Кингчесс (СИ) - Птица Алексей

— То есть, вы считаете, что это выгодно, прежде всего, немцам?

— Я этого не говорил, но и не опровергаю. Мне даже кажется, что Германия, Франция, и, возможно даже Англия, в какой-то мере имеют к этому отношение. Пиратские нападения совершили русскоговорящие, и для всех неважно, что это арабы и прочие берберы, которые и русских-то слов знают ровно столько, сколько необходимо, чтобы выругаться. Главное, что эти люди действуют, якобы, в интересах Российской империи.

— А какие у нас интересы могут быть на Цейлоне или в Бенгалии? Я хочу вам сказать, эта провокация имеет своей целью только одно, стравить между собой Россию и Англию. Кому это выгодно? Ищи, кому выгодно! Британская империя становится краеугольным камнем в будущей мировой войне.

— С одной стороны, непримиримые враги, Германия и Франция. С другой, Австро-Венгрия и Россия, поддерживающие своих союзников. И что в итоге мы имеем в сухом остатке? Правильно, Англию! И вот тут господа, начинается самое интересное… На чью же сторону встанет Британская империя, кто получит штык в спину или пулю в лицо? А? Что скажете, господин Извольский?

—Да, попрошу вас, Александр Петрович, объясните нам подробнее об этом, — попросил в свою очередь Столыпин.

— Господа, все, что я могу вам на это сказать — я не знаю!

— Совсем ничего?

— Глава МИДа Франции уверяет меня, что это сделали немцы, чтобы отвратить Англию от союза с нами. Может быть, даже, это сделали американцы, с непонятной для меня целью. В любом случае, французы откровенно напуганы перспективой остаться один на один с Германией.

— И, тем не менее, множество следов ведёт в Африку, — снова сказал Сухомлинов, — но это такие следы, про которые можно сказать, возможно всё! Господа, кто бы что не задумывал этой провокацией, могу констатировать следующее, он своей цели добился. Мы на пороге войны. Нас втянут туда, хотим мы этого, или не хотим. И призрак революции висит над нами дамокловым мечом. И вас, Пётр Аркадьевич, я действительно, просил бы поберечься. Не ровен час, убьют ведь, подлецы. Исподтишка, в упор, да ещё и постараются выйти сухими из воды, ведь они борются за счастье народа, расстреливают сатрапов, а народ их просил? Психопаты!

— Господин Извольский, вы, как человек, наиболее близкий к социалистам, часто бываете за границей, расскажите, где живут лидеры социалистических партий, скажите, на что живут революционеры, откуда они берут деньги на свои конференции, проживание, еду? На пожертвования и партийные взносы?

— Мммм, мне надо подготовиться, Михаил Александрович.

— Не надо! Всё и так понятно, они живут на деньги Германии и Англии. Это нам надо готовиться к революции, а вам к тому, чтобы об этом говорить с главой французского и английского МИДа. С немецким бесполезно, но я всё равно бы хотел, чтобы вы переговорили с ними.

— Хорошо, я сделаю всё, что в моих силах.

— Господа, — решил подытожить тяжёлый разговор Столыпин, — надеюсь, общими усилиями мы сможем предотвратить катастрофу и удержать Россию от поражения и революции. Честь имею!

— Честь имею!

— Честь имею!

И, тяжело встав из-за стола, министры по очереди покинули помещение. Каждый из них думал о своём, кто-то о России, а кто-то и о солнечной Ницце и кафе-шантанах на берегу лазоревого моря.

Положение дел не было критическим, но каждый оценивал его по-своему. Никто из них не предполагал, с чем предстоит столкнуться, и никто не верил, что эту провокацию затеял какой-то чёрный дикарь. Это просто не укладывалось в их головах, как не укладывалось и в головах немцев, французов и, частично, англичан.

Каждый из них думал, что это затеяли свою игру их принципиальные противники, и никто из них не был до конца прав. Что ж, у кого больше прав, тот и прав. А кто владеет информацией, тот правит миром. Но будущее всё ещё было очень туманным и не все фигуры были пока выставлены на шахматную доску.

Глава 18 Любовь, похожая на сон.

