Ведьма бывшей не бывает (СИ) - Никитина Анастасия

- Тепло - это хорошо. Тепло - это круто. Но тут его совсем нет. Вот нисколечки… - бормотал Васька, поспешно шагая передо мной.

Дверца за троном, которую я заприметила, едва войдя в тронный зал, и впрямь вела во внутренние помещения дворца. Мы прошли анфиладу каких-то пустых комнат, свернули в короткий коридорчик и поднялись по довольно крутой лесенке.

- Вот! - щедро взмахнул рукой Васька. - Забирай, сколько хочешь! Дарю!

И хитро улыбнулся.

Ну что ж. В его понимании, он не слишком-то рисковал. На штангиста-тяжеловеса я походила мало. А книги, занимавшие высокий стеллаж, даже выглядели тяжёлыми. Здоровенные, толстые, обтянутые чёрной и бордовой кожей. Солидно, штучно и тяжеловесно. Зараз штуки три поднимешь. А унести так и вовсе одну-две сможешь, и то недалеко. Кощей явно тяготел к монументализму.

- Что, прям всё, что возьму, всё моё? - невинно уточнила я.

- Канешь! Дарю, раз уж мы с тобой родственники! - осклабился Васька. - Вот только с переноской помочь не смогу. Все скелеты на постах. Даже зомбака не одолжить. Они в подвалах грибницы расчищают. Заросли…

- Зомбаки?

- Грибницы! Сплошные сорняки. И вредители…

«Ага. В подвале, - проворчала я про себя. - Жлоб ты, Васенька. Таких учить надо, как сказал бы наш замполит».

- Ну, раз так…

Я подошла к письменному столу и взяла единственную книгу, которая не стояла аккуратно на стеллаже. Васька победно ухмыльнулся. А я с некоторым трудом донесла здоровенный фолиант до стеллажа и впихнула на свободное место.

- Ну, бывай тогда, хозяин. Приятного царствования, - проговорила я, положив руку на одну из полок.

- Э… - опешил тот.

«По щучьему велению, по моему хотению, - прошептала я, не отрывая взгляда от вытянувшейся физиономии лже-Кощея, - перенеси меня и этот стеллаж со всеми книгами в мой лесной дом».

Я ещё успела увидеть, как Васька разевает рот в попытке что-то крикнуть, а в следующую секунду уже стояла в своей избе перед домовым. Вот только тишины почему-то не было. Вместо этого раздался громкий треск, и на меня посыпалась какая-то труха вперемешку с мусором.

- И ведь только крышу починили! - всплеснул руками домовой и, плюнув в мою сторону, исчез.

Сообразив, что кроме пыли на меня уже ничего не сыплется, я опасливо подняла голову. Надо мной сверкало яркими звёздами тёмное ночное небо.

«Твою ж мать… - проворчала я, оседая на лавку. - И кто придумал такие высокие стеллажи! Вот где теперь дурака искать?!»

ГЛАВА 34

С крышей мне помог леший. Правда, избушка после этого стала выглядеть совсем уж сюрреалистично. С одной стороны - нормальная бревенчатая изба. С другой - сплошной ковёр зелени, заползающий на крышу. Домовой ворчал, но я считала, что жаловаться - грех. Лучше миниатюрный лес на крыше, чем отсутствие этой самой крыши в принципе.

Обида домового аукнулась мне больной спиной и гудящими ногами. Книги выгружать из стеллажа пришлось самостоятельно. Только когда я собственноручно достала с полок последний фолиант, он сменил гнев на милость и одним движением пальца располовинил стеллаж.

- А теперь обратно всё загрузи, - велел вредный старичок. - Домашней нечисти к хозяйским колдовским книгам соваться зась.

- Кто бы говорил. Что-то, когда ты Ягу грабил, тебя это не смутило, - проворчала я себе под нос. Но домовой услышал.

- А она тогда мне уже не хозяйкой была, - парировал он и снова исчез.

Я вздохнула и принялась таскать книги в подпол. Именно там домовой установил две половинки стеллажа. В общем, когда в комнате осталась всего одна книга, та самая, которая лежала на столе у Кощея, я со стоном завалилась на лавку и отключилась.

