Возвращение в темноте - Эрик Ластбадер

— Лью, как вам удалось совершить это чудо?

Он беспомощно развел руками.

— По самому определению, чудеса не поддаются объяснению.

— Согласна. И все же, как вы это сделали?

Кроукер молча смотрел ей в глаза.

— Ну хорошо. — Она опустила свои зеленые глаза. — Но время идет, сепсис убьет Рейчел за несколько дней, если нам так и не удастся с ним справиться. Шансы на спасение тают с каждым днем... Скажите вашему донору, что мне понадобится некоторое время, чтобы проверить результаты тестов, указанные в документах. Обычно я делаю биопсию почки реципиента, прежде чем решиться на трансплантацию, но в данном случае я не стану этого делать, так как состояние Рейчел слишком тяжелое, чтобы она могла перенести сразу две операции подряд. Как только почка будет получена, я немедленно приступлю к проведению операции по ее пересадке.

— Отлично, — сказал Кроукер, чувствуя, как за ним захлопнулась стальная дверь. Теперь у него нет иного выхода, кроме как позвонить Майеру и принять ужасные условия сделки. Он должен был сделать это ради спасения жизни Рейчел. Завтра, после полуночи он убьет Хуана Гарсию Барбасену. Сам дьявол взял Кроукера за горло и было неизвестно, отпустит ли он его после выполнения условий Майера.

Словно во сне или под действием наркотиков он протянул руку к телефонному аппарату на столе рядом с компьютером и набрал номер Майера. Он оставил на автоответчике срочное сообщение и номер своего сотового телефона.

— Я должен дождаться, пока мне перезвонят, — сказал он Дженни.

— Хорошо. Ну что же, здесь нам делать больше нечего. — Она приложила руку к животу. — Похоже, мой желудок требует пищи. Он настоятельно просит покормить его.

Когда они подъехали к ресторану, пошел дождь, и не просто дождь, а настоящий тропический ливень.

Ресторан «Огни гавани» располагался недалеко от того района, где жила Мэтти, и был очень популярен среди молодежи. В этом ресторане звучала музыка шестидесятых годов, вновь вошедшая в моду. Кроукер припарковал машину, с трудом найдя свободное место, и заглушил мотор. Некоторое время он сидел неподвижно, глядя на уличные огни, отражающиеся в блестящем зеркале мокрого асфальта. Между машинами пробегали люди, согнувшись от ветра и дождя.

— Кажется, вы сейчас очень далеко отсюда. Что вы там видите?

Кроукер вздрогнул и очнулся. Как он мог забыть про Дженни?!

— Я думал обо всех обещаниях, которые я давал и исполнял. Ни одно из них не кажется мне столь важным, как обещание оберегать Рейчел от всех бед и напастей, которое я дал сам себе.

В ресторане было прохладно. Загорелая длинноногая официантка с любезной улыбкой повела их через отделанный деревом зал. Справа, сквозь клубы пара поблескивала сталью кухня, слева шумел переполненный бар. Звучала старая песенка — «Увидимся в сентябре», напомнившая Кроукеру жаркие ночи его юности.

— Может, мы сядем на веранде? — спросила Дженни. — После целого дня, проведенного в операционной, шумные компании действуют мне на нервы.

Кроукер отметил, что усталость не только не лишила Дженни привлекательности, но, напротив, добавила ей томного очарования.

— Слишком много человеческой плоти прошло сегодня через мои руки...

Кроукер с готовностью кивнул:

— Согласен. У меня голова раскалывается от кондиционеров.

Кроме них, на веранде под огромным голубым навесом никого не было. Официантка зажгла на их столике свечи. Нежное оранжевое пламя дрожало под порывами ветра, отбрасывая неровно пляшущие тени на стену.

Дженни заказала шотландское виски, а Кроукер — содовую с лимонным соком и двойной кофе. Сидя напротив Дженни, он любовался игрой живого пламени свечей в ее зеленых глазах.

Дождевые струи барабанили по навесу, разбрызгиваясь крохотными фонтанчиками на перилах. Официантка принесла заказанные напитки и меню.

Кроукер залпом осушил бокал с содовой и принялся за кофе.

— Могу я задать вам один вопрос, Дженни? — Получив ее молчаливое согласие, он продолжал: — Вам лично приходилось сталкиваться с нелегальными донорскими органами?

Дженни молча внимательно поглядела на Кроукера. Наверное, именно так она смотрела на вскрытые тела пациентов на операционном столе. Наконец, она произнесла:

— Это из-за Рейчел стало для вас навязчивой идеей?

— Из-за нее, — согласился Кроукер. — И по другим причинам тоже.

— В вас сейчас говорит детектив?

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Нет, лично я с этим не сталкивалась. Я уже говорила вам, как отношусь к нелегальным органам.

