Красный Кристалл - Марина Казанцева

О, нет! Он этого не знал! Ему и в голову не приходило раздумывать над этим, обобщать факты и делать выводы! Он думал, что дарить волшебных жеребцов в обычае волшебников! И вспомнил, как уводила их Фифендра из своей лесной школы, запрятанной в зачарованной глуши, на ярмарку магов — в Кудовай. На глазах Лёна уходили многие, как ушёл однажды Долбер, Василёк и многие другие. Дети приходили к лесной колдунье, проводили у неё долгое время, чему-то обучались, попадали от неё к другим волшебникам, но только Лён и Паф получили лунных жеребцов, причём уже у Гонды! Теперь, после слов Лавара, ему стало ясно, что вся учёба в лесном замке, перевод к другим волшебникам были ни чем иным, как тщательным отбором. Вот почему Фифендра так настаивала, чтобы Магирус Гонда взял двоих ребят, а не одного — она желала проследить их путь! Да, многоликая лесная волшебница явно выполняла какую-то задачу, как и Магирус Гонда! Они готовили молодых магов в преддверии прилёта Дивояра!

— У кого ты обучался? — спросил Лён у Лавара.

— Да был один волшебник, — нехотя ответил тот. — Я своих родителей не помню — от меня рано избавились в семье и подбросили в заколдованные кущи. Я очень старался понравиться старику, но всё напрасно — он меня не любил и в конце концов решил избавиться. Я отомстил ему тем, что стащил у него волшебную книгу.

— Как это? — не поверил Лён. — Волшебную книгу так просто не стащить — наша лесная учительница нас предупреждала, что можно рук лишиться запросто, а то и жизни.

— А вот и нет, — хитро улыбнулся Ксиндара. — У меня же получилось! Из этой книги я многое узнал, но освоил только некоторые фокусы. Не зря, видно, мой учитель говорил, что я действительно не маг. Но иллюзии — мой конёк. Так что давай, дивоярец, придумаем что-нибудь для тебя. Всё же вдвоём куда веселее, чем одному.

Лён согласился с мудрым решением, поскольку и сам хотел проникнуть в королевский замок и что-нибудь узнать о тайне этой местности.

Мастер иллюзий обошёл вокруг товарища, критически его осматривая и что-то хмыкая про себя. Потом поднял руки и сосредоточенно начал творить пассы. Лён не видел, что с ним происходит, и ничего не ощущал, он даже думал, что мастер иллюзий просто дурачит его, но спустя минут пять Ксиндара напряжённо произнёс:

— Кажется, получилось. Посмотри-ка на себя.

И достал из сумки зеркало, подаренное Гранитэлью.

Из овального экрана на Лёна смотрело незнакомое лицо — как будто он, и в то же время не он. Его волосы цвета красной глины теперь стали тёмно-русыми, отчего глаза приобрели оттенок бирюзы. Изменилась также и одежда: бирюзовый бархат, расшитый золотом, какой добыл ему у местного портного попутчик, превратился в тонко выделанную светло-серую замшу, щедро обшитую серебряным галуном. Таким же был и пышный короткий плащ на шёлковой подкладке — Лён походил на богатого кавалера, путешествующего с плотно набитой сумой.

— Что же ты к портному отправился, — пробормотал Лён, разглядывая в зеркало этого незнакомого молодого человека. — когда сам такое можешь творить?

— При всей красоте иллюзий такая одежда не заменит настоящей. — пояснил Ксиндара. — К тому же мне требовалось видеть, во что одеты местные аристократы.

— Теперь мы походим на странствующих принцев!

— Вот это и есть моя задумка: кто же будет искать в богатых людях похитителей колдуньи!

— Ты думаешь жениться на принцессе! — вдруг прозрел Лён.

— Ну, не сразу, — потупил мошеннические очи Лавар Ксиндара. — Для начала надо знать, есть ли там принцесса.

— О да! — с иронией ответил дивоярец. — Я разве не сказал тебе: принцесса есть!

— Нет, не сказал, — серьёзно отвечал Ксиндара. — Но мне приятно слышать. Я думаю, давно пора завязывать с блужданиями и пора остепениться.

— Сейчас, они все обрадуются: приехал жених! С чего ты взял, что на девушку уже не просватали?

— Вот я и думаю, что нет! — с жаром зашептал Ксиндара. — Я тут подслушал, пока был в толпе на площади, когда назревала казнь твоей прекрасной эльфийки, — люди говорили о порче, наведённой на принцессу. А я, ты знаешь, кое-что смыслю в лекарском ремесле.

— Ну да?! — изумился Лён, — Наверное, такая же иллюзия, как эти отборные жемчужины на твоей одежде?!

— Э, у вас, у дивоярцев, недоверие в крови! — с досадой отмахнулся товарищ. — Ну хорошо, хочешь, не я, а ты будешь принцем. Женись на девушке, если так уж хочешь, а мне достанется какая-нибудь премилая кузина молодой принцессы. Ведь эти короли плодят детей, как кролики. Одному дорога во власть, а остальных не знают, как пристроить, чтобы не зарились на трон. Клянусь, я буду тебе верным вассалом!

— Ну ладно, — чуть подумав, решил Лён. — Договорились. Только смотри, не зарься на трон и скипетр, а то посеку тебя моим дивоярским мечом!

Так смех смехом, а план созрел. Для лунного коня нашёлся способ отвести людям глаза от его необыкновенной масти — ведь даже храп у Сияра был ослепительно белым, чего не бывает ни у одной лошади самой белейшей масти! Своего коня Лён просто прикрыл лёгкой завесой незаметности — то есть, коня люди могли видеть, а вот насчёт масти — кому как видно.

Теперь можно было отправляться. Как бы в одобрение задуманного, облака снова расступились, пролив на землю солнечные лучи, а вместе с этим заиграл лёгкий летний дождик — смесь света и воды!

Два всадника, смеясь, летели под дождём наискось, через заросшие высокой травой луг, через весёлые рощицы берёзок — к дороге, ведущей в Дюренваль.

Глава 11

К немалому удивлению друзей попасть в город оказалось совсем не сложно — вместе с ними к воротам подъезжали другие путники. Некоторые о чём-то говорили страже, другие бросали монету и проезжали молча.

— Смотри, больше никаких берёзовых листочков, — шепнул спутнику Лён. Но тот и сам понимал: в этой стране пользоваться магией надо осторожно — не так открыто.

Лён бросил стражникам две золотых монеты и уже думал, что они легко проскочат, как воин вдруг обратился к нему, почтительно разглядывая две монеты на ладони:

— С плохими вестями для короля? — и поднял на всадников глаза с нездоровыми красными прожилками, отчего стали видны на его щеках бледные пятна гнойников.

— Почему ты так решил? — невольно отозвался Лён, поражённый видом странных язв.

— Все несут плохие вести, — откровенно сказал стражник, сокрушённо качая головой. — Болезнь идёт отовсюду. Вот и меня выставили из королевского дворца охранять ворота — в звании понизили, жалованье урезали. Говорят, нельзя с таким лицом служить во дворце. А у меня семья и дети. Простите, господин, вы не ошиблись, что дали мне две монеты — и одной много.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});