Отоспалась я знатно. Может, и дольше бы спала, но зов природы послужил достойной заменой будильнику. Покряхтывая и поминая недобрыми словами собственную жадность, я по вечерней росе поплелась в куст у плетня.

Минут через сорок, в очередной раз пообещав себе добавить на скатёрку-самобранку большой кофейник, я достаточно пришла в себя, чтобы заняться делом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Рассуждала я просто. Нечисть пришла от Кощея. Значит, именно ею он занимался незадолго до печальной кончины. А может, и выпустить успел. Соответственно, весьма вероятно, что и читал он как раз об этой нечисти.

И я не ошиблась. Толстый рукописный фолиант оказался чем-то вроде лабораторного журнала. И среди всевозможной нечисти нашлась там и пересмешница.

Вот тут-то мне и поплохело по-настоящему. Кощей скрупулезно записывал возможности своих творений, их привычки и склонности. В общем, всё, что представляло для него интерес. Вот только меня математическая модель скорости угасания человека в зависимости от его внутренних резервов не вдохновила совершенно. Не говоря уже о тех мерзостях, которых я успела начитаться, пока добралась до записей о пересмешницах.

К счастью, мои мучения оказались не напрасны. Рецепт того самого лечебного зелья тоже был занесён на соответствующую страницу мелким убористым почерком. Даже не просто рецепт, а рецепт с улучшениями, позволяющий вернуть человека к жизни куда быстрее и надёжнее, если он в принципе ещё хоть как-то дышит, чего яговский вариант, если верить деду, вовсе не гарантировал. Вот только самым главным ингредиентом действительно была кровь проклятой твари. Придавленная этим, я даже не стала читать про способ приготовления и побочные эффекты, расписанные в самом конце. Увы, где-то в глубине души я всё же лелеяла надежду, что без кровищи как-то можно будет обойтись, и разочароваться оказалось, ох, как неприятно.

«Значит, всё-таки всеобщее кровопускание… - обречённо подумала я. - Интересно, как отреагирует царь, если я попрошу у него… - я снова заглянула в рецепт, - стакан крови. И где столько стаканов набрать, если я до сих пор тут ни одного не видела?»

Сна не было ни в одном глазу. Пошатавшись по комнате какое-то время, я выругалась и принялась варить укрепляющее питьё. Именно его упоминал Кощей как нечто, что способно «продлить агонию». Он, правда, имел в виду, что таким образом пересмешница сможет дольше кормиться, но я решила, что в данном случае это и в моих интересах. А то пока я открываю первую в этом мире станцию переливания крови, царевич мог и закончиться.

На рассвете я написала короткую записку Мире, попросив остаться в одиночестве. Выждала несколько часов, чтобы чёртова птичка уж точно успела добраться до адресата. И отправилась следом.

Щучье веление на этот раз не подвело. Я вместе с кувшином, который домовой проводил тоскливым взглядом, оказалась именно там, где пожелала, то есть рядом с царевной. Та поджидала меня у постели мужа.

- Прости. Куда мне совсем одной податься? - повинилась она. - Пока объяснишь, куда да зачем…

- В том, что ты царевна, есть свои минусы, - кивнула я, на мгновенье представив себя на её месте.

- Что это? - спросила Мира, чутко потянув носом воздух. - Ты же написала, что нет у тебя лекарства.

- Нет. Это поддержка. Чтобы… Ну… Чтобы у нас времени на поиски больше

было.

- И много? -оживилась царевна. - Видать, нет лекарства этого на свете. Но я другое надумала! Пойду у Яги молодильное яблочко просить. Говорят, оно любую хворь излечивает…

- И зреет один раз в сто лет, - перебила я. - Последнее как раз пару месяцев как созрело. На сто лет никакие зелья твоему мужу жизнь не продлят.

- А я всё равно попробую. Может, его она мне и даст, - упрямо закусила губу Мира, сжимая кулаки.

- Угу. Она даст, - буркнула я. - Догонит и ещё раз даст. Но это тебе решать. Я же пока только вот что выяснила.

И попутно, по капле вливая в безвольные губы царевича лечебное зелье, я рассказала Мире всё, что узнала о пересмешницах.

- Жуть какая, - то и дело ёжилась она, придерживая голову мужа. - Но у нас таких нет, чтоб в друзья-подружки набивались. Да и нового никого уже много лет в теремах нет.