Время прощать - Миа Марч

– Но Мэрил-то знает, – возразила Изабел. – Потому что знает героя Дастина Хоффмана, своего сына.

Джун кивнула.

– О Боже, я чувствовала, что этим кончится, но все равно не могу поверить, что опеку над ребенком отдали Мэрил. Он так любит своего сына… Только что обрел его по-настоящему, стал отцом в истинном смысле этого слова, и теперь мальчика отбирают.

Никто в комнате не удержался от слез. Лолли промокнула глаза бумажным носовым платком.

– Как мне нравится этот момент! Мэрил приходит забрать сына, а потом говорит, что знает – Билли уже дома.

– Теперь я хотя бы плачу счастливыми слезами, – отозвалась Изабел, вытирая глаза. – Господи Боже, как трогательно.

– Позвони Гриффину еще раз, – сказала Кэт. – Просто наговори на голосовую почту. Скажи, что понимаешь, почему он тебе не перезванивает, и просто хочешь, чтобы он знал, что ты понимаешь.

Изабел покачала головой.

– Я звонила трижды. Он не перезвонил ни разу За последнюю неделю мы разговаривали по телефону каждый вечер.

– Я считаю, он неправильно поступает, не перезванивая, – заметила Джун. – Понятное дело, он расстроен, но заставлять тебя так терзаться – неправильно. Он мог хотя бы позвонить и сказать, что ему просто нужно немного времени, что-то в этом роде.

– Сбрось ему сообщение по электронной почте, – предложила Кэт. – Напиши, что мы на киновечере посмотрели «Крамер против Крамера», на тебя фильм произвел большое впечатление, ты получила очень эмоциональный взгляд изнутри на жизнь отца-одиночки, что, например, испуг Дастина Хоффмана, когда сын поранился на детской площадке, помог тебе понять, какого страха он, должно быть, натерпелся вчера.

– А если он решит, что я идиотка, сравнивающая реальную жизнь с кино? – спросила Изабел.

– Ты пропустила фильм через себя и увидела вещи, с точки зрения отца-одиночки, – подсказала Лолли. – Думаю, ты можешь об этом сказать. Высказаться тебе в любом случае придется.

Лолли начала было говорить что-то еще, но зевнула, глаза у нее стали закрываться.

– Давай-ка мы не будем мешать тебе, засыпай. – Кэт поцеловала матери руку.

Изабел и Джун сделали то же самое. Потом Изабел поднялась наверх написать Гриффину, а Кэт поехала к Оливеру. Джун вдруг оказалась одна внизу, в притихшей гостинице, пока не пришли гости из номера «Альбатрос» и не попросили кофе, если Джун не возражает.

Она не возражала. На кухне заварила им целый кофейник и положила на тарелку остатки печенья с шоколадной крошкой. Ее телефон зазвонил, и она схватила его. Может, Смиты.

Это был Генри.

– Привет, Джун. Мне нужно с тобой поговорить. Это важно. Ты можешь прийти?

«Он меня увольняет? Нет, это глупо. Хочет поговорить о том, что случилось на катере в День труда, точно. Видимо, сообщит, что понимает: мне необходимо это сделать и что отношения между нами не обязательно должны быть натянутыми, как сейчас».

По вторникам и средам у Джун были выходные, поэтому она не видела Генри сразу после Дня труда, когда он признался, что всегда любил ее. Всю неделю он старался не показываться ей на глаза, затем уехал на выходные на мотоцикле. Один раз, когда ей нужно было поговорить с ним о затерявшемся заказе, она постучала в его кабинет, но ответа не получила. Когда же украдкой выглянула в заднее окно, то увидела Генри на катере. Он просто смотрел на воду, потом взглянул на причал.

«Он не знает, что делать, – подумала она тогда. – С этой ситуацией, со мной. С нами».

Ей тоже нужно было кое-что ему сказать. После того как он признался в своих чувствах, Джун не хотела делиться с ним новостью о том, что родители Джона нашлись… во всяком случае, их телефон и адрес. Но может, лучше сообщить ему, чтобы Генри понял: она близка к цели, больше не хватается за воздух. Если, конечно, получит ответ.

«Но я получу, – упрямо рассуждала Кэт, – только нужно составить письмо. Правильно составить, чтобы не создалось впечатление, будто я преследующая Джона девушка, с которой он недолго встречался. Не могу я просто взять и сказать, почему разыскиваю их сына. Первый должен узнать Джон, пусть он сам им сообщит».

Джун решила еще посидеть над письмом вечером, а потом, если к полудню завтрашнего дня от них не будет известий, отослать его.

– Я могу прийти сейчас, – сказала она Генри, наливая в две кружки кофе и ставя сливки и сахар рядом с печеньем на серебряный поднос. – Только попрошу Изабел последить за Чарли. Буду у тебя минут через двадцать.

– Жду на своей пристани, – ответил Генри.