Драган Жуткович был ничем не примечательным молодым человеком, худощавого телосложения, с чёрной, вечно всклокоченной, шевелюрой, жидкими усиками и чёрными, как уголь, глазами. Родился и жил он в небольшом местечке Сербии, под названием Дубровник, что находится на побережье Адриатического моря.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Характер у него был сложный, нервный, полный различных комплексов и нереализованных желаний, склоняющих его к метанию из крайности в крайность. Он поступал в университет в Белграде, но с треском оттуда вылетал за прогулы. Денег постоянно не было, несмотря на помощь престарелых родителей.

Пытался работать официантом, рыбаком, швейцаром, пока не познакомился с активистами сербской националистической организации «Чёрная рука». Идея возрождения революционного духа сербов поначалу захватила его, и он стал активным участником их боевой ячейки. Затем, постепенно, он охладел к ней, но связей с ними не прерывал. Ведь они снабжали его деньгами, а его услуги были минимальны.

Как-то, в один из дней, Драган, расположившись в кафе в Сараево, неторопливо потягивал из чашечки недорогой кофе, когда недалеко от него присела за соседний столик шикарная рыжеволосая молодая дама, в свежем красивом белом платье. На голове у неё красовалась кокетливая шляпка, а в руках она сжимала длинные перчатки.

Дама заказала себе кофе и небольшой круассан и, томно вздыхая, стала смотреть с открытой веранды кафе на красивый пейзаж, открывавшийся её взору.

Женщина была очень красива, и именно такой типаж очень нравился Драгану, не избалованному женским вниманием. Её нежные голубые глаза, точёный носик и матовая белая кожа будили в нём неистовое желание и бурную любовь. Он стал исподтишка бросать на неё взгляды, одновременно желая подойти к ней и, в то же время, боясь её отказа.

Вдруг женщина обернулась к нему, почувствовав его внимание, и мило улыбнулась. Это шанс! — подумал Драган и, одёрнув пиджак, встал, решившись подойти к ней и познакомиться.

— Госпожа, не в силах удержаться от взгляда на вас, я решился, всё же, подойти. Разрешите Вас угостить чашечкой кофе и чем-нибудь ещё, на ваш выбор?!

— О, вы так милы, юноша! Признаться, я впервые в Сараево и изрядно устала от его красот. Я ничего и никого тут не знаю, вы не поможете мне? Я буду вам очень благодарна.

Драган аж задохнулся от радости. Какая удача, такая леди и попросила его о помощи. Конечно, он поможет ей. Он готов бродить с ней целыми днями, не уставая. Эти мысли вихрем пронеслись в его голове, закружившейся от счастья, а вслух он сказал.

— Я почту это за честь. Вы очень милы, мой долг, как настоящего мужчины, спасти вас от усталости. Вы уже разместились?

— Да, я остановилась в маленькой гостинице, на краю города. Оставила там вещи, пошла прогуляться и, кажется, немного заблудилась. Вы не поможете мне добраться до неё?

— Конечно! Давайте пока с вами попьём кофе, а потом я с удовольствием провожу вас до гостиницы.

Они мило болтали, и Драган постепенно растворялся в голубых глазах незнакомки, в таких милых, немного насмешливых глазах. Дальнейшее он помнил смутно. Они шагали с ней рука об руку, болтали, смеялись, пока он не довёл её до гостиницы и не попрощался там с ней.

Домой он не шёл, и не бежал, он летел, иначе и не скажешь. Летел на крыльях любви. Весь мир казался ему огромным и цветным. Небо синим, до прозрачности, заходящее солнце красивым, до безумия, а нежная зелень деревьев напоминала о рае земном.

Он каждый день приходил к ней, а потом они гуляли, почти до вечера. Близость её молодого тела и его нежный запах сводили юношу с ума. Он безумно её хотел, но не решался на следующий шаг, пока она сама не позвала Драгана к себе. Но, дав себя обнять, не позволила большее. Весь распалённый, кипящий страстью, с гудящей головой и тем органом, в котором сосредоточилась вся его любовь к ней, он с жаром воскликнул.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Любимая, я готов пасть у ваших ног, станьте моею женой!

— О, дорогой, я тоже вас люблю, но я связана определёнными обязательствами и не могу переступить через них.