? — Она топнула ногой. — Вы весьма дерзки, сэр. Прошу прощения, лорд Айвстон. — В ее голосе отчетливо слышался гнев. — Я возвращаюсь в бальный зал. Благодарю за беседу.

— Нет уж, постойте! — воскликнул Крэнли, хватая ее за руку и разворачивая так, что девушка оказалась лицом к входной двери, где обнаружила толпу мужчин, сдерживаемых лишь Джорджем и Джозайей да еще пятью или шестью лакеями. — Видите, сколько желающих? Все они хотят пройти такое же собеседование, какое у вас было с лордом Айвстоном. Похоже, вы вполне опытная особа. Уверен, что ловко сможете справиться со всеми.

— В самом деле, Крэнли, это совсем не то… — начал было Айвстон, на лице которого обозначилась тревога. Этого следовало ожидать. Он ведь поцеловал Амелию, и от этого некуда было деться.

Как он объяснит отцу, подумал Крэнли, почему он убил его наследника? Может получиться крайне неудобно. Свет его осудит. Это непреложный факт.

— Айвстон, — обратился к брату Крэнли, — я всегда испытывал к тебе нежную привязанность, однако сейчас близок к убийству. Постарайся воспрепятствовать мне, если сможешь. Не произноси ни слова. Лучше всего будет, если ты просто уйдешь. Немедленно.

Поскольку Айвстон чаще всего поступал разумно, то лишь промолчал, сухо кивнул Амелии и вышел из оранжереи. Толпа быстро расступилась и вновь сомкнула свои ряды, однако герцог Кэлборн успел пройти в комнату, а вслед за ним просочился и герцог Эденхем.

Это напоминало охоту на зверя. И им оказался Крэнли.

— У вас уже был шанс, Кэл, — произнес Эденхем, едва они вошли. — И решение оказалось не в вашу пользу. Отойдите с дороги, милорд, и предоставьте действовать другим.

Амелия побледнела, и ее губы казались ярко-розовыми на фоне кожи. Возможно, так казалось из-за окружающих ее роз. Это не было так уж важно, если не явилось последствием поцелуя с Айвстоном, отчего Крэнли снова посетила мысль о предстоящем убийстве. Он никогда не думал, что старший брат может доставить столько хлопот. С другой стороны, от Амелии тоже всегда были одни только неприятности.