К ним подошла официантка принять заказ. Дженни заказала мексиканский салат и жареного морского налима со спагетти. Кроукер попросил то же и для себя.

Когда они снова остались одни, Кроукер сказал:

— Тем не менее был такой момент, когда вы практически согласились пересадить любую почку, невзирая на ее происхождение.

— Да, я всерьез думала об этом. — Дженни отпила глоток виски. — Мне это напомнило медицинский колледж. — Она поглядела на Кроукера поверх рюмки. — Временами я чувствовала себя послушницей женского монастыря, мечтающей о сексе. Мои учителя рассказывали о методах проведения той или иной операции, а я все подвергала сомнению. Правильно ли это? Возможно, существует другой, лучший метод? Такие еретические мысли посещали меня не всегда, а только тогда, когда обсуждались сложные операции — например, онкологические — с серьезными побочными эффектами. И тогда я начинала задумываться, почему они приносят больше вреда, чем пользы? Даже если пациенту удавалось сохранить жизнь, он становился слабым, искалеченным существом, обреченным мучиться все оставшиеся годы...

Сильный порыв ветра едва не задул пламя свечей.

— То же самое произошло и сейчас. Меня вновь посетила еретическая мысль, но теперь ко мне вернулось благоразумие.

Кроукер молча прихлебывал кофе, размышляя над ее словами. Она говорила ему сущую правду — для нее медицина была все равно что религия, потому что могла объяснить необъяснимое, превратить хаос в порядок. И нарушение ее правил, пользуясь словами Дженни, было равносильно смертному греху, потому что, кроме этих правил, между ней и непроглядной бездной не было ровным счетом ничего. В этом отношении они были похожи — оба стояли на страже жизни, борясь со злом.

И вместе с этими мыслями к Кроукеру пришло осознание, что стена, разделявшая их, исчезла, оставив их в пугающей близости друг к другу.

Непрекращающийся ливень без устали барабанил по навесу, зловеще пророкотал раскат грома, и через секунду бело-голубая молния прошила темное небо. Коричневый пеликан, потревоженный в своем гнезде под мостом, расправил крылья и медленно полетел низко над водой, выставив вперед огромный клюв.

На веранде появилась официантка с подносом, и в ту же секунду зазвонил сотовый телефон Кроукера. Пока темноглазая официантка расставляла тарелки с едой, он отошел в самый дальний неосвещенный угол веранды. Он прислонился к перилам, дождевые капли падали ему за воротник.

Это звонил Марсель Рохас Диего Майер. Крошечные цифры на кнопках сотового телефона Кроукера горели зеленым фосфоресцирующим светом. Он слушал Майера, не сводя глаз с лица Дженни, как будто ее вид помогал ему противостоять красноречию адвоката. Стоя у последней черты, он вдруг ощутил поднимавшийся откуда-то изнутри страх.

— Договорились, я весь к вашим услугам, — с трудом выдавил Кроукер.

— Вот и отлично! — откликнулся Майер. Казалось, он ни минуты не сомневался в таком исходе. — Значит, осталось только передать вам информацию об объекте. — Он имел в виду жертву, Хуана Гарсию Барбасену, и проявлял разумную осмотрительность, зная, что Кроукер разговаривает по сотовому телефону. — Время прибытия не изменилось — завтра в полночь.

— Где? — Кроукер вновь взглянул на Дженни. Сейчас ему как никогда прежде хотелось быть рядом с ней, стать ее частью, чтобы потом, когда случится неотвратимое и он запятнает свою душу несмываемым страшным грехом, иметь возможность хотя бы надеяться на спасение, идущее от Дженни.

— Об этом не стоит говорить по телефону, — сдержанно произнес Майер. — Приблизительно на юге.

Значит, рядом с Майами.

— Я хочу получить почку до этого времени.

— Сначала поцелуйте его в затылок, да так, чтобы он после этого не встал, — ухмыльнулся Майер. — Тогда ваша племянница получит то, в чем так нуждается.

Кроукер хотел было поспорить, но зачем? Все равно выбора у него не было.

— Мне нужна полная информация о нашем друге.

— Как раз сейчас мы заняты ее составлением, — проговорил Майер. — Он любит менять свои планы в последнюю минуту из соображений безопасности.

— Я не могу ждать, — нетерпеливо сказал Кроукер. — Состояние моей племянницы существенно ухудшилось.

— Тут требуется терпение, мистер Кроукер. Мой клиент хочет все предусмотреть, не оставляя решительно ни малейшего шанса случаю. Советую и вам последовать его примеру. — Голос Майера слегка смягчился. — Поверьте мне, информация облегчит вашу трудную и опасную миссию. Чтобы спасти Рейчел, вы должны действовать безошибочно.