Привычное проклятие - Ольга Голотвина

— А вот мне интересно, — угрюмо процедил Бурьян, — как она мимо часовых прошмыгнула? Тропка одна, парни на нее в восемь глаз таращатся…

— В семь, — поправила бабка. — Один — одноглазый… Да и вы б меня не заметили! Просто вижу: старые знакомые. Дай, думаю, подойду, поздороваюсь…

— Я с тобой сейчас поздороваюсь! — мечтательно выдохнул Горластый. — Я с тобой, жаба старая, так поздороваюсь! Я тебе покажу, как всяких чудищ на людей натравливать!

— Не забыл? — прищурилась вредная старуха. — А глянь-ка вон на ту кучу веток: не боишься, что она сейчас ка-ак зашевелится?

Разбойники опасливо покосились на груду сосновых ветвей. И почудилось им вдруг, что лапник рассыпался, открыв чешуйчатую голову со сверкающими глазами и жуткими клыками…

— То-то! — хмыкнула Гульда, проходя по тропе мимо ошалевших парней. — А то мало прошлый раз на дереве насиделись! Следующий раз столько просидите, что гнездо вить начнете!..

Появление Гульды произвело в лагере переполох. Парни побросали работу и столпились вокруг этой загадочной особы. Вид у разбойников был отнюдь не героический: в лапах оружие, в глазах смятение, в душах паника. Откуда взялась зловредная ведьма? Каким манером проскользнула мимо часовых? А главное — что нужно ей от лесных бедолаг? Не зря же так сварливо причитает: мол, грабителям, душегубам и прочим мерзавцам можно загладить свои грехи, если быть щедрее к бедной, одинокой, беззащитной старушке!

Она замолчала лишь тогда, когда сквозь расступившуюся толпу ей навстречу шагнула Уанаи. Деревенская ведьма бестрепетно встретила голубой льдистый взгляд, который мог бы вселить ужас в матерых головорезов.

Тревожная тишина нависла над потаенной горной лощинкой. И почудилось оробевшим лесным бродягам, что в холодном лесном воздухе легко звякнула сталь. Словно два клинка пробуют друг друга — не смертная битва, а так, проверка мастерства…

А затем рожа Гульды расплылась в добродушной ухмылке, словно ведьма повстречала давнюю подружку. А ксуури поклонилась и широким приветственным жестом повела рукой в сторону грубо сколоченных козел, накрытых досками, которые служили разбойникам столом.

— Лаини слау, тали! Добро пожаловать!

Разбойников так и отшатнуло от этих непонятных, опасных женщин. Нашли общий язык, змеюки, сшипелись!

— Не стану спрашивать, — журчала ксуури, — как прошла ты мимо моих постов. Не стану даже наказывать часовых…

— Да? — огорчилась Гульда. — А я-то надеялась, что ты им уши на затылке завяжешь.

— Завяжу еще, будет случай… У нас кабан жарится, сейчас угостим нашу дорогую гостью!

— Перекушу, перекушу, — снисходительно откликнулась Гульда, по-хозяйски устраиваясь на скамье. — Нищую старушку накормить — с богов вдесятеро получить…

Разбойники изумленно пялились на то, как их грозная атаманша обхаживает старую побирушку. Вот уже толстяк-кашевар тащит сочный, курящийся парком кусище кабанятины, да не как попало, а на единственном в лагере блюде! И с неприязненным видом бухает рядом кувшин с наррабанским вином — такой нектар на нищенку переводить!

Ксуури знай щебечет — угощает бабку. А та в уговорах не нуждается:

— Отведаю, милая, отведаю. Я за столом стесняться не люблю. Не у мачехи росла, по рукам не шлепали!

И орудует ножом, который, словно фокусница, извлекла из складок своего плаща.

Оторвалась от еды, утерла тыльной стороной ладони жирные губы:

— Ко мне-то ты ласковая, а о своих людях почему не заботишься? Ходят слухи, что у Спрута в Людожорке один из твоих ребят сидит.

Ксуури посерьезнела:

— Курохват? Верно, сидит. Я подумывала его освободить, но, как ни крути, выходит, что на этом деле несколько человек положить придется. Невыгодно.

— Очень вы, ксуури, расчетливые, — хмыкнула Гульда. — Выгодно, невыгодно…

Она обеими руками отодвинула блюдо. Атаманша выжидающе молчала. Разбойники тоже помалкивали, понимая, что деловая беседа только началась.

— Знаешь про подземный ход в замок? — спросила наконец Гульда.

— Знаю. И все знают. Внутренняя дверь не только заперта, но и заколочена снаружи досками. Начнешь ломать — свод обрушится, там ненадежная кровля.

— Все так, — кивнула Гульда. — Унтоус оттуда беды не ждет.

Только что она вертела в руках нож, измазанный кабаньим жиром… и гляди-ка — вместо ножа в ее пальцах большой железный ключ!

— Держи! А что дверь изнутри заколочена… будешь приятно удивлена, атаманша!

Ксуури задумчиво покачала ключ на ладони:

— Госпожа проделала неблизкий путь только для того, чтобы сделать мне подарок?

— Эта шлюшка Вастер спустила на меня собак. Хочу ей тоже развлечение устроить. — Верхняя губа старухи предвкушающе дрогнула, приоткрыв два зуба и черноту меж них.

— Но какое дело хозяйке замка до того, что из темницы сбежит разбойник?

— Это если вы окажетесь дурнями и утащите только своего дружка.

Ксуури медленно кивнула:

— Да. У одного парня — подружка из прислуги, так что замок он знает. Ты ведь хочешь, чтобы мы побывали в комнатах хозяйки?

— Хочу, умница моя, хочу. Там есть что взять, не зря прогуляетесь.

— Если хозяйка окажется у себя — убивать не стану. Не люблю лишней крови.

— Не будет хозяйки! — безмятежно отозвалась Гульда. — Ты что, не слыхала про ночные прогулки госпожи Вастер?

— Слыхала. Про них, наверное, только Унтоус не слышал. Но почему ты думаешь, что именно сегодня она…

Гульда усмехнулась и запрокинула голову, подставив лицо солнечным лучам:

— Да разве она дома усидит! Погода-то какая славная! Может, последний теплый денек в этом году выдался!

* * *

Погода-то какая славная! Может, последний теплый денек в этом году выдался!

Солнце прямо летнее, даже грязь на дорогах подсохла. Понятно, что Кринаш не мог упустить такой случай и отправил Верзилу на дальнюю вырубку — за дровами. У хозяина постоялого двора вся деревня в долгах, так возвращают чем могут.

Поездка легкая, приятная, да еще в веселой компании: певец Арби напросился. Мол, потом непогода зажмет в четырех стенах, успеем насидеться под крышей, так хоть напоследок на ясное небо полюбоваться…

Верзила его взял, отчего же не взять! Славный попутчик, всю дорогу распевает. Оно и хорошо, что бедняга развеселился, а то бродит мрачный, словно зубы болят. Из-за разбойницы белобрысой переживает. И что он только в ней нашел?

Поскрипывают колеса, неспешно вышагивает рыжая кобыла Рябинка, сзади тащится вторая телега — двое мужиков из деревни наладились привезти домой дровишек.

Арби уже спел и «Тетушкин сундук», и «Васильковые глазки», и «Смотри, красотка, догоню!». А теперь, посерьезнев, выводил балладу о том, как Керутан Разбитый Щит один на один сошелся в ущелье с драконом, прорвавшимся сквозь Грань Миров:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});