Темный рыцарь (ЛП) - Лоррейн Трейси

— Иди прогуляйся туда и проведи ночь с нами, если хочешь, — предлагает она. — Рея скоро ляжет спать. Мы могли бы—

— Не надо, — рычу я. На самом деле, я понятия не имею, что она собирается предложить, но образы, которые всплывают у меня в голове, не те, которые нам нужно обсуждать.

Возможно, я и не положил конец тому, что росло между ними двумя, но это не значит, что я собираюсь каким-либо образом поощрять это.

— Просто… не надо.

На ее губах появляется улыбка, когда она изучает меня.

— Ревность тебе идет, Николас. Кто знал, что ты способен на такие чувства.

Я скриплю зубами, а ее улыбка становится шире.

Будь она проклята за то, что точно знает, на какие кнопки нажимать, чтобы добиться от меня реакции.

— Чего ты ожидала, когда девушка, которая должна быть моей, где-то там играет в игры не только с моим братом-близнецом, но и с нашим врагом?

— Я не играю в игры с— Нет, — прерывает она себя. — Я не собираюсь обсуждать это с тобой сейчас. Я не обязана тебе ничего из этого объяснять. Особенно когда ты отказываешься говорить со мной. Просто уходи. На этом мы закончили.

— Прекрасно. Но я не буду далеко. Не делай глупостей.

Ее ноздри раздуваются от моего предупреждения, но она отказывается произносить слова, которые вертятся у нее на кончике языка.

Вместо этого она просто отступает дальше в угол, давая мне легкий доступ наружу.

— Скоро увидимся, Каллиста. Не делайте ничего, за что нужно будет понести наказание. Или сделай. Неважно.

Я выскальзываю из комнаты, пока она стоит там, тихо кипя от злости, надеясь, что я не собираюсь врезаться головой в своего брата.

Я бы не стал недооценивать бедного, изнывающего от любви болвана, который стоит в конце коридора, ожидая, беспокоясь, что с Калли что-то не так.

К счастью, это не так, и я слышу его смех, доносящийся из гостиной, где они все тусовались, когда я впервые вошел в заднюю часть дома.

Открыв дверь кабинета Дэмиена, я проскальзываю в темную комнату, оставляя ее приоткрытой, чтобы я мог наблюдать за ней, когда она наконец появится.

Мне не нужно долго ждать, дверь чуть дальше по коридору открывается, и ее мягкие шаги проходят мимо меня.

Ее тяжелый вздох заставляет меня улыбнуться.

Следуя за ней, я останавливаюсь по другую сторону стены, чтобы услышать реакцию Алекса, потому что после того, что мы только что сделали, она ни за что не вернется туда с таким же невозмутимым видом, как выходила.

— Калли, что случилось? — спрашивает Рея, ее мягкий голос полон неподдельного беспокойства.

— Калли? — глубокий голос Алекса ударяет меня в грудь.

— Я в порядке, — говорит она легким голосом, как будто пытается отыграться.

— Тебя не было целую вечность, и ты выглядишь—

— Я думаю, у меня была реакция на то, что я съела, — объясняет она, заставляя меня покачать головой. Хотя, я не могу отрицать гордость, которая растет во мне.

Вероятно, мне следует беспокоиться о том, что она так легко может ему лгать. Так гладко заметать ее грязные следы, но я не такой. Я уже знаю ее самые мрачные секреты, и я полностью намерен в скором времени раскрыть и любые другие, которые у нее есть.

— Черт, подойди и сядь, — подбадривает он. — Тебе что-нибудь нужно? Стакан воды?

— Нет, я в порядке. Я думаю, это прошло.

— Тогда обнимемся на диване. Ты знаешь, я всегда воображал себя кем-то вроде врача.

— Ты ненавидишь кровь, — указывает она.

— Только свою собственную, — утверждает он, и мне не нужно выглядывать из-за дверного проема, чтобы понять, что он дуется.

— Фу, — жалуется Рея. — Вы двое раздражающе милые.

Мое сердце начинает учащенно биться, когда я думаю о том, что Калли уступает его предложению обняться.

Идя на огромный гребаный риск, я наклоняюсь вперед, отчаянно желая увидеть, что происходит по другую сторону стены.