Джун могла поклясться, что услышала биение его сердца в те секунды, пока он не отключился.

Когда Джун вышла из гостиницы, чтобы идти к Генри, то столкнулась на крыльце с Марли и Кипом – они собирались звонить в дверь. Кип выглядел так, как помнила Джун – красивый и высокий, в серых спортивных штанах и черной, с длинными рукавами футболке. Что и говорить, ребенок у них будет очаровательный.

Марли казалась совсем другой женщиной. Ее большие голубые глаза сияли. И она улыбалась.

– Джун, ничего, что мы заскочили? – спросила Марли. – Мы не вовремя? Ты уходишь?

«Мы, – отметила про себя Джун, переводя взгляд с Марли на Кипа. – Они вместе?»

Кип стоял с таким серьезным видом, что Джун засомневалась.

– Я иду в книжный магазин повидаться с Генри, – ответила она, обратив внимание, что Марли и Кип не на машине. – Хотите дойти со мной до гавани?

Они двинулись, и Кип приобнял Марли за плечи. Джун глянула на девушку. Та улыбалась. Лучилась счастьем.

– Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты сделала для Марли, Джун, – начал Кип. – Она рассказала, что ты была для нее настоящей опорой, чего не получилось у меня, когда я узнал. Поэтому я очень это ценю. Я и сейчас еще не до конца привык к новости. Но я знаю, что люблю Марли, а это все, что мне нужно.

Джун улыбнулась. Ей нравилось, когда в любви нет сложностей.

– Я была в шоке, когда он вчера вечером постучал ко мне в дверь, – призналась Марли. Мы проговорили несколько часов. Даже составили список имен мальчиков и девочек. – Кип и Марли обменялись блаженными улыбками. – У меня не хватает слов благодарности, Джун. Я все думаю, как ты пережила это одна. Надеюсь, у тебя был тогда кто-нибудь, кто поддержал, как ты меня.

– Был, – ответила она. Перед ее мысленным взором возник Генри. Он запрещал ей поднимать пачки книг. Приносил пять коробок с соленостями, когда по утрам она настолько страдала от токсикоза, что по два часа сидела в крохотном туалете «Букс бразерс». Генри первым узнал, что у нее начались схватки, поскольку она находилась на работе. Именно он позвонил Лолли. Именно он ждал ее у двери родильной палаты, расхаживая взад-вперед, как нервничающий папаша. Он первым сказал ей: «Чарли просто идеальный ребенок, совсем, как ты, Джун».

На глазах у нее выступили слезы, и она сморгнула их. Генри сказал, что любит ее, а она все гонится за мечтой, от которой не может отказаться. Потому что перед глазами у нее имелось доказательство. Эта счастливая пара.

«Родители Джона свяжутся со мной и сообщат его контакт, и я тоже получу свое счастье», – убеждала себя Джун, наблюдая, как Марли и Кип обмениваются ласковыми взглядами.

В гавани Джун попрощалась с Марли и Кипом. Обняв их напоследок, напомнила, что они с Марли договорились на следующей неделе выбрать детскую коляску. Долго смотрела, как они уходят, держась за руки.

«Возможность» – любимое слово Джун, и вот оно – в осязаемой форме. В душе Джун воцарилось счастливое спокойствие, когда она подошла к «Букс бразерс» и по переулку направилась на причал.

«Если Марли и Кип нашли путь друг к другу, значит, сможем и мы с Джоном».

Стоял один из тех прекрасных сентябрьских вечеров, когда штат Мэн предстает перед глазами его жителей и гостей во всем своем великолепии. Воздух окутывал теплым ароматом цветов и намеком на осень в виде мягкой прохлады. Джун порадовалась, что накинула поверх майки легкий, воздушный кардиган.

Генри стоял на причале рядом со своим плавучим домом, засунув руки в карманы джинсов и глядя на воду.

– Привет, – улыбнулась Джун. – Я рада, что ты позвонил. Мне тоже нужно тебе кое-что сказать.

Он повернулся и долго смотрел на нее. И она не могла понять выражения его глаз.

«Он меня все же увольняет? Ему невыносимо работать вместе со мной?»

– Генри?

– Давай войдем внутрь и сядем. – Он помог ей подняться на судно. – А, что ты хочешь мне сообщить? Давай, ты первая.

Джун спустилась по трем ступенькам в жилую зону и повернулась к Генри.

– Я его нашла.

Он пристально смотрел на нее, потом наконец проговорил:

– Нашла отца Чарли?

Она села в высокое складное парусиновое кресло.

– Я нашла старое фото времен колледжа. Там он с джаз-группой. И вышла на одного из тех парней – слава Богу, у него очень необычное имя. Оказывается, его среднее имя совпадает с названием улицы, на которой вырос Джон, поэтому парень и запомнил. Мне удалось выйти на его родителей, ну, на их адрес и номер телефона.