Психология разведывательного анализа - Ричардс Дж. Хойер мл.

они гораздо менее заметны.

Урок, который следует усвоить, заключается не в том, что аналитики должны проводить статистический анализ каждой взаимосвязи. Обычно для этого у них нет ни данных, ни времени, ни интереса. Но аналитики должны иметь общее представление о том, что нужно, чтобы понять, существует ли взаимосвязь. Такое понимание определенно не является частью интуитивного знания людей. Оно не приходит естественным путем. Этому нужно учиться. При решении подобных вопросов аналитикам приходится заставлять себя думать обо всех четырех ячейках таблицы и о данных, которые потребуются для заполнения каждой из них.

Даже если аналитики следуют этим наставлениям, существует несколько факторов, которые искажают суждения, когда человек не следует строгим научным процедурам при проведении и регистрации наблюдений. Это факторы, которые влияют на способность человека вспоминать примеры, укладывающиеся в четыре ячейки. Например, люди легче запоминают происшествия, чем не происшествия. "История - это, по большому счету, запись того, что люди сделали, а не того, что они не сделали".

 

 

Таким образом, случаи, в которых обман имел место, вспоминаются легче, чем те, в которых его не было. Аналитики лучше запоминают случаи, подтверждающие изучаемые отношения, чем те, которые их не подтверждают. В той мере, в какой на восприятие влияют ожидания, аналитики могли пропустить или отбросить противоположные случаи. Люди также лучше запоминают недавние события, события, в которых они лично участвовали, события, имевшие важные последствия, и т. д. Эти факторы оказывают значительное влияние на восприятие корреляции, когда аналитики выносят интуитивное суждение, не пытаясь сознательно обдумать все четыре ячейки таблицы.

Многие ошибочные теории сохраняются, потому что кажутся правдоподобными и потому что люди записывают свой опыт таким образом, чтобы он скорее подтверждал, чем опровергал их. Росс описывает этот процесс следующим образом:

Интуитивный наблюдатель выборочно кодирует данные, потенциально относящиеся к взаимосвязи между X и Y. Точки данных, которые соответствуют его гипотезам и предсказаниям, принимаются как надежные, достоверные, репрезентативные и свободные от ошибок или "влияния третьих переменных". Такие точки данных рассматриваются как отражающие "реальное" положение дел.

В отличие от этого, точкам данных, которые заметно отклоняются от интуитивных ... ожиданий или теории, вряд ли придадут большое значение и, как правило, отбросят их как ненадежные, ошибочные, нерепрезентативные или результат загрязняющего влияния третьих переменных. Так, интуитивный ученый, который верит, что толстые люди веселы, или, если говорить более конкретно, что толстота вызывает веселость, будет рассматривать конкретных толстых и веселых людей как веское доказательство этой теории; он не станет рассматривать гипотезу о том, что веселость человека - это просто притворство или результат особенно счастливой домашней жизни, а не ожирения. Напротив, тучные и угрюмые люди будут очень тщательно изучены, прежде чем попасть в копилку достоверных данных этого ученого. Например, он может попытаться определить, является ли угрюмость человека в данный день нетипичной, результатом надоедливой простуды или неудачного дня, а не отражением какого-то устойчивого свойства. Нет нужды подчеркивать, что даже случайный [набор данных] может дать относительно высокую корреляцию, если закодировать его таким образом, как это было описано выше.

 

 

 

 

 

Глава 12

. Ошибки при оценке вероятностей

При вынесении грубых суждений о вероятности люди обычно руководствуются одним из нескольких упрощенных правил, которые значительно облегчают бремя принятия решения. Используя правило "доступности", люди оценивают вероятность события по легкости, с которой они могут представить себе соответствующие случаи подобных событий, или по количеству таких событий, которые они могут легко вспомнить. При использовании стратегии "привязки" люди выбирают некую естественную отправную точку для первого приближения, а затем корректируют эту цифру на основе результатов дополнительной информации или анализа. Как правило, они недостаточно корректируют первоначальное суждение.

Выражения вероятности, такие как "возможно" и "вероятно", - распространенный источник двусмысленности, который облегчает читателю интерпретацию отчета в соответствии с его собственными предубеждениями. Вероятность того или иного сценария часто неправильно рассчитывается. Данные о "предварительных вероятностях" обычно игнорируются, если они не проливают свет на причинно-следственные связи.

 

Правило доступности

Одно упрощенное эмпирическое правило, часто используемое при оценке вероятностей, известно как правило доступности. В данном контексте "доступность" означает возможность воображения или извлечения из памяти. Психологи показали, что при оценке вероятности события люди бессознательно пользуются двумя подсказками: легкостью, с которой они могут представить себе соответствующие случаи события, и количеством или частотой таких событий, которые они могут легко вспомнить. Люди используют правило доступности всякий раз, когда оценивают частоту или вероятность на основе того, насколько легко они могут вспомнить или представить себе случаи того, что они пытаются оценить.

 

Обычно это работает довольно хорошо. Если что-то происходит чаще, чем другое, и поэтому более вероятно, мы, вероятно, сможем вспомнить больше случаев этого. События, которые, скорее всего, произойдут, обычно легче представить, чем маловероятные события. Люди постоянно делают выводы, основываясь на этих предположениях. Например, мы оцениваем свои шансы на повышение, вспоминая случаи повышения среди коллег на аналогичных должностях и с аналогичным опытом. Мы оцениваем вероятность того, что политик проиграет выборы, представляя, как он может потерять поддержку населения.

Несмотря на то, что это часто работает хорошо, люди часто сбиваются с пути, когда на легкость, с которой вещи вспоминаются, влияют факторы, не связанные с их вероятностью. Способность вспоминать случаи события зависит от того, насколько недавно оно произошло, участвовали ли мы в нем лично, были ли с ним связаны яркие и запоминающиеся детали и насколько важным оно казалось в то время. Эти и другие факторы, влияющие на суждения, не имеют отношения к истинной вероятности события.

Рассмотрим двух курящих людей. У одного из них отец умер от рака легких, в то время как другой не знает никого, кто когда-либо болел раком легких. Тот, чей отец умер от рака легких, обычно воспринимает большую вероятность негативных последствий для здоровья, связанных с курением, даже если еще один случай рака легких статистически незначителен при взвешивании такого риска. Как насчет двух сотрудников ЦРУ, один из которых был знаком с Олдричем Эймсом, а другой не знал лично никого, кто когда-либо оказывался предателем? Кто из них, скорее всего, воспримет наибольший риск предательства со стороны инсайдера?

Трудно было представить себе распад Советского Союза, потому что это событие было настолько чуждым нашему опыту предыдущих 50 лет. Насколько сложно сейчас представить себе возвращение коммунистического режима в России? Не так сложно, отчасти потому, что у нас все еще есть яркие воспоминания о старом Советском Союзе. Но является ли это надежной основой для оценки вероятности его наступления? Когда аналитики выносят быстрые, интуитивные суждения, толком не проанализировав