Мне не нужно перегибать палку.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на свою девочку в объятиях моего брата.

Мои кулаки сжимаются, ногти впиваются в ладони так сильно, что выступает кровь, мой пульс учащается, а ревность разгорается сильнее, чем когда-либо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Как он может не чувствовать исходящий от нее запах секса? Чувствует ли он мой запах на ней?

Неужели он настолько чертовски влюблен и помешан?

Как будто она знает, что я здесь, ее глаза встречаются с моими в стеклянном блоке, через который я наблюдаю за ними, и весь воздух вырывается из моих легких.

Она улыбается. Маленькая чертова шалунья улыбается.

Она точно знает, что делает, несмотря на то, что всего несколько минут назад сказала мне, что не играет с Алексом в игры.

Возможно, она и сказала ему, что ей это неинтересно, но, склоняясь к нему, она внушает ему совсем другую идею. Даже если ее причины для этого не в том, чтобы подвести его, а в том, чтобы помучить меня, попытаться заставить меня признаться в том, чего я хочу, помимо наших украденных моментов в темноте.

— Рея, — говорит Калли. — Я думаю, пора спать, не так ли?

Рея фыркает, как капризный ребенок, и я стою там еще немного, ожидая, что она будет спорить. Но, к моему полному шоку, она просто встает на ноги и начинает двигаться ко мне.

— Черт, — шиплю я, мне нужно найти укромное место, и быстро.

Я бросаюсь к шкафу под лестницей и как раз закрываю дверь, прежде чем ее шаги стучат по деревянному полу коридора.

У меня кружится голова, и кровь приливает к ушам.

Я натворил много страшного дерьма в своей жизни. Но для меня нет ничего страшнее, чем люди, узнают, что у меня есть слабость.

Что мое темное и извращенное сердце действительно бьется.

И только для одного человека.

***

— Какого хрена на самом деле, братан? — лает Алекс через секунду после того, как вокруг меня загорается свет, освещающий его спальню в доме отца.

Он пристально смотрит на меня, его сердце, вероятно, пытается выскочить из груди, когда он видит меня сидящего на его кровати в темноте.

Я не знал, вернется ли он сюда, но, видя, что это ближе к дому Дэмиена, чем наши квартиры, я решила, что он может показаться — при условии, конечно, что он не останется на ночь у Калли.

У меня скручивает живот от одной этой мысли.

Он достает свой пистолет из-за спины и откладывает его в сторону, заставляя мои брови сойтись вместе. Какого хрена ему это понадобилось для работы няни?

— Где ты был? — спрашиваю я, несмотря на то, что знаю ответ.

— Какое тебе, черт возьми, дело? И какого хрена ты сидишь в моей спальне в темноте, как подонок?

Я пожимаю плечами, как будто это чертовски нормально.

По правде говоря, я ждал, ждал и тонул в воспоминаниях о прошлом, которые пробуждает пребывание в этом доме.

Была очень веская причина, по которой я первым переехал в наше новое здание, как только моя квартира стала пригодной для жилья.

Мне нужно было выбраться из этого места. Мне нужно было больше не быть тем человеком, которым я был, когда жил под этой крышей, скованный мнением тех, кто пытался подавить меня, сказать мне, что я недостаточно хорош.

— Потому что я подонок, — просто говорю я.

— Верно. Ну, если ты не возражаешь, я вроде как хочу лечь спать, — бормочет он, закрывая дверь и стаскивая толстовку.

Игнорируя мое существование, как будто я собираюсь раствориться в воздухе, он заходит в нашу смежную ванную комнату, чтобы отлить.

— Итак, где ты был? — я спрашиваю снова.

Он колеблется, и я начинаю думать, что он не собирается мне рассказывать. Но еще через несколько секунд он вздыхает, прежде чем спустить воду в туалете, и кричит: «У босса, нянчился с Калли. А что?» — спрашивает он, появляясь снова, сбрасывая джинсы и бросаясь на кровать позади меня.

— Просто поинтересовался. Я слышал, что остальные устраивали частную вечеринку в Аиде.

Он пристально смотрит на меня. — Как так получается, что ты по большей части отсутствуешь в нашей жизни, но точно знаешь, что все делают?