Какого цвета счастье? - Всеволод Плешков

не исчезла. На её место пришло выражение усталости, глаза еле держатся открытыми, а губы совсем не слушаются. Я такое у мамы видел, когда она сильно задерживалась на работе.

– Папа-а-а-а? – я трясу его за руку. – Мама сказала про это у тебя спросить.

Он ничего не говорит, лишь берёт новую тростинку и начинает медленно её жевать. Я перестал его трогать и стал за ним наблюдать. Папа съедает одну, потом ещё и ещё пока не съедает весь приготовленный для него ужин. После он запивает всё водой и оглядывается к прозрачному пакету, в котором лежит рыбий хвост и другие её косточки, большие и маленькие.

– Это правда, – наконец отвечает папа.

– Правда?! Всё-всё правда?

– Всё-всё правда, – говорит он и поворачивается ко мне. Он кажется совсем грустным. – И, что корабль упал и что на нём было нечто, исполняющее желание.

– И тарелка, которая интернет принимает – это тоже часть корабля была?

– Да, сынок, это тоже часть корабля, – папа едва улыбается.

– И рыба, значит, правда! Правда же? Рыба эту штуку съела? Да, пап?

Он молча кивнул и ссадил меня с коленей.

– А почему вы мне не рассказывали? – спрашиваю я, запрыгнув на стул рядом. – Почему не рассказывали?

Папа смотрит на меня, потом снова на мешок с тем, что осталось от рыбы, затем, вздохнув и протерев мне в глаза, медленно говорит:

– Потому что незачем голову этим забивать. Лучше про учёбу думать, на учёбе сосредоточится.

– Но я думаю, думаю же! И учусь я хорошо, у меня только по математике не всегда хорошо, а остальное всегда-всегда!

– Так держать, сын! – отец мягко толкает меня кулаком в плечо и наконец немного улыбается.

– Пап, ну скажи, почему ты про рыбу мне не рассказывал! Вдруг бы я поймал её, как принёс бы домой и мы бы сразу всё, что захотели бы то и получили!

Папа молча смотрит на меня и то улыбается, то становится каким-то серьёзным, а я всё спрашиваю и спрашиваю.

– Ну па-а-ап!

– А потому что не исполняет она желаний, сынок. Эта рыба только несчастья приносит. И тому, кто её поймал, и тем, кто был рядом.

– Но старик говорил, что там написано было…! Написано, что штука космическая желания исполняет, а её же рыба съела! Это правда же? Правда, что так было написано?

– Так говорят, – отец встаёт из-за стола и подходит к кувшину.

– Тогда почему рыба плохая?

– Я не говорил, что она плохая, – налив воды в стакан, отец возвращается за стол.

– Но ты же сказал, что она несчастья приносит, а желания не исполняет!

– Послушай, она не плохая и не хорошая, это просто рыба, которая заглотила инопланетный артефакт, исполняющий желания. Она сама по себе не приносит вреда или пользы, как и артефакт внутри неё, но тем не менее из-за этой рыбы одни несчастья.

– То есть если её поймать можно исполнить желание?

– Можно, – ухмыльнулся папа.

– Тогда почему ты говоришь, что от неё одни несчастья? Она же желания может исполнять! Может же, так?!

Папа допивает воду и, поставив стакан на стол, говорит:

– Пойдём спать.

– Но пап! Скажи почему?

– Потому что уже поздно, а завтра снова рано вставать мне и тебе.

– Но пап, я не про это! – смеюсь я.

– А я про это, – улыбнувшись, папа подмигнул мне. – Давай-давай, без лишних вопросов, шуруй спать.

– А ты? – недоумеваю я.

– И я тоже! – говорит он и встаёт из-за стола. – Пойдём.

– Пап, а что ты мне про чудо-рыбу ещё можешь рассказать? – догнав его, спрашиваю я.

– Чудо рыбу? – усмехнулся он. – Ты её так называешь?

– Угу… – быстро пробормотал я и продолжил спрашивать своё: – Ну так что, пап? Что ты ещё знаешь?

– Ничего, кроме того, что сейчас нужно идти спать, – папа делает голос тише, когда мы подходим к жилой комнате. – В другой раз продолжим этот разговор. – Шёпотом добавляет он.

– Но, когда в другой раз? – не могу понять я.

– В другой раз, значит в другой раз, – отвечает он. – Всё, ложись в кровать.

– Ладно, – совсем не хотя, соглашаюсь я, – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, сынок, – говорит папа и ложится в кровать.

***

У пирса по-прежнему практически нет свободных мест, а ребят всё больше. Некоторые даже заходят по колено в воду и пытаются оттуда ловить рыбу, но ничего у них не получается. Потом пришли старшеклассники, повыгоняли мелюзгу и заняли один из пирсов. Они, видно, что-то говорят, над чем-то смеются, но ничего не слышно, они слишком далеко от нас.

Расстроенные младшеклассники пришли к нам, где им тоже не рады. Все, наконец, поняли, что галдёж отпугивает рыбу, поэтому у нас стоит мёртвая тишина, лишь изредка её кто-то нарушит и то, если будет повод. Мелюзгу же считают слишком шумной вот и прогоняют. После непродолжительных споров некоторые малявки ушли, другие, самые нахальные, всё же протиснулись в ряды ребят, пообещав вести себя тихо-тихо и делится наживкой, если у кого-то из “старших” она закончится.

Они и правда не мешаются, а улов идёт себе и идёт. Даже Мегс умудряется кого-то вытаскивать. У меня же получилось поймать пять больших рыбин, поэтому теперь я сосредоточился на чудо-рыбе, а другую, если попадается, отдаю тому, кто попросит, некоторые так наберут себе и уходят, не желая здесь больше торчать, да и в рыбу эту чудную уже не особо верят. Точнее в неё верят, но не надеются поймать, говорят, что это невозможно и им не везёт, а другие вообще ничего не говорят, просто уходят и всё. Остаются только самые терпеливые.

Я очень хочу поймать эту рыбу, особенно после того, как отец сказал, что она существует. Если что-то существует – значит это можно поймать! Она же тут плавает, ест то же, что и остальные, чего её не поймать? Просто посидеть подольше, подождать пока другие уйдут, тогда и поймается. Может эта рыба просто стесняется, когда другой рыбы много в округе, вот и прячется, кто знает.

– Ты снова тут будешь сидеть? – спрашивает Мегс.

– Да! Ещё половлю немного.

– Но солнце уже за гигант-деревом давно! Чего тут сидеть? Домой пора.

– Но ещё же не стемнело, – отвечаю я, – можно ещё посидеть немного.

– Пошли! – не унимается он. – Тут всё равно ничего не поймаешь!

– Отстань ты от него, – говорит Виззи, поправляя свою ловушку, – тебе надо – ты и иди!

– И пойду! – буркнул Мегс. – Всё равно не существует этой чудо-рыбы!

– А вот и не правда! – отвечаю я, повернувшись к нему. – Мне даже папа сказал, что она существует.

– Угу-угу, вот поймаешь – тогда